Ревизор: возвращение в СССР 38
Шрифт:
— Да не совсем так. Двое, бельгиец и немец, действительно, совершенно чужие для меня люди. А вот третий, из ливанской разведки, оказался близким другом Фирдауса. Так что я по поводу него как раз и в сомнениях. Не могут ли у Фирдауса возникнуть проблемы, если я про него тоже в комитете расскажу?
— Так, ну давай порассуждаем, — начал размышлять я вслух. — А он хоть что-то ценное рассказал, что КГБ может быть интересно?
Диана немного подумала, а потом помотала головой:
— Нет. Он в принципе помалкивал, даже когда немец и бельгиец вовсю болтали про армию и СССР. Разговаривал сугубо на отвлечённые темы. И вообще, он какой-то несерьезный что ли. Все время дурачится, веселится.
— Вот что значит настоящий разведчик,
— Ну да, — согласилась Диана. — Я тоже решила, что он либо актер отличный, либо же просто блатной, и его на эту должность семья пристроила.
— Тоже вариант, — кивнул я, — но я бы все же рассматривал в первую очередь самый неприятный сценарий. Так надежнее. И, кстати, а как ты узнала, что он разведчик? Фирдаус рассказал?
— Да. Он мне тихонько шепнул об этом в тот же день, как познакомились с Халимом, — подтвердила Диана сосредоточенно.
А Фирдаус очень доверяет сестренке, — порадовался я, — сумела она себя поставить. Все же семья восточная, традиции отношения к женщинам у них своеобразные. А Диана их сломить сумела за довольно короткое время. И муж все рассказывает, и тесть в бизнес вовлек как полноправного партнера. Далеко пойдет она такими темпами. Молодец!
— Понятно. Ну, значит будем исходить из той информации, что имеем на данный момент, — продолжил я. — Раз он ничего ценного не рассказал, то и оснований серьезных рассказывать в комитете о нем для тебя нет. Это во-первых. А во-вторых, ты правильно сомневалась, это может повлечь проблемы. Раз это близкий друг Фирдауса, то они могут заподозрить, что твой муж тоже связан как-то с ливанской разведкой. Еще начнут за ним следить, или от тебя этого потребуют… Ну и в-третьих, я всерьез опасаюсь, что это по тебе самой ударить может. Представь, расскажешь ты о ливанце, выйдет КГБ на него каким-то образом, и начнет он складывать два и два и вспоминать, с кем общался в последнее время. Как думаешь, насколько быстро вспомнит о жене своего друга, которая, какое совпадение, из Советского Союза родом. И как только он к этим выводам придет, ты окажешься в серьезной опасности.
— Поняла! — с мрачным видом согласилась Диана. — В принципе, у меня похожие мысли были, но потом я решила, что будет совсем не лишним с тобой посоветоваться. А то мало ли что не учла, как с той запиской от террористов… А подскажи мне тогда также, что мне сказать моему куратору в КГБ, если она меня спросит, почему я так запоздала с отчётом? Так-то у нас с ней договорённость, что я едва прилетаю из-за границы, как тут же ей звоню…
— Вот это вообще легко. Скажи, что ужасно простудилась в дороге, температуру подхватила, и тебе было нужно несколько дней, чтобы в себя прийти. Не идти же заражать её, в конце концов, правильно?
— Ясно. Да, пойдет, наверное. Надо только будет нос натереть чем-нибудь, чтобы красный казался, словно еще не выздоровела, да кашлянуть пару раз…
— Кстати, получилось что-нибудь сделать с нейтрализацией явки революционеров в Колумбии? — спросил Диану, потому что мне было действительно интересно.
— В Колумбии? — переспросила она, явно думая о другом, а потом тут же радостно кивнула. — Да, там всё хорошо получилось. Я смоталась в Швейцарию, открыла там фирму. Дней через пять, когда я им позвонила, мне сказали, что все мои поручения полностью выполнены. Теперь у меня есть квартира в Колумбии, представляешь? Причём обошлась она мне всего в 1200 долларов. Как я и велела, прежнего съёмщика, связанного с теми террористами, выкинули на улицу, и пообещали мне, что достаточно скоро через местное колумбийское агентство найдут нового жильца, который будет исправно платить мне арендную плату.
