Ретро-Детектив-4. Компиляция. Книги 1-10
Шрифт:
— Верно. Убийство, исходя из заключения доктора, произошло не раньше чем за четыре часа до обнаружения трупа. Тименевых прислуга видела живыми около часу ночи. Получается промежуток с часу до трех-четырех утра. А в эту пору конка уже не ходит. Да и извозчики по городу не рыскают, спят по трактирам да постоялым дворам. Но в «Хиве» их найти можно в любое время суток. Остальное — просто. Я пошел к Павлу Аркадьевичу, раздобыл у него групповой студенческий снимок, на котором запечатлен и Алинский, и с ним пошел в «Хиву». Пришел я туда уже ближе к полуночи, показал карточку всем «ванькам», и один из них уверенно опознал среди изображенных Всеволода Андреевича. Вчера ночью он его вез на Прямую. Барин всю дорогу нервничал,
— Михаил Алексеевич, а идите ко мне, в сыскную, должность надзирателя у меня вакантна. Впрочем, вам и моя должность подойдет, а я… Эх. Ведь это же на поверхности было! — в сердцах сказал Тараканов.
— Да. Преподал нам Михаил Алексеевич урок, и я, старый дурак, не догадался, — следователь вздохнул. — Но все же он мой ученик! В общем, Михаил Алексеевич сейчас допишет постановление о производстве обыска, получайте его и дуйте со своими орлами на Прямую. Посмотрите там все хорошенько! Даже если ничего не найдете, Алинского все равно доставьте ко мне.
— Иван Ильич, а мне можно с сыскными? — умоляюще попросил Слепнев.
— Конечно.
Алинские жили в одной из отдаленных, пустынных улиц на самом краю города. Дома в ней были деревянные, одноэтажные, большею частью очень ветхие, отделявшиеся один от другого длинными заборами. На улицу выходила дверь только одного дома — мелочной лавочки. Эта дверь была щедро украшена яркими рекламными объявлениями, преимущественно табачных фабрик. Двери же в остальные дома находились в глубине дворов, и на улицу из этих домов можно было попасть только через ворота. Появление извозчика на этой улице считалось событием довольно редким, а собственный экипаж, случайно туда забравшийся, производил всеобщую сенсацию. Весной и осенью, когда вообще все улицы российских городов, не только скромные и отдаленные, но большие и людные, покрываются обильной, непролазной грязью, кварталы Прямой превращались в неприступные крепости, окруженные непреодолимыми преградами в виде болот грязи и бесконечных луж — целых морей в миниатюре. Пробраться благополучно в дом или выбраться из него представлялось трудной, часто невозможною задачей. Нечего и говорить, что улица была девственна относительно мостовой.
Семья Алинских располагалась на дворе одного из домов, в старом деревянном флигеле, состоявшем из трех маленьких комнат и кухни.
Вся семья пила чай в гостиной. Прислугу Алинские не держали, поэтому дверь правоохранителям открыла дочка хозяйки, Елизавета. Тараканов и Маслов вошли в гостиную.
— Добрый день, господа, — поздоровалась Надежда Ивановна. — Чем обязана?
Тараканов откашлялся и оглянулся на дверь. «Где он там застрял!» — выругал он про себя Слепнева.
— Гм. Вынуждены произвести обыск.
— Что? Что случилось?
В гостиную наконец-то зашел Слепнев. Он поздоровался с матерью Алинского, вынул из новенького, прекрасной кожи портфеля постановление об обыске и протянул его вдове:
— Вынуждены обыскать ваш дом, Надежда Ивановна.
— Но почему? В чем я провинилась?
— Вы прочтите, в постановлении все указано.
Вдова нацепила на нос очки в металлической оправе и начала читать, безмолвно шевеля губами.
— Господи! Это какой-то бред. При чем здесь убийство Тименевых?
Сидевший за столом и все это время молчавший Алинский смертельно побледнел.
— Не могу знать. Приказ начальства произвести обыск. Желаете кого-нибудь пригласить понятыми, или нам самим искать? — сказал Слепнев.
