Режим бога (Последний шаг)

Гомонов Сергей

Ваднор невозмутимо кивнул:

— Так всегда и всюду. Нас нанимают делать то, что умеем мы, в обмен на то, что производят лопухи и что вытряхивается из карманов мытарей. Все довольны, кроме мытарей, которым уже все равно. А что тебя так задело, Валторо?

— Меня-то? Да я за то же самое был брошен в каменоломни, а лопухи, значит, остаются всюду чистенькими, да еще и нас за глаза кличут разбойниками…

— И боятся! — Ваднор воздел перст над головой с видом жреца, отпускающего грехи молящимся. — Правильно кличут, мне это не зазорно. Зазорно двору прислуживать,

за места глотки друг другу грызть.

— Я, Сейлио, может, и неграмотный, но кой-чего все ж соображаю. Если Тайбис подгонит под стены подземного города свои войска, лопухи нас сдадут.

— Конечно, сдадут. Они терпят нас лишь потому, что за нами сила. Появится здесь более сильный — они тут же лягут под него, как те шлюхи. Это народ. Народ всюду одинаков. Народ — шлюха. Толпа. Сброд. Стадо. Стадо привыкло идти за вожаком… и оно будет идти за любым вожаком, который ведет. В своей душе они рабы. Будь иначе — мир стал бы другим. И никто никогда не переделает стадо.

Рыжий с мрачным видом утер влажные губы и мокрую бороду:

— А вот я отомстил бы выродкам, бросившим нас с тобой на каторгу, Сейлио! Никого бы не пощадил — веришь?

— Не горячись, Валторо. Не горячись. Всему свое время. Мы нагнем этот поселок, а если повезет, мы нагнем весь Кемлин, как гулящую бабу. Но в таких делах спешить не след. Пусть они убедятся в нашей необходимости. Власть должна полностью сосредоточиться в Тайном Кийаре.

— На что это ты замахиваешься, сумасшедший! — изумился Валторо. — Когда такое будет!

— Вода точит камни, время сушит воду, зато дух не боится времени, — туманно ответил Сейлио, исподлобья и с усмешкой поглядывая на возвышавшегося по другую сторону стола громилу.

Тот гоготнул:

— Ты что, собираешься жить вечно?

— А тебе не нравится эта мысль?

— Не нравится!

Валторо вскочил, вскочил и Сейлио. В кулаке рыжего сверкнул клинок, а другой рукой он сгреб приятеля, как котенка.

В особые минуты безумцы становятся пятикратно сильнее себя обычных. Их тело, отрешившись от веления разума, будто само знает, что ему делать, чтобы выжить или избежать — реальной или мнимой — опасности. Без риска надорваться они отрывают от земли и швыряют громадные камни, взлетают по отвесной стене на огромную высоту и могут справиться с несколькими дюжими врагами разом.

Сейлио не раз оказывался в таком странном состоянии, как будто не сам он, а кто-то руководил им. Вот и теперь он схватил вдруг рыжего, дернул вверх… Валторо с удивлением обнаружил, как пол ушел из-под ног… Следом за отлетевшим рыжим Ваднор швырнул свой недопитый кубок и пинком опрокинул стол с яствами, а сам ринулся в глубь комнаты.

Валторо вскочил, криво ухмыльнулся и сплюнул в сторону, не сводя глаз с врага. Что ж, раз повезло, второй раз не повезет. Куда теперь деваться Сейлио — кругом одни стены…

Ваднор подбежал к стене, странно повернулся и вдруг исчез в полутьме. Громила тупо заморгал и даже потер глаза, списав видение на счет лишнего кубка вина.

А Сейлио, тем временем проскользнув между заходящими друг за друга стенками комнаты, миновал лаз и

побежал по галерее все ниже и ниже. Петлял он, точно гонимый крестьянами шакал, что повадился в курятники.

Позади послышался рев: Валторо раскусил хитрость древних архитекторов и тоже протиснулся через потайной ход. Сейлио хорошо знал норов бывшего приятеля: что-то задумав, тот не свернет с пути.

Ваднор был тут второй раз в жизни. Предполагая, что когда-нибудь может случиться мятеж, он наметил пути к отступлению и сам расчистил эту галерею. Кружной коридор вел на поверхность, соединяясь со множеством боковых. Главное — не проворонить малозаметный поворот в нужное ответвление. И, как назло, Сейлио этот проход второпях не заметил, а возвращаться было поздно: сзади глухо топал грузный Валторо, пыхтя от ярости и громогласно извергая проклятья.

В этой части города никого из подземных жителей не бывало, и звать на подмогу некого. Теперь Ваднор надеялся лишь оторваться от погони. Злоба переполняла его, вытеснив хмель. Ничего, рыжий, ты поплатишься за свое предательство! Сейлио Ваднор обид не прощает!

Одна из плит покачнулась и ушла из-под ног. Сверху посыпался песок и повалились куски облицовки. Топот за спиной стих — Валторо не осмелился лезть под обвал.

Песок все сыпался и сыпался, будто загоняя Сейлио в эту дыру между плитами. Ваднор осторожно заглянул туда, но там была плотная, суровая темнота и угадывались две первые ступеньки вниз. Он толкнул неустойчивую плиту и ступил на лестницу, нащупывая ногами надежную опору. Оставаться наверху было опасно: песка насыпалось уже по пояс.

Подумав об упорном преследователе, Сейлио нарочно крикнул два раза «На помощь!», один раз — «Спасите!», потом просто заорал, зажимая рот ладонью, как будто захлебываясь, и, как мог, задвинул за собой плиту. Глаза едва не взорвались, таращась во тьму. Ваднор не сразу сообразил зажмуриться и идти наугад, но когда проделал это, двигаться стало легче.

Откуда в громадный зал сочился неверный, тусклый свет, беглец так и не разобрал, однако тут можно было увидеть все. В конце комнаты находилось полукруглое возвышение, которое напоминало своей формой сцену для игры бродячих актеров и музыкантов. Может быть, это постамент давно погибшей статуи или алтарь неизвестного божества?

Сейлио обрыскал все помещение в надежде найти второй выход, но тщетно. Выход был входом и вел в заполненную песком галерею. Мало того — по ту сторону коридора притаился Валторо со стилетом в руке.

Оказавшись возле «сцены», Ваднор замер. Только отсюда было заметно, что где-то там, в потолке, в углу проблескивает отверстие. «А если я искал выход не там? Если он не внизу, а в потолке над сценой?» — подумалось ему.

Сейлио вскочил на постамент и тогда заметил на его поверхности самоцветную мозаику с золотым диском в центре. Зрение уже настолько привыкло к темноте, что Ваднор различил даже следы чеканки на золоте.