— Отлично, — я облегченно вздохнул. — Теперь этот вопрос точно можно считать решенным. Это хорошо.
— Ты еще самого главного
Хм! Я немного напрягся. Есть что-то важнее того, что уже было сказано. Это что там в жизни моей сестры творится, спрашивается?..
— Я с парашютом прыгнула, — сообщила Диана, чуть ли не подпрыгивая.
— Ого! Ничего себе, — поразился я.
— Да. Представляешь, Халим, ну тот самый из разведки ливанской, вместе со своим приятелем мне на день рождения прыжок с парашютом подарили. Было так здорово! И нисколечки не страшно, — начала рассказывать Диана. — А еще мне сертификат дали красивый после прыжка. Тимуру покажу, как увидимся, он точно упадет!.. Я теперь тоже десантник. Или десантница… Как правильно?
— Хочешь сказать, десантница, — ухмыльнулся я, — что тебе ливанская разведка обучение прыжкам с парашютом профинансировала? А это сильно!
— Ага, — кивнула Диана. — Но лучше бы об этом никому и никогда не узнать.
— Это точно, — согласился я, улыбнувшись.
Колумбия
Капитан КГБ Караваев Николай Семёнович уже второй год успешно изображал предпринимателя в Венесуэле. В этой стране было достаточно просто сделать абсолютно настоящие документы, просто дав несколько сотен долларов клерку в какой-нибудь провинции, а после этого нужно было просто переехать в другую часть страны, где он никогда не наткнётся ни на одного из жителей села, в котором якобы родился и вырос.
Задание у него было достаточно непростое. Прожить пару лет в Венесуэле, став там абсолютно своим среди местных бизнесменов и политиков, а затем переехать на постоянное место жительства в США. Получить в штатах грин-карт, а потом и гражданство. После этого наладить активную работу с революционерами всех мастей в Латинской Америке с территории США. Выходец из Латинской Америки, с точки зрения его руководства, не будет вызывать каких-то подозрений, если будет активно взаимодействовать с латиноамериканцами, уже постоянно проживая в Штатах. Так что его многочисленные поездки по Латинской Америке не будут вызывать каких-то вопросов у ЦРУ или ФБР. И в свою очередь, его статус вначале резидента, а потом и гражданина США не будет вызывать подозрений о его возможных связях с местными революционерами в различных службах безопасности латиноамериканских стран.
Ну а пока что, помимо вливания в венесуэльское бизнес-сообщество, он выполнял некоторые поручения из центра по связям с венесуэльскими и колумбийскими революционерами. Правда, каждый раз он сильно нервничал, опасаясь, что столкнется с завербованным американцами или местными спецслужбами агентами. Первое ещё куда ни шло, его просто отправят в тюрьму. А вот если его схватят местные спецслужбы, что в Венесуэле, что в Колумбии, то всё может закончиться для него весьма печально — пытками и последующим убийством. Что венесуэльские, что колумбийские спецслужбы абсолютно не стеснялись никакими рамками закона, и убивали всех, кого подозревали в симпатиях к коммунистам, сотнями.
Очередное поручение из центра требовало установления связи с революционной группой в одной из провинций Колумбии поблизости с границей Венесуэлы, входящей в «Революционные вооруженные силы Колумбии — Армию Народа». Это очень крупная революционная группировка, и довольно опасная. Получив задание, он сразу же взял карту и навёл справки у знакомых бизнесменов об этой провинции, потому что раньше в ней ему бывать не приходилось. Ему сообщили, что это очень неразвитая провинция, и даже просто путешествовать по ней в нынешние времена очень опасно. Эта информация ему, конечно, никакого оптимизма не добавила. Сама Венесуэла-то жила не так и богато, основные деньги здесь были сосредоточены в руках белых, которые жили в отдельных районах. Но когда он въехал в Колумбию, там вообще все оказалось чрезвычайно печально. Ужасные дороги, многочисленные фавеллы, нищета и беднота вокруг.