Ричард Длинные Руки – конунг

Орловский Гай Юлий

– Моя девочка, – прошептал он. – Ее похитили… Ее похитили?

Фрейлина посмотрела испуганно.

– Нет. За ней приходил лорд Вильярд. Это он влез к ней в спальню по сброшенной веревке из простынь, уговорил бежать. В кладовке мы нашли связанную няньку. Она рассказала, что лорд Вильярд хотел остаться и сразиться с вами, но принцесса в слезах умоляла его не делать этого. Человек, который сумел убить герцога, убьет и его, а она этого не перенесет. И Вильярд уступил ей, хотя и сказал с горечью, что его имя теперь будет покрыто позором, как презренного труса.

Ордоньес

сказал с сочувствием:

– Любовь пересилила… Молодец. Я бы так не смог.

– И я, – согласился Торкилстон. – Это же все пальцем тыкать будут! Ему конец. Как рыцарю, конечно. Может быть, торговлей ему заняться?

– Или стать менялой…

Король обессиленно рухнул в кресло, к нему бросился на помощь Ашворд, королева завыла в голос совсем не по-королевьи, стыдно так распускаться, Ашворд дрожал и оглядывался на меня умоляюще.

Торкилстон покачал головой.

– Нехорошо, – сказал он осуждающе. – За всю жизнь женщина должна покинуть дом трижды. Когда ее крестят, когда выдают замуж и когда хоронят. Она поступила не по правилам.

Ордоньес пробурчал независимо:

– Женщины не виноваты в том, что иногда отказываются подчиняться правилам. Эти правила сочинили мы, мужчины. Если помните, безо всякого участия женщин.

– Много ты понимаешь, – сказал Торкилстон.

– Много, – возразил Ордоньес. – Я знаю о браке все, потому холостяк.

Я подошел к окну, в саду среди деревьев высится высокий дворец, похожий на башню, где почти на вершине жила принцесса. Чтобы спуститься с такой высоты, нужно либо быть очень храброй, либо совсем отчаяться.

В груди стало пусто и холодно. Торкилстон подошел как-то неуклюже, помялся, в глазах плещется, едва не выливаясь через край, море глубокого сочувствия.

– Сэр Ричард, вы прямо с лица спали. Нехорошо.

Я пробормотал:

– Да ничего…. Просто все так неожиданно.

– Это для нас, – возразил он. – Если женщина любит хама, то он непременно непризнанный гений, избранная душа, если дурака – то это особо умный по-своему, если вора – то родители плохо воспитали, а он сам не виноват…

Ордоньес подошел со спины, легонько коснулся, не приятельски, а как вассал поддерживает сюзерена в трудном положении.

– У них, – сказал он ворчливо, – у всех особенное косоглазие! Не видят того, что есть, не ценят то, что само в руки плывет, зато… я ж говорил, им подавай от яблони апельсины!

– Любовь зла, – сказал Торкилстон и посмотрел на меня с сочувствием, – так что полюбят и нас.

– Кто-нибудь и как-нибудь, – уточнил Ордоньес. – И чем-нибудь.

Из своего угла Ашворд заговорил несмело:

– Действия женщин похожи на скачки блох, та же решительность и непоследовательность. Что предпримете, сэр Ричард?

Я сказал зло:

– Нет сомнения, сбежала с ним добровольно. Что я должен сделать, по-вашему мнению?

За дверью послышался шум, стражи почти втолкнули маленького потрепанного человека в одежде старшего слуги. Он поспешно упал на колени.

– Ваше Величество, дозвольте слово молвить!

Король простонал:

– Говори…

– Я

Джон Маклейн, – сказал слуга торопливо, – я нечаянно… совершенно нечаянно подслушал разговор сэра Вильярда с вашим магом Дрескером. Маг говорил ему, что уже все рассказал, чего же еще, но сэр Вильярд настаивал, что на этот раз ему нужны подробности, так как в совершеннейшем отчаянии собирается идти за Камнем Яшмовой Молнии. Маг начал его отговаривать, тогда сэр Вильярд напомнил, что, по преданию, Камень могут найти только впятером, и чтоб там был маг, великий воин, а также трое лиц королевской крови. Сейчас, дескать, уже есть воин, маг, принцесса… а двоих королевской крови могут отыскать по дороге!

Король вздрогнул, поежился, я спросил грубо:

– А маг Дрескер на месте?

– Нет, – ответил слуга, его мелко трясло. – Я как увидел, что его нет, так сразу и кинулся сюда…

Теперь все смотрели на меня, я почему-то выгляжу человеком, готовым принимать быстрые и верные решения, но внешность обманчива, я сейчас не только туплю, а теперь в голове вообще каша.

– Здорово же их прижало, – промямлило что-то во мне моим голосом, – если решились на такое…

Торкилстон сказал негромко:

– Бывает, что прижатые к стене как раз и совершают великие дела.

– Бывает, – согласился я. – Но если Камень хотя бы вполовину так силен, как о нем говорят, очень тревожно, если попадет в руки… гм… отчаявшегося.

Ордоньес бухнул мощно, словно метнул из катапульты огромный камень в стену замка:

– У них же нет шансов!.. Я слышал, надо пройти через Ночную Заводь, а ее еще никто не прошел, победить огненных горгулий, грокхов, герзенов, огнедышащего дракона, каменных големов, железных скарабеев… и это еще не все. Там много такого, чего я просто не запомнил.

Ашворд сказал торопливо:

– Ужасно в любом случае! Кто бы ни добрался до этого Камня Яшмовой Молнии, он обретет такую силу, что сможет испепелить целое королевство! Правда, другие мудрецы говорят, что достигший его откроет двери в мир демонов, оттуда придет великое Зло и уничтожит весь мир…

Я пробормотал:

– Где-то я это уже слышал… И не раз… А так это, раз сто или двести.

Ашворд посмотрел с великим уважением.

– Значит, вы очень знающий человек, – произнес он, – и великий воин. И знаете, что делать.

Я поморщился.

– Да знаю, все знают! Вот только не люблю идти по протоптанному. Сам куда угодно протопчу, у меня такие копыта… Неужели этот дурак ринулся за такой вещью?

Он кивнул.

– Он достаточно безрассуден и доверчив. Кроме того, что здесь его ждет? Погибнуть в пути или в схватке за этот Камень не так ужасно, как смотреть на ваше венчание с принцессой Алонсией. Он выбрал сегодня ночью смерть со славой вместо долгого и мучительного умирания от злости и поражения.

– Да, – согласился я, – лучше уж так, чем… Нет, я просто не знаю! Нам возвращаться нужно немедленно. У меня там начинается великий военный поход, я готовил его долго и тщательно. Все меня ждут.