Рейдеры

Алексеев Михаил Егорович

За баррикадой виднелись головы сбившихся в нечто похожее на строй защитников. Романов с подчиненными, осторожно ступая, перебрались через завал и остановились перед ними. Строй состоял примерно из сотни бойцов разного возраста от юнцов до стариков. По оружию и доспеху профессиональными воинами были два десятка человек в центре построения. Остальные – явно городское ополчение, одетое в то, что было, и вооруженное тем, что нашлось. Правда, на стенах виднелись и лучники, внимательно следящие за спускавшимися с баррикады чужаками.

При виде их, по строю раскатился вздох то ли облегчения, то ли удивления. Смотрели на них, как на чудо – во все глаза. Некоторые даже забыли, зачем они здесь, опустив щиты и оружие. Помедлив, Александр воткнул меч в землю, показывая, что они пришли с миром. Глядя на него, Досифей убрал палаш в ножны, щит закинул за спину, а Леон просто положил меч на плечо.

– Я – десятник князя Вяземского. Это мои люди. Кто у вас старший? – задал вопрос Александр, сняв шлем.

– Погибли. И старейшина, и воевода, – после паузы последовал ответ от крепкого темноволосого воина в центре построения. На нем была кольчуга, на голове обычный нурманский шлем и большой круглый щит. А вот в качестве оружия в руках держал не типичную для образа викинга саблю. Но он им и не являлся – Александр уже мог отличить морских разбойников от жителей сухопутья.

– Значит, ты сейчас за старшего? Я правильно понял?

Воин промолчал. Строй так же ответил безмолвием.

– Мне не важна должность, – продолжил Романов, – мне нужно знать, с кем можно говорить. Скажу сразу – говорить буду не я. Я – просто воин. Там, – Александр махнул рукой за спину, – сейчас ждет вашего слова человек князя, который имеет право принимать решения. Если у вас некому с ним говорить – мы уйдем. И что тут будет дальше – это не наша печаль. Так что? Ты – старший?

Строй ожил, люди заговорили вполголоса и, наконец, вытолкнули вперед все того же здоровяка.

– Люди разрешили мне говорить от их имени. Но предупреждаю – все важное я буду говорить и делать только с их согласия, – вынужден был согласиться с ролью старшего тот.

– Хорошо! Досифей! – Александр повернулся к Досифею, и тот, все поняв без перевода, полез снова на баррикаду.

– Ну, чего в строю маетесь? – Александр решил немного разрядить напряженную обстановку. – Мы на вас нападать не собираемся, враги, думаю, тоже. Стол, что ли, сообразили бы, да на чем сидеть. В ногах же правды нет, не так ли?

По строю снова пронесся шум. Человек, определенный Александром как старший, повернул голову и что-то сказал соседу справа. Тот в свою очередь перекинулся парой фраз со стоявшим позади него. После этого из строя выбежало по направлению к ближайшим домам несколько человек, и минутами позже между строем и баррикадой стоял стол с двумя лавками друг напротив друга. А тут и начальник конвоя спустился с нагромождения предметов, названных баррикадой.

– Это начальник конвоя Самсонов Владимир Викторович, боярин князя

Вяземского.

В толпе окончательно распавшегося строя снова загомонили. К этому моменту из-за ближайших домов появились еще люди. В основном пацаны, разбавленные некоторым количеством женщин. Мужчин, даже стариков, не было. Видимо, все были либо в строю, либо на стенах.

К столу от горожан подошел воин, назначенный обществом, и с ним еще двое. Как заметил Романов, стоявшие в строю слева и справа от представителя.

– Глеб, сын Могуты, – представился первый. – Купец я. А это мои родственники – Ижеслав и Найден.

Самсонов, сделав пару шагов, первым протянул руку купцу.

– Здравствуйте! Владимир сын Виктора, боярин князя Вяземского.

Тот вначале замешкался, не понимая, что делать с протянутой рукой, но быстро и молча исправился. Ну да – не часто, видимо, ему приходилось общаться с такими важными людьми. И жест рукопожатия был незнаком, но купец интуитивно его понял. Самсонов пожал руки и его родственникам, и коллегам по переговорам. После чего расположился за столом, сделав приглашающий жест Александру и Леону. Они сели по бокам Самсонова, Досифей и остальные воины остались за спиной.

– Мы возвращаемся из Хамлиджа. Там у нас дела были.

– Торговые?

– Ну, можно сказать и так. Расскажите нам, Глеб, что случилось? Кто на вас напал?

– Булгары. Будь они неладны, – с горечью поведал Глеб.

– Причина?

– Причина проста. Сколь стоит Муром – столько на него и нападают. – И пояснил дальше: – Живем мы с краю и добраться до нас по реке не сложно.

Разные недобрые людишки приходят. Разных языков. Не каждый год. Но часто. И булгары из них самые опасные. Потому как воины они знатные.

– Ну, город же стоит – значит, успех, по крайней мере ранее, был на вашей стороне?

– В прошлом году – да. Отбились мы. А так… когда откупались, а когда и брали они город. Если откупиться не удавалось.

– И?..

– Отбирали нажитое, брали в полон девок и парней и уходили. Город не жгли.

– Понятно, – подытожил Самсонов. И пробормотал вполголоса: – Фермеры, блин!

– И в этот раз взяли бы. Очень много их пришло. – Помолчав, Глеб продолжил: – Видимо, отомстить хотели за прошлый год.

Посланцы Вяземского княжества молчали, давая возможность Глебу выговориться.

– Пришли они ночью. Три дня назад. Сторожа наша не проспала. Успели мы на стены подняться. Два дня стены держали, многих у них побили, а сегодня они после полудня закончили таран делать. Ну и… пробили ворота. А чего их не пробить? Железа на воротах мало, а дерево рано или поздно поддастся. Старшие наши и полегли в воротах, сдерживая ворогов, пока мы загороду собирали. А потом вы… со своим колдунством. Булгары и побежали. А мы уж умирать собрались. Не простили бы они нам своих убитых.