Надежда Ивановна опустилась в кресло. Ей сделалось дурно. Елизавета поспешила налить из стоявшего на столе графина воды и подала стакан матери. Ее руки тоже тряслись.
— Господа, что вы собираетесь искать? — наконец-то подал голос Алинский.
— Тут
Алинский буквально затрясся:
— С чего вы взяли, что все это можно найти в нашем доме?
— Всеволод Андреевич, не горячитесь, — попытался Слепнев успокоить Алинского. — Я же сказал: мы мало чего знаем. Господин судебный следователь мне приказал, я с чинами полиции исполняю. У вас будет возможность с ним объясниться. А пока извольте соблюдать предусмотренные законом формальности. Добровольно выдать ничего не желаете?
— У нас ничего из того, что вы ищете, нет.
— Значит, не желаете. Тогда вынужден приступить к обыску. Осип Григорьевич, распорядитесь насчет понятых.
Искали недолго. В стоявшей в сенях корзине с грязным бельем, приготовленным для прачки, городовой Петрухин нашел манишку с бурыми пятнами, похожими на кровь.
— Ваша? — спросил Слепнев, предъявив находку Алинскому.
— Нет, не моя.
— А откуда же она здесь взялась?
— Понятия не имею. У меня другие манишки. Не так давно я купил две, одну действительно вчера бросил в грязное белье, а вторая должна быть на месте. Мама!
— Да, да. — Надежда Ивановна подошла к стоявшему в спальне сына комоду и выдвинула второй сверху ящик. Вот. — Она достала манишку.
Тараканов кивнул Петрухину. Тот прошел в сени, принес корзину в гостиную и вывалил ее содержимое на пол. Среди сорочек и другого нижнего белья нашлась и вторая манишка.
— Разберемся, — сказал Слепнев. — Всеволод Андреевич, вам надобно одеться и проехать с нами.
Вразумительного ответа о том, откуда у него окровавленная манишка, Алинский дать так и не смог. Извозчик его и вживую уверенно опознал. Когда следователь спросил Всеволода Андреевича о том, что он делал глубокой ночью на Миллионной, Алинский заявил, что более ни на какие вопросы отвечать не будет. Покачав головой, Иван Ильич выписал постановление об избрании в отношении потомственного дворянина Тульской губернии Всеволода Андреевича Алинского, двадцати пяти лет, меры пресечения способов уклонения от следствия и суда в виде взятия под стражу. Алинского отправили в тюремный замок. Иван Ильич поздравил себя, Слепнева и чинов сыскной полиции с успешным открытием дела. Для Михаила Алексеевича он обязался испрашивать награду. Слепнев зарделся.
6
Надзиратель Моисеев опоздал к началу вечерних занятий, а когда пришел, сразу же проследовал в кабинет начальника.
— Беда, ваше благородие. Митрошка Веневский со своей кодлой гранд учинить вздумали.
— Где?
— Да рядом с нами, на Технической, на галантерейную лавку Бредихина налететь хотят.
— А когда?
— В том-то и дело, что прямо сейчас. Мне верный человек сообщил.
— Зови всех ко мне!
Если Чулково было самым бандитским районом города, то Веневский тракт — самой бандитской улицей Чулково. Здешние обитатели держали в страхе всю округу. На этой улице чужому прохожему появляться было опасно даже днем. Сюда боялся сунуться и местный пристав. Когда какой-нибудь неосторожный пешеход забредал на тракт, его непременно останавливали и требовали «подорожную». Если человек платил, его отпускали, если ерепенился — не только раздевали до исподнего, но еще и награждали увесистыми тумаками. Все веневские мужчины от пяти до девяноста пяти лет были связаны между собой круговой порукой и стояли друг за друга горой. Как-то хозяин одного из чулковских трактиров дал подзатыльник за нерадение своему ученику — веневскому мальчишке. Вечером в трактир явилось человек двадцать взрослых парней с кольями и цепями, разгромили все заведение, побили, не разбирая, всех, кто там находился, и обязали хозяина выплатить мальчишке штраф за притеснения.