Решальщики. Движуха
Шрифт:
— Хужее — это как? — насторожился Брюнет.
— Удар предупредительный.
— Типа: перчаткой, да по сусалам?
— Во-во. Зная, какие серьезные зайцы соберутся на торжество, боевую гранату метать побоялись. Ибо, при таких раскладах, дело вполне можно развернуть на терроризм. А так — схожий эффект при минимальных последствиях.
— Если вы, парни, вычислите, кто это сделал, обещаю, что последствия окажутся совсем не минимальными! — отчеканил Виктор Альбертович. Причем он произнес эту фразу таким тоном, что
— И все-таки, с чего предлагаешь начать, Борисыч? — после нехорошей паузы, чутка разряжая обстановку, спросил Брюнет.
— Во-первых, усилить меры безопасности на наших объектах. Вот, ознакомься.
С этими словами Дмитрий сгрузил на начальственный стол свою папку, и Брюнет, нацепив очки, с интересом взялся изучать ее содержимое.
Впрочем, начальственное погружение в материал оказалось недолгим…
— Что это за фигня? Какие-то собаки…
— Объясняю. Склад на Руставели необходимо охранять кинологу с собакой. Одному сторожу там не осилить. Между прочим, мы за это тебе как-то сигнализировали.
— Допустим. А вот это… какой-то закуток?
— Он самый, — подтвердил Дмитрий. — Ежели ты еще помнишь, с обеих сторон к нашему зданию примыкает забор. А метрах в сорока, по левому крылу, в заборе имеется П-образное углубление. Примерно два на два. Зачем его сделали, кто и когда — непонятно, так как, кроме куста шиповника и большой кучи известного происхождения, ничего там больше нет. Вот этот-то аппендикс мы с Лёнькой и рекомендуем закрыть.
— А на кой?
— А на той, что теоретически он вполне пригоден для засады. Телекамера над входом сей закуточек «не берет», а там, за кустом шиповника, запросто могут укрыться три-четыре человека. Теперь ясно?
— Ладно, — пробормотал Голубков и чуть ли не брезгливо отодвинул от себя папку, — решим вопрос. Вот только… Нет, оно, конечно, усиление мер безопасности — это прекрасно. Собаки там, закутки… Ты мне лучше скажи: как вы намереваетесь искать этих… хм… шутников?
— Если честно — пока не знаю.
— Исчерпывающий ответ.
— Э-э-э-э… Виктор Альбертович, я вот тут сижу и меркую, — снова подал голос всеми позабытый-позаброшенный Комаров.
— Отрадно слышать. Ну и чего ты там намерковал?
— Да вот Яна Викторовна…
— А что Яна Викторовна? — нервно отреагировал на упоминание драгоценного имени всуе Купцов.
— Она вчера самая первая ушла. С корабля-то. И как только, значит, она удалилась… тут и граната, значит, прилетела.
— Ну и? — начиная терять терпение подстегнул докладчика Брюнет.
— Вот я и гадаю: а ну как Асеева чего-то такое знала? Потому — очень уж вовремя она, по-английски. Я еще, помнится, на часы посмотрел: аккурат четверть одиннадцатого было.
— Да ты, Иваныч, до кучи еще и спец по причинно-следственным связям? — не сдержал улыбки Петрухин.
А вот
— Бред! Полный бред! — горячечно заговорил он. — Асеева к ребенку торопилась! Я у нее… Она мне сама сказала…
Заговорить-то Леонид заговорил. Но при этом невольно подумал, что некое подобие сермяги в словах Комарова, пожалуй, имеется. Учитывая, с какой настойчивостью Яна давеча отказалась от предложения проводить.
— Сказать она могла что угодно, — снисходительно согласился Комаров. — А вот как оно на самом деле было? Вот это вопрос.
— Говоришь, первой ушла? «Незадолго до»? — задумался Брюнет.
— Ну, может, и не самой первой. Врать не буду. Но! Время я запомнил. Аккурат почти до байкеров этих.
Виктор Альбертович снял трубку:
— Алла! Соедини меня с Асеевой… Что значит: «у нее мобила отключена»? Набери по домашнему… Бли-ин! Вы что сегодня, сговорились, что ли?! Ну так узнай! Позвони кадровику, подруге ее, стерве этой рыжей из бухгалтерии! Хрен ей между!.. Я что, даже таким элементарным вещам учить должен?!
Брюнет шарахнул переведенной в режим ожидания телефонной трубкой по столу и витиевато выругался:
— *********! ******, *** ****! Да тут не безопасность — тут, блин, трудовую дисциплину укреплять нужно! Разгоню всех на хрен!
— Угу. И новых наберу, — подхватил Дмитрий.
— Чего сказал?
— Я говорю, имел место быть схожий альтернативный вариант реформирования МВД: разогнать ко всем чертям весь личный состав и набрать новых.
— И к чему ты это сейчас?
— Просто к слову пришлось. А вообще, Витя, тебя явно захлестывают эмоции, а это неправильно.
— Да ты никак, Борисыч, учить меня вздумал? — нехорошо так осклабился Брюнет.
Вот только Петрухин нисколечко не испугался — ни грозного выражения лица, ни аналогичной интонации босса — и спокойненько развил мысль:
— Вот на фига ты сейчас затребовал разыскать Яну? В этот, не побоюсь такого слова, выходной день? Уверяю тебя, далеко не все любят корпоративные попойки. Больше скажу — еще каких-то полчасика, я бы и сам из «Океана» свалил. И чего? Тогда бы здесь собравшиеся и меня прокачивать стали?
— А «свалил», надо полагать, вместе с моей секретаршей? — сердито уточнил босс.
— С чего вдруг подобные предположения?
— А с того, что у меня в МОЕЙ конторе тоже источники имеются, — уклончиво пояснил Голубков.
На самом деле в данном случае ларчик открывался просто: Виктор Альбертович, по давно заведенной традиции, с периодичностью примерно два раза в месяц имел свою секретаршу прямо здесь, в своем кабинете. Исключительно поддержания физической формы ради. Вот в последний такой «медицинский прием» Аллочка и пожаловалось шефу, что Дмитрий Борисович ее сначала «поматросил», а затем, безо всякого объяснения причин, «бросил».