Ричард Длинные Руки - монарх
Шрифт:
Я быстро оделся, вышел, позевывая, в коридор, у стены напротив, привалившись к ней, с угрюмым видом ждет герцог Боэмунд, хмурый и недовольный.
– Доброе утро, – сказал я жизнерадостно. – Как спалось?
Он зыркнул на меня исподлобья.
– Неважно. А вам, как вижу, везде весело.
– Дык я вообще веселый человек, – объяснил я. – Доброжелательный. Мало ли чего обо мне говорят. Не так уж и много я повесил, а на четвертование отправил совсем единицы. Я очень добрый в самой глубине своей мохнатой души…
Он сказал зло:
– Вы сказали, что утром отбываете!
– А-а-а, – сказал я, – там лед сдвинулся?.. Или не лед?
Он сказал еще злее:
– Это нечестно! Вы используете его величество в своих целях. Конечно же, он не может отказаться от возможности спасти хотя бы часть своего королевства от разрушений! И принимает ваше предложение. Но это подло, ваше… Ваше Величество!
– Это политика, – пояснил я. – Нет честно или нечестно, есть расчет наименьших потерь.
– Расчет? Это гадко!
– Вы говорите, – упрекнул я, – как родовитый лорд, а не как государственный человек.
– Я и есть родовитый лорд!
– Но на службе? – спросил я. – С Кейданом во главе освободительной армии мы войдем в Сен-Мари, не истребляя массы народа, что выйдет навстречу с оружием в руках. И не будет необходимости морить города в блокаде, а потом еще и разорять за неповиновение… Если бы я был полководцем, жаждущим воинской славы, тогда да, конечно! Но разве я не гуманист, весь преисполненный… в общем, преисполненный!
Он сказал с тоской:
– Его величество принимает ваше предложение поехать во главе вашего войска. Но нас, его верных сторонников, волнует другой и очень важный вопрос…
Я подождал, но он умолк, я кивнул и сказал так же благожелательно:
– Понимаю, это очень важный вопрос.
Он посмотрел исподлобья.
– Вы даже знаете, какой?
– Если его величество, – ответил я, – вдруг умрет сразу после возврата Сен-Мари, это вызовет нежелательные слухи, согласны?
Он пробормотал с неудовольствием, всем видом выказывая, насколько шокирован моей грубостью:
– Вы слишком… прямолинейны… Ваше Величество.
– Зато предельно ясен, – ответил я. – Дабы оградить себя от возможных неправильных истолкований моих мотивов, я приставлю к Кейдану своих телохранителей.
– Вы в самом деле…
Я прервал его велеречивую речь:
– Они даже вам не дадут пырнуть его ножом в спину.
Он отшатнулся, шокированный настолько, что потерял дар речи.
– Зачем нам это?
– А чтобы свалить на меня, – пояснил я. – Кто знает, не перевешивает ли ваша пламенная и чистая ненависть ко мне вашу не менее пламенную и чистую преданность его величеству Кейдану?
Он смотрел на меня во все глаза, словно такая перспектива только сейчас пришла ему в голову.
Я сказал в нетерпении:
– Пойдемте. Вы все передали вроде бы верно, но хочу услышать
Он поклонился, на этот раз действительно поклонился, а не только сделал вид.
– Следуйте за мной, Ваше Величество.
Кейдан в своей комнатке уже ждет, с ним герцог Алан де Сен-Валери, тот поднялся первым, затем и Кейдан, но не поклонился, просто выпрямился, глаза как у статуи из камня, лицо такое же, можно только позавидовать выдержке.
Боэмунд начал пространно представлять меня, я прервал его нетерпеливым жестом.
– Герцог, оставим это до Геннегау. Сейчас только о деле.
Кейдан обронил ровным голосом:
– Слушаю.
– Ваше Величество, – сказал я вежливо, но с тем же холодком, – как я понял, вы приняли мое предложение… в целом. Мелочи для нас, государственных мужей, не так уж и важны, но для ушей ваших верных соратников, герцогов Фонтенийского и Сен-Валери, скажу, что когда мы войдем в Геннегау, королевский дворец ваш.
Кейдан слушал молча, не меняясь в лице, зато Боэмунд просветлел, да и на лице Сен-Валери отразилось глубокое удовлетворение.
– Правда, – добавил я, – какое-то время и мне там придется побыть, но мне вообще-то не привыкать делиться с другими королями.
Боэмунд сразу помрачнел, я добавил исключительно для его ушей:
– А дальше будет видно. Обещаю не слишком обременять своим присутствием, так как у меня очень большие территории в Великой Улагорнии, а еще больше… как бы сказать мягче, королевств под моим дружеским влиянием.
Его лицо вроде бы на короткий миг оживилось, но дальше слушал так же настороженно и пропуская каждое мое слово через несколько слоев сита, однако молчал, предоставляя говорить, если понадобится, только его величеству.
Кейдан поинтересовался с иронией:
– И Сен-Мари тоже будет под вашим дружеским влиянием?
Я посмотрел на него с укором.
– Ваше Величество… О некоторых само собой разумеющихся вещах и говорить вслух не принято. Даже в присутствии столь преданных придворных. Разумеется, в королевстве будут проведены необходимые реформы. Больше я подобных ошибок, как случились, не допущу. Моя власть, как догадываетесь, уже никогда не пошатнется, я весьма позабочусь.
Боэмунд нахмурился, Сен-Валери сердито засопел, но оба смолчали. Я покосился на них и добавил:
– Ваши королевские права останутся в полном и даже полнейшем объеме, хотя и существенно урезанными.
Кейдан поморщился.
– Понятно. Мне позволят самому менять сокольничих и выбирать борзых для охоты? Так я понял?
Я широко улыбнулся.
– Мне нравится ваше чувство юмора, Ваше Величество. Чувствую, мы сработаемся. А пока собирайтесь, надо спасать Сен-Мари. Рекомендую отправиться на корабле Ордоньеса. Это гораздо быстрее, чем даже на быстрых конях.