Ретро-Детектив-4. Компиляция. Книги 1-10
Шрифт:
– Вся эта ряска никакая не ряска. Берегись, амиго, это миллионы крошечных ядовитых жаб. Это из-за них на острове такая вонь…
Внезапно из глубины островка донесся жутчайший, нечеловеческий крик. У Родина захолонуло сердце, и его моментально прошиб пот. Стремглав выскочив из пироги на берег, он помчался на этот крик и саженей через триста застал картину, похлеще иных иллюстраций из средневековых книг, фантазирующих о страданиях грешников и адовых муках.
Глава 7
На небольшой проплешине среди вековых секвой, на троне из выдолбленного дерева лежала заплесневелая фигурка мертвого старика, напоминающая мумию.
Родин опешил настолько, что не сразу заметил своих спутников, застывших в неестественных позах, как персонажи гоголевского «Ревизора»: Всеволода – в виде свечи, с поднятыми вверх руками; отца Лоренцо, занесшего свои пудовые кулачищи над невидимым врагом и устремившего в небо лицо в немой мольбе; Анюту, с закрытыми глазами и подкосившимися от страха коленями, и госпожу Большакову, закусившую с досады губу. Последним Родин увидел индейца, тщательно прицеливающегося из винтовки в какую-то, только ему ведомую цель. Проследив за направлением, куда была нацелена винтовка, Георгий понял причину, по которой его соратники застыли восковыми фигурами.
Невероятных размеров анаконда обвила в смертельных объятьях какую-то маленькую фигурку – той фигуркой, увы, была Ирина! От этой сцены даже видавшего виды военного лекаря проняло. В голове промелькнули десятки вариантов, которые он с космической скоростью отбросил один за другим. Промедление вытягивало из Ирины жизнь капля за каплей, и за неимением винтовки Родин приготовился метнуть в рептилию нож. Следующий по пятам Серхио мягко, но уверенно опустил занесенную для броска руку Родина и грустно прошептал:
– Ни одно смертное существо не способно поразить эту цель.
Мужчины невидящими глазами смотрели на анаконду и отказывались принимать собственное бессилие. Вдруг мелькнула чья-то тень, и все увидели, как госпожа Большакова уверенными шагами двинулась в сторону попавшей в беду Ирины. Никто не успел ни словом, ни делом остановить ее, и в следующую секунду все было кончено: Людмила Анатольевна невероятным по силе и точности ударом пробила анаконде череп своей знаменитой гирькой-кистенем и, подставив руки под мгновенно обмякшее туловище змеи, удержала падающую Ирину. Вихрем подлетел Родин и выверенными, быстрыми движениями мачете начал разделывать анаконду, постепенно освобождая Ирину из страшного плена. Присевшая рядом победительница жуткой змеи невозмутимо прокомментировала свои действия:
– Я, господа, видала таких рептилий в действии, и надо сказать, что нож и пуля тут бессильны – уж больно велик риск ранить человека. Вот кистень – это, пожалуй, был единственный шанс в нашей ситуации.
Георгий, продолжая высвобождать Ирину из мускулистых колец смерти, поднял глаза на госпожу Большакову и в искреннем порыве произнес:
– Теперь я ваш должник.
Так, в один день Георгий получил нежданную помощь людей, от которых никак не мог ее ожидать.
Впрочем, всеобщая радость из-за спасения Ирина длилась недолго. Компания снова замерла в угрюмом молчании. Все переглядывались, но видели в глазах друг у друга только растерянность и тревогу. Жабий колдун был мертвее мертвого. Неведомый убийца избавил его от необходимости указывать путь к племени карихона. А теперь выяснилось, что и подлый вождь племени куальчи для них потерян, благодаря быстрому ножу Карабаньи, и на вопросы вряд ли ответит.
