Ричард Длинные Руки – ландесфюрст

Орловский Гай Юлий

Я вздрогнул, очнулся от государственных дум.

— Я его гасил всеми доступными фибрами, благородный сэр Уильям!.. В разобщенности ничего хорошего, я за общий рынок, за интеграцию, за перераспределение функций и спасение редких животных на островах. Кстати, до них еще очередь дойдет, дойдет… Так что да, ни малейших попыток воспрепятствовать в посещении принадлежащих вам фоссановских земель на турнедской территории! Клянусь, я буду этому следовать. И карать тех, кто посмеет чинить вам препятствия.

Король прогрохотал с подозрением

в голосе:

— Ишь какой честный, благородный и как распинается в верности!.. Сэр Уильям, держи карманы. Хоть ворует больше целыми полками, но и кошель не побрезгует стянуть, он уже настоящий политик. Знает, в нашем деле нет мелочей.

Я заверил клятвенно:

— Вот увидите, Ваше Величество! Никаких помех, только содействие. Любое, какое понадобится. Только свистните! Я не забываю тех, кто пришел ко мне даже не на помощь, а на спасение!

Его взгляд смягчился, он пророкотал благодушно:

— Какая это помощь, это моя обязанность. Если я сюзерен, мой долг — защитить вассала… Хотя странный какой-то вассал, однако тут сэр Уильям недавно сообщил, что благодаря торговле с Сен-Мари мы получили неплохое пополнение государственной казны, так что да, ладно… Жаль только, что многие мои видные рыцари бегут к тебе, предатели…

Я сказал виновато:

— Ваше Величество, они не ко мне бегут! Одни — к удивительному южному морю, другие жаждут посражаться с варварами Гандерсгейма за церковь и веру, третьи мечтают сесть на корабли и двинуться на таинственный Юг… Я ни при чем.

— Ну да, — сказал Барбаросса саркастически, — как же, ты в стороне, безобидный зайчик. А кто дирижирует всем этим безобразием? Смотри, чтобы не захлестнуло тебя самого.

— Сам боюсь, — признался я. — Одно радует, Ваше Величество, в ваших мудрых и даже мудрейших распоряжениях…

Он рыкнул подозрительно:

— Только одно?

Я спохватился:

— Что это я несу, меня все радует в ваших мудрых и даже правильных распоряжениях.

Он посмотрел исподлобья.

— Это каких?

— Насчет знамен на башнях, — напомнил я. — Все эти ваши распоряжения исполнены глубинной мудрости, понимания и величия! Редко кто может охватить всю вашу грандиозность, ибо любой другой дурак ринулся бы насаждать свои порядки, а вот вы… нет, вы просто приказали сменить занавески, а бл… гм… благие дела оставить в неприкосновенности. Народу какая разница, кто на троне? То, что сделал Гиллеберд хорошо, зачем ломать?

— Хорошо?

— Ну да, — сказал я. — По крайней мере армия хороша? С экономикой, как я понимаю, тоже, иначе бы и армию не собрал, и народ бы не ходил с такими сытыми мордами.

Он хмыкнул.

— Ах да, теперь и похвалить можно. Сэр Уильям, что теперь на наших новых границах?

Сэр Уильям пояснил:

— Если с севера, то наши земли плавно переходят в земли сэра Ричарда, что вроде бы тоже наши, чему просто поверить не могу.

Барбаросса поморщился.

— Что ты мне про этого

прохвоста, что только и смотрит, что бы еще украсть или выпросить?.. Меня интересуют настоящие соседи… К счастью, слева сосед, о каком только мечтать можно, король Роджер Найтингейл, мы с ним за это время сдружились еще больше. Справа, правда, королевства Бурнанды и Мезина, у меня с ними никаких контактов. От Мезины отделяла Армландия, а от Бурнандов — турнедские земли. Но, думаю, с сокрушителями самого грозного Гиллеберда никто задираться не посмеет, так что нерушимость границ подтвердим еще раз, мол, чужого не хотим, но кто возжелает потоптать наши земли без спросу, то догоним и прибьем в собственной норе, как сделали с Гиллебердом, что был куда сильнее.

Сэр Уильям кивнул.

— Сделаем, Ваш Величество. И дадим понять, что не шутим. Воинский пыл не угас, а только разгорелся.

— Но не перегни, — предупредил Барбаросса, — а то испугаются и начнут вооружаться. А нам чем меньше у соседей войск, тем спокойнее.

— Это точно, Ваше Величество!

Барбаросса вдруг ехидно улыбнулся.

— Да, кстати, хочу вам, дражайший сэр Ричард, показать одного из моих лучших полководцев, что умело разгадывал почти все маневры Гиллеберда!

Я сказал настороженно:

— Я рад, что у вас такие военачальники…

Он кликнул громко в сторону стенки шатра:

— Пригласить сэра Мэтью!

Через некоторое время послышался топот ног, голоса, полог откинулся, и в шатер вошел граф Рейнфельс. Он мазнул по мне острым взглядом, коротко поклонился королю.

— Ваше Величество…

Барбаросса сказал с удовольствием:

— Я тут рассказываю сэру Ричарду, как умело вы разгадывали ловушки Гиллеберда. У вас меньше всех потерь, а результаты выше.

Он сдержанно поклонился.

— Я польщен столь высокой оценкой Вашего Величества.

Барбаросса прогудел благодушно:

— Да бросьте, вы с самом деле показали себя лучше других. Что значит старый волк знает все хитрости и уловки молодых волчат… Вы, как мне почему-то кажется, знакомы?

Рейнфельс дернул раздраженно щекой, как конь, которого куснул слепень.

— Ваше Величество!

— Да знаю-знаю, — сказал Барбаросса, — это я шутю так по-королевски. У короля все шутки смешные, вы не знали?

— И сейчас что-то не вижу, — отрезал Рейнфельс.

Барбаросса посерьезнел, сказал уже другим тоном:

— Дорогой друг, могу я просить вас об одолжении?

Рейнфельс ответил с настороженностью:

— Если только оно не заденет мою честь.

— Не должно бы, — ответил Барбаросса, но без особой уверенности. — Трудность в том, что сэр Ричард привел всех, кого сумел поднять с постели, из Армландии, но ему нужны люди как в Турнедо, так и в том непонятном Сен-Мари, где тоже что-то горит…

— Откусил слишком огромный кусок, — определил со знанием дела Рейнфельс, — не проглотит, подавится.