Ричард Длинные Руки – ландесфюрст

Орловский Гай Юлий

Я смотрел на нее с сочувствием.

— Ну да, о нем сразу заговорили. Как же! Властелин замка и земли, сумевший вырвать для своих владений независимость! Слушать такое вам было так же приятно, как глотать уксус для цвета лица. Что, правда он отбеливает?

Она произнесла хмуро:

— Ничего он не отбеливает. Только желудок болит. А Сулливан… Впрочем, вы угадали.

— А потом поперло, — продолжил я. — Его родственник был казнен за мятеж, а Сулливан унаследовал его титул, стал в одночасье

герцогом… И вот о нем заговорили еще больше. А вам и совсем как бы… Все понятно, кроме совсем уж ерунды.

— Ваша светлость?

Я окинул ее внимательным взглядом.

— Леди Хорнегильда, вы были каким-то чудовищем?

Она вспыхнула до корней волос, но выпрямилась гордо, глаза гневно засверкали.

— Я не поняла вашего оскорбительного вопроса, сэр Ричард!

— Я имею в виду, — пояснил я, — вы пили уксус до знакомства с Сулливаном или после? Мне все же кажется, после…

Она произнесла твердо:

— Я была самой красивой в Сен-Мари!.. Обо мне слагали баллады!

— Тогда… почему?

Она поморщилась.

— Разве я виновата, что наша семья одна из самых могущественных и богатейших в королевстве?..

— Это и было причиной?

Она опустила голову.

— Для такого гордеца — да.

Я развел руками.

— Как же люблю этот благородный мир! И простые примитивные страсти. Он бедный, но гордый, принес любовь в жертву своей чести, а вы, цельная женщина, жаждете, чтобы его казнили за такое зверское и глумливое оскорбление самой лютой смертью!.. Можете не отвечать, уже мене, текел, фарес.

Она следила за мной гордо-пугливым взглядом, а я прошелся взад-вперед, размял плечи, задумался.

— Вообще-то можно и подумать над вашей проблемой… Я такой универсальный думатель. Мудрец, можно сказать, если совсем уж скромно.

В дверь осторожно заглянул сэр Жерар:

— Ваша светлость…

Я повернулся к нему, он правильно истолковал выражение моего державного лица и сказал торопливо, но твердо:

— Ваша светлость, к вам гонец. Срочно.

Я махнул рукой:

— Зови сюда.

Он выразительно посмотрел в сторону королевы красоты.

— Простите, ваша светлость…

Я сказал с подчеркнутой неохотой:

— Ах да, сверхсекретные сведения… Простите, леди Хорнегильда, закончим разговор позже.

Она присела в поклоне.

— Ваша светлость…

— Леди Хорнегильда, — ответил я.

Когда она исчезла за дверью, я сказал негромко:

— Вы прям чувствуете ситуацию, сэр Жерар. Как граф Ришар решился с вами расстаться?

Он поклонился.

— Спасибо за лестную оценку, ваша светлость… Так что с гонцом?

Я удивился:

— В самом деле прибыл? Как вовремя… Давайте его сюда.

В коридоре звякнуло железо, слуга отворил дверь кабинета

и впустил молодого стройного и легкого паренька, идеального для передачи посланий на дальние расстояния, таких кони просто не чувствуют на спине.

Он шагнул вперед быстро и легко, моментально припал на одно колено и, не дожидаясь вопроса, выпалил:

— Ваша светлость, сообщение от графа Рейнфельса!

— Отлично, — сказал я бодро. — Что у него?

— Его войско, — отрапортовал он лихо, — прибудет через четверо суток! Просит сообщить, в какую часть королевства им будет приказано направиться сразу от Тоннеля.

— В Тараскон, — быстро сказал я. — Все в Тараскон!

Гонец поклонился, спросил снова:

— Еще он спрашивает насчет армии турнедцев. Они идут следом за ним, тоже хотели бы знать, куда им…

Я сказал довольно:

— Узнаю Рейнфельса. Не любит турнедцев, но уже начинает скрепя сердце заботится и о них.

— Общее дело, ваша светлость, — произнес сэр Жерар. — Граф всегда отличался повышенным чувством долга. Хотя он из Фоссано, к сожалению.

Я подумал, ответил решительно:

— Скажешь, им к Тараскону тоже.

Гонец поклонился.

— Будет исполнено, ваша светлость.

Я шевельнул пальцами, он вскочил, быстрый и сияющий, быстро отвесил поклон и пропал за дверью, словно прошел ее насквозь.

Сэр Жерар проводил его озабоченным взглядом.

— Ваша светлость, правильно ли?

— Что вас беспокоит?

— Не лучше ли направить часть войск в Гандерсгейм?

— Сейчас наше сердце, — сказал я, — Тараскон. И пираты это знают. В Гандерсгейме пока что тихо…

— Тихо?

— В смысле, — поправил я себя, — там позиционная война. Как только снимем угрозу с Тараскона, сразу же займемся Гандерсгеймом. Вот увидите.

Он вздохнул.

— Скорее бы. Гандерсгейм — открытая рана.

Глава 3

Громко и радостно гремят трубы как во дворце, так и во всему городу, это сэр Жерар настоял, чтобы и простому народу сообщили о великой победе над могучим противником на севере, одержанной их правителем Ричардом Завоевателем.

Таким образом для народа Сен-Мари расширяется пространство, где они могут путешествовать без помех и пошлин, торговцы повезут туда свои товары без наценок, а ремесленники будут договариваться о совместной разработке и эксплуатации залежей ценных руд.

К дворцу начали стягиваться разукрашенные богатые повозки, на большой прием в честь взятия Савуази и победного окончания войны съезжаются лорды с женами и дочерями на выданье. Уже всем известно, что среди прибывших с севера сподвижников грозного Завоевателя много молодых и неженатых…