Что осталось путешественникам? Остров, покрытый жабами. Георгий задумчиво смотрел по сторонам. Каждый вершок суши был покрыт жабами. Некоторые были размером не больше гривенника, а иные чудовища достигали размеров банной шайки. Зловонный воздух острова непрерывно содрогался от их разноголосого
Странно, но куда показывал тонкий палец его возлюбленной? На огромную жабу возле ног старика? Или он просто причудливо застыл в странной судороге?
Жабий колдун лежал на своем заплесневелом троне, больше похожий на кусок позеленевшей коряги, чем на человека. Родин оглядел труп колдуна. Да уж, тяжело поверить, что он помогал стольким племенам на много верст вокруг. Охота было индейцам соваться в это гиблое место за советами? Старик, похоже, и остров-то свой не покидал уже много лет.
Сидел тут, жаб лизал. Ага.
Глаза Георгия мгновенно ожили; одержимый внезапной идеей, он сделал несколько шагов и очутился перед древесным троном, вглядываясь в его подножье. Взгляды его спутников сразу оказались прикованы к нему. Что за мысль пришла молодому врачу? Неужели он увидел дорогу к спасению? Тут, неожиданно для всех, Родин схватил двумя руками огромную коричневую жабу, из тех, что ползали у самых ног колдуна, и принялся ее разглядывать.
Жаба, размером со взрослого кролика, была определенно особой породы, вряд ли описанной в сочинениях натуралистов. Спина у нее была покрыта бородавками, источавшими то ли слизь, то ли гной. При виде этой омерзительной картины все закрыли глаза, борясь с отвращением, даже Всеволод, бормоча в бороду нехорошие слова, отвернулся. Однако Пабло происходящее ни капли не смутило, загадочный безъязыкий проводник смотрел на Георгия с улыбкой. Родин ответил на его взгляд и, глубоко вздохнув, лизнул склизкую жабью спину.
Резкий вкус ядовитой слизи обжег Георгию рот и горло. По телу, стремительно терявшему вес, побежали веселые искорки, направляясь от кончиков пальцев к макушке. Наконец невидимые силы опустили перед Георгием плотный черный занавес, и он, подобно боксеру, получившему нокаут, шлепнулся на спину в липкую грязь.
Глава 8
Когда занавес открылся вновь, мир вокруг Георгия был совсем другим. Остров заливал яркий свет, причем источник света оставался непонятен – ни солнца, ни луны в густо-сиреневых небесах не было. Родин стоял один в волшебной тишине перед деревом-троном. На троне в полном здравии сидел жабий колдун и лукаво смотрел на Георгия. Выдержав паузу, старик встал и, подойдя к русскому путешественнику, заговорил с ним сухим надтреснутым голосом, будто ветки скрипели на ветру:
– Я отвечу на твой вопрос, храбрый лекарь.
Родин хотел было спросить, откуда колдун знает, что за вопрос его беспокоит, но старик сипло хохотнул и жестом остановил путешественника.
– Я про все тут знаю, со всеми племенами общаюсь. Мне для этого никуда ходить не надо. И с племенем любви, которое ты ищешь, с моими предками я хорошо знаком, хоть никогда их и не видел, да и где они живут не знаю.
– Но как? Как ты с ними разговаривал? – наконец выдавил из себя Георгий.
В ответ колдун снова расхохотался, демонстрируя немногочисленные гнилые зубы.
– Мы же с тобой как-то разговариваем, хотя я мертвый, а ты живой! А с племенами куда как проще связь держать. А как – это ты и сам поймешь, если у тебя не жабий помет в голове. Карихона – хорошее племя, они помогают джунглям, помогают небесам, деревьям помогают, – задумчиво произнес колдун, махнув в сторону исполинского ствола у себя за спиной.
Родин вопросительно заглянул старику в глаза и обмер. Только сейчас он заметил, что глаза у того были совершенно жабьи – золотистые, с вертикальным зрачком, немигающие. В ту же секунду лицо колдуна стало съеживаться, сморщиваться, как горящая бумага, а Георгий рухнул спиной вперед в какой-то темный колодец, у которого не было дна.