Ричард Длинные Руки – князь
Шрифт:
— Думаете, император об этом еще не узнал, если такое возможно? Ему ничего подсказывать не нужно. Говорят, когда к нему приходят с планами, он сам им рассказывает куда четче и правильнее.
— Великий человек, — сказал я почтительно. — Надеюсь, он что-то да придумает особенное.
— Я тоже, — ответил он со вздохом.
В шатер вошел без спроса один из военачальников, бросил на меня пронизывающий взгляд, полный подозрения, но сразу же смягчился, узнав такого же искателя приключений.
— Задержаны Курт и Ганс, — доложил он.
— За что? —
— Курт в драке ранил двоих, а Ганс обжулил в карты весь круг и пытался удрать с деньгами.
Ганелин сказал зло:
— Повесить.
— Кого из них? — спросил военачальник.
— Обоих, — прорычал Ганелин.
— Может, — усомнился военачальник, — сперва к столбу позора? Все-таки хорошие солдаты…
— Повесить, — повторил Ганелин. — Пусть все видят, что караем жестко.
— Разбегутся, — возразил военачальник.
Ганелин объяснил усталым голосом:
— Разбежавшихся потом можно собрать… когда придет час. А вот если от безделья перебьют друг друга… Пойдем, я сам прикажу повесить и прослежу, чтобы все это видели. Сэр Растер, вы можете посмотреть, как приходится поддерживать дисциплину.
Когда выходили из шатра, военачальник посмотрел на меня в глубокой задумчивости.
— Растер, Растер… что-то имя знакомое…
Я покачал головой:
— Откуда? Я тут никогда не был и близко.
Он кивнул:
— Да, это понятно. Даже не помню… что-то с гарпиями связано…
Я охнул:
— И тут знают? Клевета! Гнусная клевета!.. Приходилось по праву войны всякое, даже захваченных овец, но чтоб гарпию?..
Ганелин, слушая краем уха, мрачно усмехнулся.
— Сэр Растер, — сказал он благожелательно, — скажу по опыту, как старший по возрасту и повидавший кое-что в жизни. Это о ваших хороших делах и поступках никто не вспомнит даже рядом с вами, а вот что-то эдакое… думаю, что на материк, что за океаном, каким-то образом перелетит, там узнают и будут с огромным удовольствием рассказывать, придумывая подробности.
Военачальник добавил:
— Я тоже слышал не просто про гарпию, а что вы вообще по гарпиям особенно…
— Клевета, — взмолился я. — Это была только шуточка!.. Ну почему ее приняли так всерьез и пошли пересказывать?
— Натура у нас такая, — пояснил Ганелин. — Через год на вас будут уже стада… или стаи гарпий.
На просторном пятачке у позорного столба сидят на земле двое связанных. Я, едва увидел их, сразу понял, что это настоящие солдаты: крепкие, яростные, буйные, им бы только брать штурмом крепости, захватывать города, врываться отважно и напористо, убивать врага, с наслаждением глядя, как льется кровь, тут же на трупах противников насиловать их жен и дочерей, жечь и ломать…
Если долго удерживать от этого законного и вполне оправданного в нашем гуманном мире занятия, они начинают драться друг с другом, дурная сила ищет выхода, а если учесть, что почти вся армия Карла из таких, во всяком случае — ядро, то понятно, как тяжело приходится Ганелину.
Он оглядел обоих, уже побитых, но не усмиренных,
— Обоих, — сказал он коротко. — Повыше.
Я сказал с сочувствием:
— Ох, скорее бы нас в поход!.. Ох, скорее бы!
Ганелин бросил на меня хмурый взгляд.
— Понимаете, — заметил он невесело.
— Лучше бы не понимал, — ответил я. — Не так было бы грустно.
Глава 16
Обряд повешения в воинском лагере прост и будничен, уже через минуту, словно ничего и не случилось, к Ганелину начали подходить военачальники и докладывать о разных случаях дебоша и непотребств, что, увы, учащаются.
Я слушал внимательно, стараясь не выказывать своей заинтересованности. Империя Карла, как всерьез говорят его лорды, включает в себя множество королевств, в том числе даже Варт Генц и Скарлянды, где уверены, что по их землям прокатилось, как лесные пожары, ужасное нашествие, оставив трупы и пепелища, но ушло, ушло…
Но ведь и в самом деле ушло, Карл все-таки чего-то не додумал. Гениальный полководец и даже умелый политик, он каким-то неимоверным образом сумел объединить в один кулак армии ряда королевств и даже привлек в качестве вспомогательной силы огров, кентавров и троллей.
Однако же…
Однако же, мелькнула мысль, он шел просто завоевать. А ради чего? Ради славы? Создать империю?.. Но как только потерял наследников, которым бы передал все, то и потерял смысл в завоеваниях? Или знает о судьбе величайшего из полководцев Александра Великого, который из крохотной Македонии сумел создать сверхдержаву и покорить почти весь мир, но не оставил наследника, и все тут же развалилось на куски…
Нет, у меня все иначе. Есть сверхцель, а объединяют мои завоевания не мои амбиции, а церковь. Амбиции могут меняться, а церковь гнет свою линию тысячелетиями.
Постой-постой, мелькнула следом мысль совсем уж неожиданная. Ты что, дурак, начинаешь сравнивать себя с Карлом?
Я сделал вид, что решил познакомиться поближе с воинами, пошел по лагерю, а на том конце вышел за его пределы, к довольно длинному старому оврагу, заросшему кустарником, спустился и прошел десятка два ярдов, чтобы никто из случайно увидевших, как на том месте, куда зашел человек, взлетела большая безобразная птица, не связал эти два случая вместе…
Но, даже быстро набирая высоту, я напряженно раздумывал о Карле и вообще о завоеваниях. Кто-то и мои может посчитать вторжением сил зла, как вон в Сен-Мари далеко не все довольны, что явились крестоносные фанатики и сразу стерли все краски, разрушили бордели и прочие увеселительные заведения, законы стали жесткими и без льгот для лиц высокого звания, что совсем уж ни в какие ворота…
Настроение не ахти, подобраться к Карлу поближе не решился, наверняка помнит сэра Диплодока и узнает его в любой личине, а от его командиров много не узнаешь, но, с другой стороны, лично убедился, что экспансия и завоевания Карла прекратились…