Революция лжи
Шрифт:
В свою очередь, я сделал вид, что очень доволен всем происходящим, расплатился и вышел.
Горлышко бутылки, крепко стиснутое в руке, наполняло меня необъяснимой радостью. И пусть катится к черту и работа, и все остальное. Оно того стоило.
5. Основная функция
Как выясняется, нельзя вот так просто послать все к черту, и не ответить за это. Законы физики никто не отменял. Ничто ниоткуда не берется, и в никуда не исчезает.
Но обо всем по порядку.
Следующее утро началось
Раздражающий гул телефона вывел меня из состояния похмельной медитации.
– Привет.
Звонила Аня, моя любимая девушка, свет моих очей и пылающий костер моей страсти. Как-то с опозданием вспомнилось, что я совсем позабыл о ней днем ранее. За день до того произошла схожая история.
В воздухе отчетливо запахло кровью.
– Привет! – излишне жизнерадостно пролепетал я, надеясь избежать междоусобицы. – Только собирался тебе позвонить.
– Отчего же не позвонил? – ожидаемо, но как-то без огонька поинтересовалась Аня. Акции моей компании по нейтрализации конфликтов поднялись на несколько пунктов.
– Сложный вопрос, – осторожно начал я.
– Ладно, – спокойно, и даже отчасти ласково прервала меня Аня, – нам необходимо встретиться.
Ее соблазнительное, с приятными окружностями в нужных местах тело мгновенно нарисовалось в моем воображении. Этот мысленный снимок, с помощью которого можно было лечить слабое зрение, наводил на романтический лад.
– Полностью, целиком, исчерпывающе согласен, – не скрывая душевного подъема, сказал я. – Как хорошо, что ты это предложила. Я и сам бы непременно предложил, но, повторюсь, рад, что это сделала ты.
– Рада, что ты рад.
– И я рад!
– Давай пока что прибережем остальные радости на будущее.
– Разумеется, – подчинился я.
– Потому что, – несколько похолодевшим голосом продолжала Аня, – мне есть, что тебе сказать.
Сознание, поглощенное разглядыванием никуда не пропавшей мысленной фотографии, не стало реагировать на этот тревожный знак.
– Отлично, – безмятежно пролепетал я. – Во сколько встретимся?
– Как только сможешь.
– Что, прямо сейчас?
– Давай все-таки поумерим немного твой пыл, и отложим встречу на пару часов. Заезжай за мной.
– За тобой, – лукаво поинтересовался я, – или к тебе?
– Да без разницы, вообще-то.
– Слова, произнесенные твоим чудесным голосом, наводят меня на мысли о любви.
– На эти мысли тебя наводит вчерашний алкоголь, – резко поправила Аня.
Я несколько растерялся, пытаясь уловить направление, в котором движется ее логика.
– Что?
– Вчерашний алкоголь, – повторила Аня. – Ты же пил вчера?
Здесь мне следовало изобразить неподдельное возмущение, что я и сделал немедля.
– С чего ты взяла?
– Ой, я тебя прошу, – исключающим
– Не понимаю.
– А тут и понимать нечего. Алкоголь убил огромное число нейронов в твоем мозге, мозг расценил это как смертельную угрозу и заставляет тебя, как можно быстрее, выполнить основную функцию любого живого организма.
– Какую?
– Произвести потомство.
Что-то в этом есть.
6. Вполне серьезно
Приведя себя в порядок, я выбрался из квартиры. Настроение было отличным. Его не испортила даже засунутая в дверь бумажка, напоминающая о неуплате за свет. Такие мелочи просто не могли меня потревожить.
Зато другие – вполне.
Телефон неприятно заскрежетал, что могло означать лишь одно – кто-то желал со мною поговорить. Я принял звонок не глядя.
Блаженны легкомысленные, ибо неумением учиться на своих ошибках они преподают впечатляющий урок человеческой глупости.
– Неужели я смог вам дозвониться? Поразительно! Как приятно вас слышать!
Гаденький голос по ту сторону трубки не врал лишь об одном – мне действительно трудно дозвониться.
– Здравствуйте, Николай Николаевич, – подавленно сказал я.
Николаем Николаевичем величали моего непосредственного начальника – заносчивого типа всего на пару лет меня старше, полагающего, будто бы он, мелкий редактор, вознесся над всеми остальными смертными, мелкими редакторами не являющимися. Слабоумие и решительность были двумя главными его чертами. Он решительно выдавал мои работы за свои, а на остальное ему не доставало ума. Эффективность его труда, таким образом, находилась в прямой зависимости от моей производительности.
В последнее время дела у него шли из рук вон плохо.
– И вам не хворать, – ответил Николай Николаевич.
Жаль, но я никак не мог желать для него того же.
Я разозлился.
Во мне взросло непреодолимое желание язвить.
– Чем обязан? – как ни в чем не бывало, спросил я, избирая против агрессора контратакующую тактику.
– Вы обязывались, – прошипел он, – писать статьи и обзоры для нашего ресурса, за что и получали длительное время деньги.
– Я бы не стал употреблять такое громкое слово, как «деньги».
– Что?
– Слово «деньжата» подошло бы больше.
Видимо, алкоголь не только пробуждает тягу к размножению, но и подавляет напрочь инстинкт самосохранения.
– Шутить изволите? – возмущенно спросил Николай Николаевич.
– Почему же? Я вполне серьезен.
– Ах вот как? – он говорил без обычной топорной злобы – одного из главных своих качеств. Дурной знак, но я уже не мог остановиться.
– А где же, – продолжал он, – ваш вчерашний обзор?
– А вы разве его не получили? – с достойным большой сцены удивлением проговорил я. – Странно. Наверное, случился какой-то сбой с почтой.