Рейс в Обитель Покинутых
Шрифт:
Свет быстро потух, и из соседних камер донеслись голоса. Выяснилось, что команда «Удачи искателя» вместе со Сни-Жанной тоже захвачены в плен. И-Ван, поприветствовав друзей, вкратце рассказал, как неизвестные похитители смогли проникнуть на корабль.
После того, как спасательный отряд ушёл, Сни-Жанна, не находя себе места от беспокойства, решила последовать за ним, тайком выбравшись из корабля. Она не смогла снаружи правильно закрыть шлюз, чем и воспользовались впоследствии похитители. Они незаметно пробрались на корабль, почти без боя скрутив не ожидавших нападения И-Вана и Фё-Дора. Сни-Жанну поймали чуть позже, незаметно
Марго-Рита, услышав историю, вспылила. Девушки долго переругивались и, судя по звукам, чуть не подрались. Они притихли лишь после окрика И-Вана, заявившего, что сейчас не время выяснять отношения.
И действительно, контрабандисты находились в тяжёлом положении. Что нужно было неизвестным похитителям, никто не понимал. На «Удаче искателя» не было груза, лишь минимум продовольствия для команды да коробка Кла-Уса, которая на вид не представляла никакой ценности. Нападающих никто толком и не рассмотрел: белые одинаковые комбинезоны скрывали их тела, а лица прятались за массивными масками. Даже их местоположение было под вопросом. Сколько прошло времени после пленения? Далеко ли от «Северного ветра» увезли пленных? Что от них хотят? Ответов никто не знал.
Контрабандисты, тихо переговариваясь, начали строить планы побега. Фё-Дор по просьбе И-Вана попытался вырвать, разогнуть или хотя бы расшатать прутья, но потерпел неудачу — решётка даже не шелохнулась. Сделать подкоп тоже не вышло, продолбить ледяной пол без инструментов было невозможно. Сни-Жанна попыталась применить волшебство, но оно её не слушалось: что-то выпило все её силы, оставив самую малость, которой хватило лишь на создание крохотного светильника, позволившего ещё раз осмотреть камеры. Оставалось лишь дожидаться похитителей и действовать по обстоятельствам.
Время тянулось медленно. Казалось, о пленниках забыли. В камерах было гораздо холоднее, чем в тоннелях Снежбурга, и люди стали постепенно замерзать. Разговоры, попытки попрыгать или поприседать согревали на некоторое время, но неумолимый холод всё равно побеждал.
Когда в конце коридора послышался шум, пленники уже ощущали себя так, будто сидели в темноте и холоде уже целую вечность. Две молчаливых фигуры в комбинезонах и масках принесли три пластиковые бутылки с водой и, не проронив ни слова, удалились, не обращая внимания на просьбы Марго-Риты подождать и объяснить хоть что-нибудь. Воду, чтобы она не замёрзла, быстро выпили. И вновь пленники остались одни, терзаемые уже не только холодом, но и голодом.
Некоторое время Влад пытался заснуть, но сон не шёл. Ноги и руки замерзали всё сильнее, он старался не думать о том, к чему может привести обморожение. Живот терзали голодные рези, сменившие громкое бурчание — последний раз он ел рано утром, ещё на корабле. Влад вспомнил о еде, и рот наполнился слюной. Вода ненадолго заполнила желудок, но ощущения сытости не принесла. Так он и заснул в фантазиях об истекающей жирком курице с аппетитной поджаристой корочкой.
Спал беспокойно, вязкая дрёма обернулась калейдоскопом расплывчатых образов и видений, которые, мгновенно забываясь, быстро сменяли друг друга. Последнее, что запомнил Влад, — это Ла-Урра в купальнике показывала ему пальцами «козу» и проговаривала: «Я слежу за тобой, экземплярчик. Помни это!»
В сон ворвался голос Сни-Жанны.
— Никто не говорит, что ты обязана мне верить, Марго-Рита!
— А с чего вдруг мне что-то чувствовать? Я же не… не волшебница, как ты. И вообще, у тебя уже голодные галлюцинации начались. И давай потише…
Они перешли на шёпот и затихли. Влад помотал головой, прогоняя остатки дремоты. Спать ему больше не хотелось. Он прислушался к своим ощущениям: желудок затих, смирившись с тем, что в ближайшее время еды ему не видать, от неудобного положения затекли ноги и спина, но вылезать из-под шкуры, сохранявшей остатки тепла, не хотелось. Влад подтянул колени к груди и пошевелил лопатками, разминая затёкшие мышцы. М-Арк спал, привалившись к стене, и похрапывал.
В дальнем конце коридора раздались шаги — вновь пришли охранники, на этот раз с пустыми руками. Посветив мощным фонарём в каждую камеру, они убедились, что пленники на месте, и, не говоря ни слова, ушли, не обратив внимания на гневные крики Марго-Риты. Она успокоилась не сразу, перебудив спящих.
— Опять приходили? — хриплый голос М-Арка звучал безумно устало.
— Угу. Приходят, как в музей, смотрят и уходят. Что же им от нас нужно?
Камеры вновь погрузились в молчание. Каждый пытался придумать ответ на прозвучавший вопрос. Вдруг похитителям был нужен только корабль и, получив его, они оставили команду умирать? Зачем тогда исправно носят воду? И не легче было бы убить всех сразу, а не тащить на себе и сажать в камеры?
— За что нам такое наказание? — Влад вздрогнул, когда над его ухом раздался голос М-Арка. — Говорил я с самого начала: не нужно было браться за доставку — одни неприятности от этого. На носу Новый год, неваска вот-вот войдёт в полную силу, а мы по планете колесим. Не зря же традиция появилась дома сидеть все новогодние дни.
Никто не возразил, жители снежного мира прекрасно понимали, что он прав — ведь приметы не появляются просто так. А полёты под Новый год считались самой худшей из них — неваска не щадила никого.
Молчание затягивалось, каждый из пленников думал о чём-то своём. Владу было ужасно страшно сидеть в полной темноте, да ещё и в тишине. В реальность происходящего ему до сих пор верилось с трудом. К тому же постоянные напоминания о том, что близится Новый год, придавали происходящему налёт сказочности. Казалось, что вот-вот из темноты появится добрый Дедушка Мороз в красном кафтане и начнёт требовать прочитать стихотворение, чтобы вручить причитающийся подарок.
Отогнав дурацкие мысли, Влад не выдержал. В душу медленно пробирался страх; он не мог больше молчать. Без разницы о чём, но нужно было говорить, чтобы снова услышать живую речь и понять, что рядом, пусть и разделённые решётками и стенами, есть живые люди.
— Откуда вообще появилась эта неваска?
— Никто не знает. Считается, что она была всегда. Разве нет? — сразу отозвалась Сни-Жанна.
— Конечно, нет! В моё время окончание старого года и начало нового считались праздником. Вы разве не празднуете Новый год?
— С чего нам это праздновать? Три дня до новогодней ночи и три после — самое жуткое время на земле! — голос Сни-Жанны звучал глухо. — Общины закрывают все выходы на поверхность и целую неделю сидят под снегом, пережидая.