Ричард де Амальфи
Шрифт:
– Сходите вниз, – посоветовал я, – убедитесь.
Она покачала головой.
– Погожу. Сэр…
– Ричард, – подсказал я. – Ричард де Амальфи.
– Сэр Ричард, я тоже не ваш противник.
Теперь я замолчал, после паузы сказал осторожно:
– Надеюсь… хотя разве не вопиет пролитая кровь вашего мужа? В смысле, о мщении.
Она зябко передернула плечами.
– Не вопиет. Он уже сменил пять жен, всякий раз брал все более молоденьких. Я как раз пятая. Предыдущие четыре умерли. Поговаривают, что не своей смертью. Последний месяц до меня доходили слухи, что он обратил
Я кивнул, расспрашивать не стал, нравы жестокие, у женщин только и прав, что сидеть у окошка и ждать возвращения господина, а уж обязанностей море.
– Понимаю, – сказал я еще осторожнее, – вас интересует ваш статус…
Я умолк, подбирая слова, а она сказала чуть живее, чем раньше:
– Не просто интересует, сэр Ричард!
– Да-да, – подтвердил я. – Я как-то не подумал, что получаю замок и земли с таким прицепом.
Она ужаснулась:
– Намереваетесь меня убить?
– Да пока нет…
– Умоляю вас, – вскричала она и молитвенно сложила руки у груди, – у вас же есть право тетравленда! Взяв замок и убив прежнего владельца, вы получаете в полное владение все, что ему принадлежало. В числе прочего ему принадлежала… и я. Я могу оставаться вашей замковой женой… или наложницей. Вы ведь, как я понимаю, свирепый и ненасытный воин, в замке сидеть не станете, так что я какая помеха? Когда станете наезжать в этот замок, я буду стелить вам постель и выполнять все ваши прихоти… в остальное же время замок будет под хорошим присмотром. Я и так занималась всем хозяйством. Знаю, как вести дела, как рассчитываться с подрядчиками, я закупала продукты и провизию, подготавливала замок к зиме…
Она упала на колени и смотрела на меня в страхе и отчаянии. А я – на ее полные груди, быстро вздымающиеся, еще весьма аппетитнее. Потом подумал и решил, что право тетравленда придумано мудрыми людьми, что обеспечивает эволюцию человеческого общества. Когда более сильный устраняет слабого, он не должен рушить все, что было у слабого. Он просто обязан взять и распорядиться еще лучше.
– А почему не умоляете отпустить к отцу?
Она взглянула с надеждой:
– А вы… отпустите? Умоляю, умоляю – отправьте меня обратно к отцу!
Я подумал, кивнул:
– Вы были правы. К отцу отправлять нельзя. Соберет армию и отправится мстить.
Она вскрикнула:
– За эту грубую скотину? Да ни за что!
– А за угодья, земли, замок?
Она затрясла головой:
– У отца все это есть. Правда, не такие богатые, но нам хватит.
– Но за гибель зятя положено мстить, хоть мы и не совсем в тейпе. К тому же солидная экономическая составляющая: деревни Одноглазого и те, которые оттяпал у Галантлара, нехилый замок…
Она в отчаянии смотрела снизу вверх зелеными, полными слез глазами. Край зеленого платья на груди опустился еще ниже, мне сверху хорошо видны безукоризненной формы два полушария, а когда леди Гервена в бессилии опустила руки, декольте углубилось настолько, что я смог, глядя вот так сверху, рассмотреть края широких розовых кружков.
– И тем не менее, – проговорил
Она мигом вскочила, поклонилась, так что я смог заглянуть в декольте еще глубже, в самом деле ощутил горячую тяжесть в известном месте. По ее лицу понял, что все заметила, все поняла, настоящая женщина, и произнесла горячо и пылко, по-прежнему глядя снизу вверх, такой взгляд лучше действует на грубых скотов:
– Спасибо, сэр Ричард! Спасибо, доблестный рыцарь! Вы самый великодушный…
– Вы можете, – напомнил я. – Ага, можете… идти.
Она ускользнула обратно намного быстрее, чем входила, а у меня осталось нехорошее впечатление, что если и не обвела вокруг пальца, то была к этому близка. В самом деле быть рыцарем – тяжкое дело: простой нормальный гражданин изнасиловал бы, как законную добычу, так называемое право войны, а потом бы отдал солдатам. Замок же и все земли, само собой, принадлежат победителю по праву. А сейчас черт его знает как и поступить, если соблюдать все юридические тонкости. Ведь она – законная хозяйка этого феода. Но не убивать же…
Ехидный голосок сказал внутри насчет женитьбы, я поморщился, о женщинах стараюсь вообще не думать, чтобы не всплывало лицо леди Лавинии.
Глава 10
Солнце поднялось над башнями, вскарабкалось к зениту. Я все это время двигался, как перпетуум-мобиле: успокаивал, устраивал и упорядочивал жизнь замка и его обитателей. Харальд и Гунтер отобрали из числа уцелевших тех, кто сможет без угрызений совести принести присягу новому хозяину, отец Ульфилла грозил небесными карами отступникам, а я за это пообещал ему во владение местную церковь.
Правда, у Одноглазого есть свой священник, но мой патер купился на возможность сместить местного и поставить своего, более ревностного, более преданного делу церкви.
Когда я взмок от беготни в тяжелых доспехах, а мой желудок бросался на ребра и тряс их, как орангутан клетку, появился Логирд фон Темрунг, некромант, принесший мне присягу, быстро огляделся по сторонам и сказал с почтительным поклоном:
– Лорду Ричарду должно быть угодно взглянуть на мои скромные успехи…
– Угодно, – ответил я подозрительно. – А вот угодно!
– Тогда прошу, господин, я считаю обязанностью показать все, что у меня есть и что могу поставить вам на службу.
Я кивнул, сказал Гунтеру:
– Я отлучусь ненадолго, а ты командуй здесь.
– Хорошо, – ответил тот коротко и пронзил некроманта злым взглядом. – Я буду знать, где искать вашу милость.
Некромант поглядывал по сторонам, я понял, очень не хочет увидеть Рихтера. Между магами, что понятно, уже начинается некое соперничество. Сейчас позиции Рихтера намного сильнее, он свой, потому некромант, понятно, постарается впечатлить меня успехами.