Режим бога (Последний шаг)

Гомонов Сергей

— Да, и я хотел бы обсудить: при каких условиях «Лапута» даст согласие на финансирование проекта?

— «Лапута»… — усмехнулась президент. — А ведь в былые времена я тоже называла Кабинет «Лапутой» и даже не думала о том, что когда-нибудь войду туда в качестве его хозяйки… Для финансирования, конечно, придется вам предоставить немало данных и помимо эксперимента со спекулатом. Но вы ведь понимаете, что я сейчас как та новая метла из древней пословицы?

— Я даже бессовестно пользуюсь этим, госпожа Каррера. Пребывая в своей нынешней должности, я встретил четырнадцать

новых правительниц Содружества. Полагаете, я не использовал их приход к власти в своих корыстных целях?

Он остановился, поджидая свою спутницу.

— Корыстных! — тихим смешком президент показала, насколько она поверила в корыстность намерений основателя «Черных эльфов». — Вы, господин Калиостро, меня даже пугаете своей правильностью. Корыстных!

— Просто мои интересы совпадают с интересами Содружества. Так иногда бывает у некоторых служак…

— Редко.

— О, да. Простите, госпожа Каррера, что не могу подать вам руку для поддержки… по причине, от меня не зависящей.

— Ничего. К счастью, здесь нас, президентов, жалуют. Спроектировали для меня чера в виде юной и полной энергии красотки. Хм! Так, знаете, не очень-то хочется возвращаться в свои семьдесят четыре… Но все же пусть программисты не переусердствуют: крылатых сандалий не выдержит даже мое богатое воображение и тренированное тело моего персонажа. Пусть льстят как-нибудь иначе. Ну и крутые же ступени!

— Я помогу вам! — осмелев и предлагая Каррере маленькую свою ручонку, вызвался Гермесик. — Мы уже вот-вот придем.

Волк обогнул их и легко побежал вниз, петляя между каменными глыбами. Президент и Гермесик нагнали его уже у входа в пещеру Элизиума.

— Что еще уготовили нам ваши Хранители? — Мария Каррера заглянула в темноту провала, и они перенеслись в новую локацию.

Плакучие ивы, надгробья, неспешные ручьи, ползущие мимо берегов, заросших изумрудной травой…

— Печальный пейзаж, — заметила президент. — И что, так во всех отделах?

— С некоторыми отличиями. У наших программистов изрядное чувство юмора. Информация медиков Лаборатории хранится в виде волков, — он усмехнулся, оглядев себя, — лежащих в саркофагах гигантской гробницы. А чтобы извлечь информацию контрразведчиков, нужно сразиться с драконом или другим монстром, охраняющим ее.

— Надеюсь, в нашем случае не придется сражаться с чудовищами или бегать за волками?

— Ну что вы, мэм! Разве я мог бы привести вас в столь опасное место без подобающей охраны?

Влажная ветка зацепила Карреру по щеке. Деревья раздвинулись, и президент увидела святилище на небольшом островке, возвышавшемся между ручьями.

— Нам туда, — сказал Гермес. — Сейчас я извлеку запрошенную информацию. Минуточку!

И он снова умчался вперед.

— Это девушка? — кивнув ему вслед, спросила Каррера.

— Возможно. Что-то не так, госпожа президент?

— Да нет… Гермес так говорит… немного по-женски, — президент с улыбкой потрепетала пальцами возле уха.

— На посту может быть кто угодно, это проводник-каталогизатор, и его чером пользуется любой спецотделовец, заступивший на дежурство по Элизиуму.

Святилище выглядело как полуразрушенная

стена, окружающая жертвенный алтарь. В стене виднелись ниши с каменными вазами, из которых свисали жухлые цветы. Алтарь поддерживали три короткие колонны. Тихо и мрачно было здесь.

— Госпожа президент, — вдруг сказал волк, и Каррера оглянулась, — будьте добры, уступите дорогу.

Мимо них проплыла к алтарю неясная тень. Гермес сделал им знак войти, и султанша с волком поднялись в святилище.

Тень взмыла на алтарь и ослепительно вспыхнула, точно сверхновая звезда. Ее оболочки разлетелись по святилищу и образовали некую объемную сложную структуру. Всмотревшись, Мария Каррера увидела, что информация собралась в тематические кластеры для удобства изъятия данных.

Президент и Фредерик Калиостро вошли в систему «сверхновой». Мария последовательно погружалась в кластеры, изучая их содержимое.

— Мистер Калиостро, — наконец сказала она, — но здесь я вижу сведения исключительно по Оскольду Льи: его биография, медицинские заключения, регистрационные данные, история эксперимента по ВТО в институте Савского… И немного информации о работе с неким сотрудником по имени Эфий… Остальные кластеры пусты.

— Что? — не сразу понял ее Калиостро.

Чер-волк в тревоге поднял уши.

— Я полагаю, в основной своей массе информация этой Тени уничтожена, — президент оглянулась через плечо. — Или так заведено и остальное находится в другой Тени?

Волк тут же принялся пересматривать кластеры. Госпожа Каррера отошла в сторону.

— Прошу прощения, госпожа президент, — наконец произнес Калиостро упавшим хриплым голосом. — Произошла накладка. Я начинаю расследование.

— Итак, мы выходим отсюда?

— Да, мэм.

Каррера коснулась сережки в ухе и приказала навигатору заканчивать сеанс. Ее чер тут же распался на пиксели и смешался с оболочками загубленной «сверхновой». Калиостро покинул Элизиум самостоятельно.

Он пришел в себя, лежа в емкости с проводящим гелем, и резко сел, расстегивая спецкостюм и утирая лицо. В комнате медленно, давая глазам привыкнуть, включалось освещение.

— Связь! — приказал Фред.

В воздухе расплылся пустой голографический шаблон. Калиостро шагнул на пол. Высушив руки полотенцем, он набросил на плечи халат и заправил в глаз линзу. Внешний шаблон тут же погас, переменив режим на «интро».

— Здесь, — через пару мгновений перед ним в такой же полутемной комнате, но за тысячи километров отсюда возник Риккардо Калиостро, но еще в спецкостюме и сидящий в геле.

— Что делается в Элизиуме, Рик? — сухо спросил Калиостро-старший сына.

Дик слегка наклонил голову к плечу, ощущая недовольство Фредерика:

— Прошу прощения?

— Рик, у меня для тебя очень дурные новости. Кто-то проник в ваш Элизиум, и этот «кто-то» уничтожил информацию, которая формировалась нами в течение многих лет.

— Мне нужен код, пап. И я проверю.

— Я уже проверил. Следов затирки нет, соответственно — время затирки не определяется. Это могло произойти как год назад, так и вчера. Все сделано аккуратно, Рик. Очень аккуратно.