Решающее лето
Шрифт:
Они яростно спорили, совершенно забыв обо мне. В полдень, когда я уходил завтракать, они все еще продолжали сражаться, а я так же был далек от решения, как и в самом начале спора.
Встреча с Элен произошла неожиданно. Я говорил с ней и думал: как часто я мечтал о такой неожиданной встрече на улице, как ждал ее и готов был даже пуститься на хитрости, лишь бы ее устроить, а теперь сердце бьется ровно, словно ничего и не произошло, и кровь не приливает к щекам.
Элен справилась о здоровье Чармиан, сообщила, что ее отец все
Ничуть не лукавя, я предложил занести ей книгу вечером, поскольку буду в ее районе — мне предстоит обедать с одним художником, выставку которого Крендалл намеревается устроить весной.
— Я не думаю, что обед затянется, по дороге домой я мог бы занести вам книгу. Часов в десять не поздно для вас?
— О нет, если вас это не затруднит, разумеется, — согласилась она.
Для нее, так же как и для меня, это был самый обыкновенный разговор двух знакомых, случайно встретившихся на улице.
— Что предполагают делать Чармиан и Эван? Они останутся в Лондоне?
— Не знаю. А почему вы об этом спросили?
И тут Элен сообщила мне о предложении Чарльза Эйрли. В Прайдхерсте, графство Кент, у него есть дом. Обычно с мая по ноябрь он сдает его, но сейчас дом пустует. Эйрли охотно сдаст его Чармиан за умеренную цену. Дом меблирован, есть все вплоть до столового серебра и постельного белья. Имеется даже приходящая прислуга. Может, Чармиан стоит пожить там с мужем? В сущности, это предложение Эйрли, а Элен просто передает его.
Я согласился, что мысль неплохая, и попросил Элен поговорить с Чармиан.
— И обязательно поблагодарите мистера Эйрли, — сказал я.
Элен улыбнулась.
— Он ужасно любит помогать людям. Правда, иногда его помощь принимает весьма своеобразные формы. Например, одной моей родственнице, которую оставил муж, он упорно посылал билеты на концерты. У меня не хватило духу сказать ему, что она абсолютно лишена слуха и терпеть не может музыку. Итак, — она подняла кверху свое маленькое энергичное лицо, словно посмотрела на невидимые часы у меня над головой, — мне пора. Жду вас вечером.
Я смотрел ей вслед, и ее характерная скользящая походка позволила мне долго различать ее в толпе, даже когда ее платье стало всего лишь неярким расплывшимся пятном. Она была для меня сейчас не больше чем случайно встреченная подруга детства, которую приятно было увидеть — и только.
Около десяти я был у Элен и вручил ей обещанную книгу.
— Я сварила свежий кофе. Или вы боитесь бессонницы? — сказала она.
Вечер был жаркий, душный. На Элен было старенькое белое шелковое платьице без рукавов, какие надевают летом по утрам на морских курортах, и туфли на босу ногу.
— От кофе я не откажусь. О, я вижу, вы купили книжную полку!
— Да, два дня назад. Собираюсь покрасить ее, если только будет время и я буду меньше уставать. Ну, что у вас нового? Кроме
— К черту Эвана! Он слишком много пьет, чтобы можно было принимать его во внимание.
— Представляю, что ей приходится терпеть, — заметила Элен. — Я уже не говорю о том, каково старой миссис Шолто.
— Да, ей очень тяжело.
— Унижение миссис Шолто должно было бы вас радовать, Клод, но, кажется, это не так?
— Увы, нет. Мечты о мести — вещь довольно безобидная, ими можно утешать себя. Ну а когда они сбываются, то редко кто из нас получает от этого удовольствие.
— Да, это верно, — задумчиво промолвила Элен. — Как часто я мечтала, чтобы Люси — это жена Чарльза Эйрли, — застукали в тот момент, когда она стащит что-нибудь с прилавка, или уличили в чем-нибудь другом, столь же недостойном. — Элен, не мигая, смотрела на огонь, и глаза ее по-кошачьи мерцали.
— Почему? — спросил я, внезапно ощутив беспокойство. — Почему?
Элен рассмеялась и сразу же пришла в себя.
— Да просто так. Я не люблю ее. Я была против этого брака. Всячески хотела ему помешать.
— Неужели вы…
— …влюблена в Чарльза Эйрли? Возможно, это и было немного, когда я только начала работать у него. — Она откинулась на спинку стула, сцепив руки на затылке. В глазах ее появились лукавство и сожаление. — Он буквально обворожил меня. Я вообразила, что мы влюблены оба, но скрываем это друг от друга. И в конце концов я поверила в это. — Она вскинула подбородок, насмешливо и презрительно поджала губы. — Может быть, так оно и было. Иногда он приглашал меня пообедать или в театр и временами мне казалось, что мои догадки подтверждаются. Но на том все и кончилось. Как вы считаете, возможно, чтобы люди, полюбив друг друга, потом так же просто перестали любить, не произнеся ни слова, даже не показав это?
— Не знаю, — сказал я. — Лично я в таких случаях не молчу, как вы могли в этом убедиться.
Она чуть заметно покраснела, и легкий румянец лег тенью на ее щеки и лоб. Затем она продолжала так, будто не слышала моих слов.
— Во всяком случае, я ревновала Эйрли к Люси, хотя он был мне тогда уже безразличен. Ну не глупо ли?
— Бывает. Собака на сене и так далее…
Мы помолчали немного.
— А что нового у вас? — наконец спросила она.
Я рассказал ей о предложении Колларда и о том, как отнеслись к этому Крендалл и Суэйн.
Она молча слушала, изредка улыбаясь.
— Ну, а что думаете вы сами?
— Пока еще не решил. Я люблю Лондон и не уверен, что долго выдержу в ссылке.
— Но это же блестящая возможность!
— О, конечно. Тем более что миллионеры теперь не так часто встречаются.
— Понимаю. Вам предлагают наконец постоянную работу?
— Да.
И тут она буквально закричала на меня.