Рейд в опасную зону. Том 1

Купцов Мэт

— Хорошо, — говорит он. — Но ты поднимешься сюда один.

Гусев резко подается вперед.

— Ты что, серьезно? Они тебя там убьют!

— Не убьют, — отвечаю, глядя на Юсуфа. — Им есть, что терять.

Юсуф кивает.

— Поднимайся, — бросает он. — Но без оружия.

Я кладу автомат на землю. Гусев и Колесников смотрят на меня, как на сумасшедшего, но я только киваю.

— Ждите.

Шаг за шагом поднимаюсь к их позиции, чувствуя, как холодный пот скользит по спине.

Я

поднимаюсь наверх, и передо мной открывается площадка, где сидят моджахеды. Один из них держит автомат наготове.

Юсуф смотрит на меня.

— Твои слова — это только слова, — говорит он. — Покажи, что ты готов отдать за них.

И в этот момент я замечаю, что среди моджахедов кто-то явно выделяется. Его лицо я видел раньше… но где?

Я стою на краю скалы, в груди будто мотор работает на повышенных оборотах.

Жара давит, но пот на спине не от жары — это адреналин. Передо мной пятеро моджахедов, вооружены до зубов. Позади них два наших срочника. Связанные, но живые. Они стоят молча, смотрят на меня с последней надеждой.

Внутри меня всё переворачивается.

Молодые парни, у них ещё вся жизнь впереди. Здесь, где льётся кровь, им явно не место. Но по дикой случайности — они здесь.

Юсуф выходит вперед. Невысокий поджарый, с щетиной, глаза цепкие, как у хищника.

— Так ты здесь главный? — спрашиваю прямо, не моргая, хотя каждая клетка тела говорит — Уходи отсюда, Беркут! Ты прямо в самой преисподней.

— Я, — отвечает он с усмешкой, будто ждал этого вопроса. — И ты тут один, Беркут. Без оружия?

Я медленно поднимаю руки, показываю пустые ладони, хотя нож надежно спрятан за поясом.

— Один, — говорю. — Но и у тебя здесь не армия.

Он усмехается, оборачивается к своим. Те переглядываются, но молчат.

— Срочники все живы? — спрашиваю, не сводя глаз с Юсуфа.

Он кивает.

— Все пятеро, — добавляет.

— Докажи.

Юсуф щелкает пальцами. Один из моджахедов уходит, возвращается с парнем. Это Бяшим, брат Баяра. Лицо грязное, побитое, но он живой. Моджахед ставит его на край скалы, и тот едва держится на ногах.

— Если твой проводник вдруг дернется, — говорит Юсуф, кивая вниз, там где находится вместе со всеми Баяр, — его брат тоже улетит прямо туда.

— Не дёргайся, Баяр, — кричу вниз, не оборачиваясь. — Мы все решим.

Баяр не отвечает, он молчит.

— Хочешь вернуть их всех? — спрашивает Юсуф, ухмыляясь.

— Хочу, — отвечаю прямо.

Он смеется, указывает на связанного Бяшима.

— За одного я уже готов торговаться.

— Я хочу всех пятерых, — говорю. — Мы вернем наших пятерых, ты возвращаешь своих. Я уже говорил. Выгодная для тебя сделка.

Юсуф качает головой.

—

Не в моих правилах, верить на слово Я хочу больше. Карта. План операции. Всё, что у вас есть.

— Документы у меня, — отвечаю, доставая сложенные бумаги из нагрудного кармана. — Но здесь не все. Есть ещё там, — киваю вниз.

— Не смей, Беркут! — раздается голос Коршуна. Он стоит чуть ниже по склону. Шёл за мной следом. Хотя уговор был остаться всем внизу.

Не подчинился приказу.

— Карта — наше всё! Без нее они ничего не узнают, а если отдашь… — не скрывая эмоций, кричит Коршун.

Я резко оборачиваюсь.

— Здесь я командир, — говорю так, чтобы слышали все. — Я принимаю решения!

Коршунов скрипит зубами, но замолкает. Юсуф внимательно смотрит на меня, а потом медленно кивает.

— Приведите сюда ваших пленных, отдайте документы, и я верну хотя бы одного. Начнем с брата твоего проводника.

— Нет, — отрезаю. — Мы спустимся вниз. Схема обмена — «Всех на всех». Плюс документы.

Юсуф прищуривается, явно недоволен. Мы еще несколько минут торгуемся, но в итоге он соглашается.

— Спустимся вниз, — говорит он наконец. — Но если ты меня обманешь, ваши срочники умрут.

Я киваю.

* * *

Спустя пять часов.

Мы стоим у подножия скалы. В воздухе пахнет пылью и чем-то горелым. Руки сжимаются в кулаки, хотя внешне я стараюсь выглядеть спокойно.

Наши пленники привязаны друг к другу. Спецназ охраняет их с таким видом, будто готов в любой момент всех ликвидировать.

Но вынужден подчиниться моему приказу, и отдать их живыми.

Юсуф подходит ближе, за ним его люди.

Наши срочники — погранцы стоят чуть в стороне. Грязные, измотанные, но живые.

Мы идем стенка на стенку.

Все напряжены до предела. Воздух наэлектризован.

Одно неловкое движение — черкани спичкой и всё тут рванёт к чертям собачьим.

— Ты первый! — говорит моджахед, указывая на бумаги у меня в руках.

Я подхожу, протягиваю ему документы. Его глаза блестят, он хватает их и сразу разворачивает. Быстро просматривает страницы, что-то бормочет.

— Наши пятеро. Где они? — спрашиваю, глядя ему прямо в глаза.

Юсуф кивает своим. Моджахеды развязывают погранцев и подталкивают их к нам.

Бяшим первым достигает нашей линии. Его лицо едва узнаваемо — грязь, синяки. Баяр кидается к нему, обнимает.

— Живой, брат… — шепчет он.

— Живой, — хрипит Бяшим, пытаясь улыбнуться.

Он почти падает, но Баяр держит его.

Столько времени под палящим солнцем, без воды и еды продержались парни только благодаря молодым сильным организмам.