Решальщики. Движуха
Шрифт:
Яна Викторовна устало прикрыла глаза, и в мозгу тут же всплыла жуткая картинка.
Которая, похоже, отныне будет ее преследовать всю оставшуюся жизнь…
Поздний вечер пятницы. Довольно пустынный для «предвыходного» времени проспект Добролюбова. Асеева подходит к своей «канареечке», припаркованной «лицом к Неве», щелкает брелоком сигнализации. Одновременно у нее в сумочке начинает трезвонить телефон. Продолжая стоять на проезжей части, Яна отвечает на звонок:
— Да,
Со стороны Биржевого моста слышится нарастающий рев автомобиля.
— …В магазине ничего купить не нужно?.. Что? Половинку или целый?..
На проспект выныривает идущая на весьма приличной, явно выше дозволенной, скорости темная иномарка.
Яна невольно оборачивается и… сперва растерянно, а затем — близко к панике наблюдает, как иномарка, резко заложив влево, выкатывается на встречку и летит прямо на нее.
Ноги мгновенно становятся ватными. До физической боли начинает пульсировать в висках, по спине градом течет холодный пот.
В последний момент Асеева успевает сделать единственное — вжаться в стойку своей «шкоды», на какие-то миллиметры увеличивая дистанцию между собой и «безумной», явно потерявшей управление иномаркой. Однако этого оказывается слишком мало, чтобы избежать контакта с несущей смерть колесницей.
«Ой, мамочки!!!!»
Удар!.. Впрочем, самого момента удара она не видит.
Равно как не видит якобы должную промелькнуть перед глазами всю свою жизнь в режиме «видеоклипа-автореферата».
Асееву подбрасывает на капот собственной машины. Перекатившись через который, она, уже в полной отключке, падает с противоположной стороны на тротуар.
Почти не сбавляя хода, иномарка, вильнув массивным задом, возвращается на свою полосу и растворяется в ночи, уходя в сторону стадиона.
— Кхм… Номера ты, естественно, не запомнила? — деликатно уточнил Купцов.
— Издеваешься? — сердито отозвалась на «деликатность» Яна. — Там же буквально какие-то доли секунды! Темно, вокруг ни души. Со стороны моста несется темная иномарка… Вдруг — ж-жух! Ее резко заносит влево, и она влетает аккурат в меня. И — все… Очнулась уже здесь, в реанимации.
— Здесь «темная», надо полагать — «черная»?
— Не знаю, может быть. Ночью все тачки — серы.
— Эт-точно.
— Но, в любом случае, всяко не белая, не желтая и не красная.
— А модель?
— Понятия не имею. Я в машинах не очень хорошо разбираюсь. Ориентируюсь в основном по лейблам-значкам.
— Темная
— Ой! Я тебя умоляю! — поморщилась Асеева. — Когда и кого они цепляли «тралом»? Исключительно «налом»! Да и то если под самым носом и не влом палкой махать.
Погруженный в раздумья Купцов шутку юмора не оценил и продолжил сокрушаться:
— Бывает же такое: все напасти, да в один вечер!
— А что означает это твоё «все»?
— Ах да, ты же не в курсе! — спохватился Леонид. — Вчера, вскоре после твоего ухода, какие-то дебилы на гидроцикле, прямо с воды, в курительный салон «Океана» аэрозольную гранату зашвырнули.
— Ого!
— Ага! Ты бы видела что там началось! У-у-у! Последний день Помпеи-2!
— Подожди! Какую, говоришь, гранату? — отчего-то насторожилась Асеева.
— Аэрозольную. Что-то типа милицейской «Черемухи».
— Да-да, именно черемуха… Темный «БМВ»… «В окошко брошена»…
Силясь вспомнить нечто важное, Яна Викторовна откинулась на подушки и зажмурилась.
Встревоженный столь странной реакцией Купцов склонился над любимой женщиной и — была не была! — не спрашивая разрешения, осторожно и нежно сжал ее горячую руку в своих ладонях.
— Яна! Что с тобой?!! Плохо, да?
— Нет-нет. Я… я сейчас… Подожди, Лёня! Ради бога, просто помолчи!
— Да-да, конечно…
Санкт-Петербург, 25 июля
Одержав убедительную победу, Яна Викторовна выходит из здания районного арбитражного суда и направляется к парковке. Полная решимости по случаю победы устроить себе маленький праздник и в офисе сегодня уже не появляться.
Однако здесь, на стоянке, ее ожидает неприятный сюрприз. В образе и подобии «тарасовского консильери» господина Бажанова. Тот курит стильную трубку, опершись на капот черной «бээмвухи» с поднятыми, невзирая на жару, тонированными стеклами. Правая рука экс-оппонента покоится на гипсовой лангете, служа красноречивым свидетельством приснопамятных вологодских боевых действий.
Завидев юрисконсультшу «Магистрали», Бажанов неспеша направляется к ней навстречу:
— Поздравляю, Яна Викторовна. Вы снова продемонстрировали высший пилотаж и в очередной раз утерли нам носы.
— Извините, Павел Тимофеевич, но я очень спешу. Свои поздравления можете отправить в письменном виде на электронную почту.
Асеева пытается подрезать крайне неприятного типа справа. Но тот, сделав несколько шажков на встречку, настойчиво преграждает ей дорогу.