Ричард де Амальфи
Шрифт:
Я поморщился.
– Как бы, словно, похоже… Пусть ликуют на свободе, я не стану одевать им новое ярмо. Человек должен выбирать по своей воле, под чье знамя встать. Как они сами, по натуре?
Он подумал, ответил с осторожностью:
– Уже то, что покорились Одноглазому, говорит, что сами по себе не очень-то… Предпочитают сидеть в своих норах. Не думаю, что выступят за Одноглазого или будут сражаться за его жену. Это леди Роберте неслыханно повезло, что у ее отца такие рыцари! Даже на такую дурь, как штурмовать по ее приказу замок Кабана,
Он смотрел внимательно, я ощутил неловкость, развел руками:
– Ты прав. Если свободен человек слабый, легко станет под знамя наших противников. Но у нас нет сил, чтобы наклонить их силой. Вот что, пошли гонца, пусть сообщит о смене владельца. Просто сообщит… можно даже многозначительно. Если принесут присягу мне – нет проблем, я подтверждаю все их права. Если заартачатся… пусть выразит мое неудовольствие, но в самых туманных терминах, так звучит страшнее. Ничего конкретного говорить не надо, это обязывает. Пусть каждый придумывает свои страхи.
Он думал долго, такую концепцию услышал впервые, наконец лицо расплылось в широкой улыбке:
– Да, это их напугает! Таких людей только так и надо пугать.
Вдали на холме заиграл пурпурный сказочный замок, отсюда показался игрушечным: с остроконечными башенками, крепостной зубчатой стеной, воздушными мостиками между башнями. Дорога едет мимо, замок должен остаться далеко справа, я полюбовался его красотой, как только леди Клаудия ухитряется, чтобы он выглядел при каждом повороте солнца по-разному, а как вообще выглядит при лунном свете?
Кони бодро стучали копытами по сухой дороге, я смотрел вперед, не сразу услышал как приотставший Гунтер вскрикнул:
– Ваша милость… сэр Ричард, там на башне сигнал!
Я покосился в сторону замка, на одной из киноварных башен, что нависает над воротами, трепещет под ветерком зеленый, словно знамя пророка, стяг. Мои воины загалдели, указывая на замок, сбились в кучу.
Я посмотрел на Гунтера:
– Умеешь читать эти знаки?
– Да кто не умеет, ваша милость, – удивился он.
– Действительно, – сказал я саркастически. – Ну что там важное?
– Да уж не знаю, – ответил он осторожно, – важное или опасное… Хозяйка видит нас и просит почтить ее посещением.
Я отмахнулся:
– Не до нее. Сам знаешь, во что мы увязли.
– Совершенно с вами согласен, – поддержал он с энтузиазмом. – Разве что проехать через ее земли напрямик…
– А сейчас в обход? – спросил я. – Что за порядки дикие! Еще бы за топтание чужой земли брали пошлину.
– А их берут, – подтвердил Гунтер. – А как же? Потому все и в обход чужих земель.
Я молча повернул коня в сторону замка. Гунтер что-то бурчал сзади предостерегающее, но с великим облегчением вздохнул, когда я проехал мимо ворот сказочного замка и пустил бывшего единорога по дорожке дальше вдоль стен крепости, потом тропка уйдет в лес, за которым, это знаю даже
С ворот кричали, махали руками. Я тоже помахал в ответ, я же вежливый, но не остановился, даже не придержал коня. Гунтер постоянно оглядывался, первым заметил погоню, только тогда я развернул коня, взял молот в одну руку, меч в другую. Мой отряд ощетинился копьями, Зигфрид и Алан де Тридент гордо оголили мечи и загородили дорогу.
Впереди на легконогом коне несся молодой парень, в распахнутой на груди рубашке, без оружия. Он прокричал издали:
– Нет необходимости, доблестный сэр!.. Мы видели ужасающую мощь вашего оружия!. Мы друзья!
Он подскакал ближе, остановился, за ним еще трое всадников, эти вооружены, я ответил холодновато:
– Насчет друзей – не торопись. Я сам выбираю, с кем дружить. Что угодно?
Он покраснел, сказал торопливо, сильно обескураженный:
– Моя госпожа, благородная леди Клаудия, просит почтить посещением ее замок. Вы помогли нам справиться с сильным противником, что напал неожиданно… и хотя мы, что естественно, справились бы и сами, однако леди Клаудия желает лично поблагодарить за благородный поступок.
– Добрые дела творят, – ответил я назидательно, – без ожидания платы.
– Но леди Клаудия очень просила…
Я взглянул на Гунтера, пожал плечами.
– Ну, если только очень ненадолго.
Гунтер страдальчески поморщился, но покорно повернул коня вслед за моим зверем. Наш отряд окружили, что-то вроде почетного конвоя, но я видел восторженно опасливые взгляды, что бросали на моего красноглазого коня, на мой молот, на щит со странным гербом.
Зигфрид и Алан въехали в замок, как и путешествовали всю дорогу, замыкающими. Им тоже досталась немалая доля уважительных взглядов: у обоих посечены доспехи. Алан, как я успел заметить, расправил плечи и наконец-то горделиво выпрямился.
Леди Клаудия в кремовом платье, что выгодно подчеркивает ее фигуру – глубокий вырез демонстрирует нежную белую кожу, туго затянутая талия, черные пышные волосы на этот раз собраны в роскошную прическу, лишь отдельные пряди повыскакивали и змейками спускаются по спине – встретила нас во дворе у ворот донжона.
Я соскочил на землю, взял ее за тонкие пальцы и очень нежно и чувственно поцеловал. Она взглянула мне в глаза настороженно, подозревая в особо изощренном хамстве.
– Сэр Ричард, – промолвила она в некотором затруднении, – вы в тот раз так быстро удалились… Я не успела принести вам свою благодарность.
Я отмахнулся.
– Полноте, – сказал небрежно, – такие пустяки не стоят даже упоминания, не то, что благодарности.
Я не понял, чему хмыкнул Гунтер, а леди Клаудия нахмурилась, в то же время на бледно аристократических щеках проступил румянец.
– Хоть мы и пустяки для вас, – ответила она тихо, но с язвинкой, – но все-таки и пустякам свойственна благодарность. Позвольте в вашу честь устроить пир…