Резидент, потерявший планету
Шрифт:
— За что вы невзлюбили Советы? — тихо спросил ее за обедом Лысый.
— Я учительница, — так же тихо сказала она. — Я не хочу учить детей русскому языку и биографиям баррикадных героев. Я — эстонка, понимаете?
Когда они перешли к десерту, снова заговорил Качалка:
— Допустим, мы поверим вам. Но не странно ли, госпожа, что после всего случившегося власти доверяют вам?
— Учитель начальной школы — что за пост? И вот что я вам еще скажу, господа: если не приспосабливаться к режиму — как прикажете жить? Снова в лес? Леса себя изживают. Уж лучше я буду учить наших юных эстонцев эстонскому языку. Вы со мною согласны, господа?
Кажется,
— Охотно, — сказала она. — Только достаньте мне какую-нибудь справку для семинара.
Пауль потом уверял, что более сильного хода с ее стороны придумать было нельзя.
Снова они в машине. Лысый любезно попросил разрешения у учительницы завязать ей глаза до входа в дом госпожи Мартсон. Снял с нее повязку, когда они, поднявшись по лестнице, вошли в комнату. Она осмотрелась: окон нет, один диван и одно кресло, в котором восседает темноволосая женщина с седой прядью, не старая и не молодая, с властным надменным лицом, сильными, длинными руками. Женщин знакомят, и спутники Альвине быстро удаляются.
— Режим у меня такой, госпожа Лауба-Вессарт, — тоном, не допускающим возражений, изрекает хозяйка, — из комнаты не выходить, шума не производить. — Она свистнула, и в дверях появился огромный песочной масти дог с белой грудкой. — Вам стоит сделать шаг по лестнице, и мой Зевс разорвет вас на клочья.
Она вышла, замкнув снаружи дверь на ключ.
Ночь прошла неспокойно. Утром хозяйка поставила перед Альвине поднос с бутербродами и кувшин с питьем. Альвине пыталась поесть — кусок не лез в горло. Отпила, показалось, настойка, голова закружилась.
Когда она пришла в себя, то прежде всего обнаружила, что раздета, а уже потом — что привязана к креслу. Хозяйка стояла в дверях с большим хлыстом в руке, у ног ее нежился дог.
— Милая Альвине, — предложила Ээва Мартсон, — меня попросили задать вам несколько вопросов. Чем искреннее вы будете, тем быстрее мы разойдемся, что в ваших прямых интересах.
— Я не понимаю вас, госпожа Мартсон, — явно испуганно сказала Альвине. — На что я должна ответить и зачем все это?
— Сейчас поймете, — отозвалась Мартсон. — Вопрос первый. Кто с вами связан из службы безопасности? Кто передал вам снимок от нашего Тыниссона?
— Да он сам!
Она не успела договорить. Острый хлыст разрезал воздух и, кажется, ее тело. Удар отозвался острой болью, красной полосой на груди, едва не вырвавшимся из горла, криком. Мартсон с интересом наблюдала за ней.
— Вопрос второй, — чеканила она. — Кто придумал эту чушь насчет вашего родства с Вессартом?
— Господин Вессарт, который погиб в Петрограде, мой родной дядя.
Свист, удар, дог оскаливает зубы.
— Вопрос третий, Альвине. Кто вывел из леса вашего мужа и еще двух предателей до окружения банды?
Кажется, хлыстом она владеет мастерски. Кем она была — укротительницей в цирке или надзирательницей в концлагере?
— Тыниссон просил, чтоб вы подняли его сына… От кого это я могла узнать, кроме него?
— Сына?.. Он сказал вам о сыне?
Мартсон на секунду теряется.
— Шеф, — тихо говорит в телефонную трубку Лысый, — эксперимент идет. Она владеет тайной сына погибшего друга. Похоже, что исходные материалы подлинные. Прикажете
Лысый поднимается наверх, открывает дверь и, увидев кровь, струящуюся по телу Альвине, грубо кричит Ээве Мартсон:
— Стерва! Черт! Здесь тебе не Тартуский лагерь! Прочь!
Он подходит к Альвине Лауба и с состраданием в голосе говорит:
— Прости нас, девочка. Мы должны оберегать наше движение. Ты будешь жить и работать с нами.
Крестьянские парни возвращаются на хутора
— Кажется, высказались все, — секретарь Центрального Комитета партии посмотрел на свои пометки, и скорее в порядке раздумья, нежели осуждения заметил:
— В одном-двух выступлениях промелькнула мысль, что по мере успехов нашего социалистического строительства нацподполье и бандитизм будут себя изживать. Так-то оно так, но закономерности явления можно ускорить, а можно занять позицию стороннего наблюдателя. Коммунисты такой сторонней позиции никогда не придерживались и придерживаться не будут. Тем более, что Запад преподносит нам сюрприз за сюрпризом.
Извлек из папки лист бумаги:
— Эмигрантские националистические круги и их западные покровители разработали новый план атаки на Советскую Прибалтику. В этот дьявольски хитроумный план — почерк ЦРУ и непосвященный определит — входят попытка поднять повторную волну движения лесных банд, соединить террористические акции с оголтелой антисоветской обработкой населения. Их средства нам известны. Товарищ Кумм, вы хотели познакомить членов секретариата и руководителей районных органов безопасности с последними документами. Десяти минут вам для этого достаточно?
— Уложусь.
Министр лаконично сообщил, что в печати проскользнул намек обозревателей о разработке новой директивы Совета национальной безопасности США. Предлагается оказывать военную поддержку любым некоммунистическим силам для расправы с коммунистами и идущими за ними людьми.
— В один голос с этими «охранителями безопасности», — желчно продолжал Кумм, — запел наш добрый Сэнди, подозреваю — он же полковник Мак-Кибин, начальник Прибалтийского отдела британской спецслужбы. В перехваченной нами шифровке, отправленной им для эстонской агентуры через Стокгольм, некий Фредди от имени Сэнди прозрачно заявил: «Тяжелые потери паствы мы относим за счет самообольщения Планетного Гостя и его партнеров, а также дезинформации своего духовника (читай: британской разведки). Укрепляйте дух верующих в юго-восточных приходах». И Ребане побоялся отстать. В инструкции агентам он слезно взывает: «Уничтожать надо всех коммунистически настроенных людей». Круг сомкнулся, националисты, рядившиеся в тогу защитников независимости Эстонии, встали на путь убийств и расправ, превратились в обыкновенных уголовников.
Кумм сел, первый секретарь ЦК добавил:
— Вынужден напомнить, что Бюро ЦК широко распространило опыт отрядов народной защиты. Письмо секретариата ЦК по подрыву базы буржуазно-националистических элементов было доведено до сведения всех горкомов и укомов республики. Все рекомендации должны последовательно учитываться на местах.
Обрисовав конкретные задачи партийного актива, секретарь ЦК обратился к Кумму:
— ЦК просит вас направить в Юго-Восточную Эстонию свои самые опытные кадры, поскольку именно на этот район противник делает сейчас ставку. Все, что касается партийной поддержки на местах, обеспечим.