Рейд в ад
Шрифт:
— Пачпорта вот, — Шафкат расстегнул черный портфельчик и, запустив руку, довольно небрежно бросил на кровать два новеньких паспорта. Излишне, надо сказать, новеньких, надо потом их слегка подзатереть. А Шафкат продолжал: — Вот и билетик: поезд… — Москва. Время отправления два тридцать два ночи. Так что времени рассиживаться у нас нет. Расул в курсе, скоро подъедет. Николай Михайлович, можешь собирать вещи.
При упоминании о вещах я хмыкнул. Всего и вещей — пакетик, флэш-память и листок
— Мне и одеть-то нечего, — это я сказал вслух и, подойдя к кровати, взял в руки один из паспортов. Вот ведь черт, никогда не думал, что буду подделывать собственные документы.
— Одежда — не проблема, — подмигнув мне, Шафкат решительно направился к шкафу, распахнул его, порылся внутри и явил свету преотличнейший костюм. — Мы с тобой роста примерно одинакового… — он окинул меня взглядом.
— Роста, может, и одинакового, — я недвусмысленно намекнул на его габариты.
— А, это, — отмахнулся Шафкат. — Я же не всегда таким был, вот и висят теперь…
— И не жалко? — спросил я, начиная примеривать предложенную одежду. — Вдруг похудеешь?
— Не похудею, у нас худые мужчины не котируются. Мне, чтобы серьезные дела решать, вес надо иметь, — он улыбнулся, — во всех смыслах. Иначе уважать перестанут.
— А, понятно, — тут у меня сорвался с языка давно крутившийся вопрос. — Шафкат, на лицо ты славянин славянином, а имя нерусское?
— Ну, так мама с папой назвали, друг у отца был, убили его потом. А имя хорошее, милосердие означает.
— Имя хорошее, — не стал спорить я. «Вот только, нося такое чистое имя, ты занимаешься столь грязным, дьявольским делом». Об этом я подумал, но вслух говорить не стал.
В руках у Шафката зазвонил телефон.
— Алло? Да, слушаю тебя. Через сколько? Понял… — поговорив, он отключил сотовый, сунул себе в карман.
— Звонил Расул, через час он здесь. Надо быть готовыми, ждать он не любит. Нервничает.
Представив спокойного, как удав, водителя «Нивы», я невольно улыбнулся — по-моему, нервничать его заставить могла только начавшаяся ядерная война, и то вряд ли.
Костюм Шафката пришелся мне почти впору. Порывшись в вещах, он подыскал мне и приличную рубашку. Хотел достать еще и галстук, но я запротестовал.
Кстати, на фотографиях в паспорте я был в костюме и при галстуке.
Через час с небольшим у подъезда послышалось недовольное бибиканье.
— Спускаемся, — скомандовал Шафкат, и я, подхватив весьма приличных размеров портфель (Шафкат настоял — интурист без ручной клади выглядел бы подозрительно), рванул на выход.
— Михалыч, — Аркашка все же оторвался от своего «сталкера».
— Весь внимание, — я остановился, ожидая от этого типа какую-нибудь пакость.
— Куда так рванул? — по лицу Аркашки поползла привычно-идиотская улыбка. — Хотел я тебя попросить пару кило товара перевезти, но не буду, понимаю — не повезешь.
— Правильно
— Это понятно. И можешь не благодарить, это мы не тебе помогали, партнер попросил. Так сказать, дань вежливости. Но должен предупредить — если что, ты нас не знаешь.
— А вот об этом мог бы и не говорить, — я сделал вид, что возмутился. — Я тоже не последняя сволочь.
— Мало ли… — Аркашка пожал плечами.
— Бывай, — направляясь к двери, я махнул рукой.
— Храни тебя Бог! — донеслось вслед.
Вот блин, он бы еще перекрестился или меня перекрестил… Святой угодник…
На этот раз Расул приехал на подержанной десятке. Обменявшись приветствиями, мы уселись в салоне, и машина, рванув с места, понеслась по пыльным и колдобистым дорогам города. Но вскоре мы выехали на междугороднюю трассу, и дорога стала гораздо лучше. Десятка шла плавно, без рывков и резких торможений. Погрузившись в мысли о доме, я незаметно уснул.
На вокзал мы прибыли за несколько минут до отправления поезда, едва не опоздав. Хотя, может быть, Расул так и рассчитывал — приехать в последний момент, чтобы не мозолить глаза местным стражам порядка?
— Держи, — Расул сунул мне какой-то сверток. Я резко дернулся, отстраняясь.
— Жена кушать тебе собрала, — Расул рассмеялся, и я почувствовал себя полным кретином. Лицо обожгла краска стыда. Товар так в открытую никто передавать не станет.
— Вот деньги, — Шафкат протянул мне несколько замызганных местных банкнот. — Немного — покушать, попить хватит.
— Спасибо, — благодарно кивнув, я взял предложенные деньги. Бабло в виде все тех же долларов у меня присутствовало, вот только я не знал, насколько здесь принято ими рассчитываться.
— Пора, — Шафкат взглянул на часы, — побежали.
Мы успели. Благо мой вагон оказался совсем рядом. Я отыскал свое купе, помахал рукой остающемуся на перроне Шафику, и поезд понес меня к моему далекому дому. Сошел я с поезда задолго до Москвы, на одной из узловых станций. Не задерживаясь на вокзале, вышел на площадь и подошел к стоянке такси.
— До…ва довезете? — спросил я у пожилого таксиста, стоявшего у своей машины и цедившего сигарету.
— Не вопрос, — недокуренная сигарета полетела на траву газона. — Садись, — пригласил он, с кряхтением усаживаясь за руль.
Чуть больше часа, и я оказался подле своего подъезда. Наступил момент, когда следовало рассчитаться.
— У меня вот, — я вытащил из кармана и показал таксисту заранее приготовленную стодолларовую бумажку.
— Не вопрос, разменяем, — водитель такси достал телефон, что-то быстро на нем скалькулировал и, отсчитав сдачу, забрал честно заработанные деньги. Вечерело, на уличных столбах начали зажигаться огни.