Ревизор: возвращение в СССР 32
Шрифт:
— Да ладно вам заранее расстраиваться, Иван Степанович, — заметил Блохин. — Не он это. Откуда у него пятьдесят рублей на квартиру бабе?
— Вот, сейчас мы всё и выясним, — поднялся он. — Готовы? Сходим, проверим всё и по домам.
Идти пришлось недалеко, пару кварталов всего. По дороге председатель думал, что не зря он Истомину пригласил. Ему нужны были свидетели и единомышленники на собрании, чтобы поддержали исключение Головина из партии. А то, если он сам будет инициатором, то могут и не переизбрать его в председатели в следующий
Найдя нужный подъезд, они тут же нарвались на двух всезнающих бабушек на лавочке и представились им представителями общественности от фабрики «Луч». Бабушки дружно опознали Головина по фото. Рассказали, что ездит он к девице с четвёртого этажа и привозит ей сумасшедшие букеты.
— Во какие! — показала одна из пожилых женщин руками. — Я не вру! Весь наш дом знает, любого спроси. И авоськи с продуктами ей носит. И сплошь дефицит! Даже банку с икрой черной видела как-то раз…
— И одевается она не как мы с вами, — подлила масла в огонь вторая бабулька. — Подарочки-то он ей делает будь здоров какие!
— Может, он ей деньги даёт? — предположила первая. — Что-то я не видела его с обувными коробками. А она обувь-то частенько меняет…
Истомина от удивления села рядом с ними на лавку и слушала, как их главный инженер красиво живет, открыв рот. Второй лавки рядом не оказалось, а то Кудряшов с Блохиным тоже сели бы рядом. Ощущение нереальности происходящего не покидало всех троих.
— А это точно он? — показал ещё раз старушкам фотографию Головина председатель парткома.
— Да он!
— Точно он!
— Постойте! — придумал он, как убедиться в этом. — А на какой машине он ездит?
— Знамо дело, на зелёных «Жигулях».
— У Головина тёмно-зелёные «Жигули», — потрясённо проговорил он.
— Номер 15–25, — услужливо продолжила закапывать их главного инженера старушка.
— Но как же так? — растерянно спросил Блохин.
— Вот так! Получается, что мы совсем не знали нашего товарища Головина, — ответил Кудряшов. — А вы, случайно, не знаете, кто эта девушка? — обратился он к бабулькам.
Лавочное информбюро и в этот раз не подкачало.
— Студентка она. Внук Свиридовых её в МГУ частенько видит.
— А как её зовут? Фамилия? Не знаете? — с надеждой спросил он.
— Зовут Регина. А фамилию нет, не знаю, — ответила одна старушка, переглянувшись со второй. Та с видимым сожалением, что впервые не может помочь, пожала плечами в ответ.
Надо же, всё совпало! — поразился Кудряшов. — И про Головина, и про любовницу! Фух… И в МГУ придется, в любом случае, ехать…
— Н-да… Ну что ж, товарищи, — переглянулся он с членами своего парткома. — Мы всё выяснили. Нам здесь больше
— Это же надо! — потрясённо проговорила Истомина, когда они уже отошли немного от дома.
— Да уж… Слов нет, — поддакнул Блохин, многозначительно переглянувшись с Кудряшовым. — Он что же, вообще, жене денег не давал?
— Понятия не имею… Придётся, товарищи, в понедельник партийное собрание организовывать, — расстроенно ответил председатель. — Признаться, я до последнего надеялся, что это какая-то ошибка… Но тут уже ошибки быть никакой не может, даже нет смысла сверять названный женщинами номер с его номером… Займётесь завтра собранием, Владимир Иванович? А я в райком съезжу, доложусь…
— Ко скольки людей собрать? — уточнил Блохин.
— Ну, давайте на три часа, — ответил Кудряшов, подумав, что к этому времени уже успеет вернуться из МГУ и из райкома.
— А Головину будем говорить по какому поводу будет собрание? — спросила Истомина.
— Как хотите, — ответил председатель, махнув рукой.
Приехав домой занимался с детьми, помогал Ирине Леонидовне. Потом поехал на тренировку. Марат, перед началом занятий, решил со мной насчёт подарка Аише посоветоваться.
— Восемнадцать лет будет, совершеннолетие, — торжественно произнёс он, чтобы я прочувствовал ответственность момента.
— Слушай, я ж не знаю, на какую сумму ты рассчитываешь? — ответил я. — А кстати, что у вас там с народным домом? Начали строить? Анна Аркадьевна с Загитом, вроде, хотели платить прорабу и не появляться там… Ты тоже так планируешь? Узнавал уже, во что это тебе встанет?
— Так, а у кого узнавать? Строительство же ещё не началось.
— А когда? — повернулся я к подошедшему только-только Сатчану. — Что там с «народным домом» слышно?
— Согласования, — пожал он плечами. — Думаете, это всё так быстро? Новоселье уже планируете? В лучшем случае, через год!
— Понятно. Время ещё есть, — улыбнулся я, взглянув на Марата. — Ну а что касается подарка… Можно и что-то антикварное приобрести, безделушку какую-нибудь.
— Антиквариат? — удивлённо посмотрел на меня Марат. — А это очень дорого?
— По-разному, — ответил я. — Бывает, и не очень дорого. Вот, недавно приобрёл для соседки-художницы на юбилей театральный бинокль конца девятнадцатого века с перламутром, это ракушки такие, за тридцать пять рублей.
— О! Это нормально!
— Конечно, нормально, — улыбнулся я.
— Я подумаю над твоим предложением, — сказал Марат задумчиво и пошёл в зал.
— А у кого ты бываешь? — уточнил Сатчан.
— У Некредина Ильи Павловича.
— Нормальный? Или как в прошлый раз?
— Вроде, нормальный, — пожал я плечами, а сам подумал, что два раза у него уже монеты брал, а проверить их так и не успел еще. Но с другой стороны, поймал себя на мысли, что Некредину я доверяю, может, поэтому и не спешу свои покупки специалисту показать.