Ричард Львиное Сердце

Измайлова Ирина Александровна

Переведя дыхание, Эльза попыталась взять себя в руки и определить, с какой стороны послышался вой. Вроде бы, сзади. Но если так, отчего Либен отказывается скакать вперёд?

Вой повторился, и теперь стало слышно, что долетает он слева. Ответили ему уже не семь-восемь, а не менее двадцати голосов, причём звучал этот хор и слева, и справа и... неужели впереди? Выходит, идя по следу всадницы, волки обогнали её?

Плохо понимая, что делает, Эльза развернула коня. Либен, на этот раз послушный посылу, помчался по дороге вихрем, его не нужно было погонять.

Но вот он опять шарахнулся, замер, и герцогиня увидела, как в густой тени, снова впереди неё, сверкнули зелёные вспышки голодных волчьих глаз.

Волки вели себя странно. Если бы она могла думать спокойно, то поняла бы это. В лесу, где летом так много добычи, они выбрали человека, да ещё скачущего верхом на коне, с которым так просто не сладишь. И шли они не просто по следу, а окружая со всех сторон, словно бы зная, как может повести себя всадница.

Эльза вновь развернула вспять коня, который всё ещё слушался её, хотя мощное тело Либена напряглось и дрожало под седлом. Теперь она поскакала уже не по дороге, а прямо через чащу, не разбирая пути и низко припав к конской шее, чтобы ветви не хлестали по лицу, не выбили из седла.

В лесу темнело. Темнело быстро, будто и солнце, сговорившись с волками, быстрее обычного опускалось к горизонту. И всё отчётливее в обступающей тьме, с разных сторон изумрудными вспышками возникали волчьи глаза.

«Может, это оборотни?» — мелькнула у Эльзы жуткая мысль. Вскоре она поняла, что преследующая её стая растёт. Волков становилось всё больше. Кругом выли уже не менее полусотни зверей. Должно быть, к одной стае присоединилась вторая, потом третья. Но ведь волки так не охотятся!

Похолодевшими губами Эльза твердила молитву и продолжала понукать коня, который невероятным образом пока что находил дорогу среди сплошных зарослей.

Но вот он споткнулся один раз, второй.

Потом внезапно Либен снова взвился на дыбы: ехать было уже некуда. Впереди громоздился завал, образованный несколькими давным-давно упавшими деревьями, на которые ветер нанёс землю, ветки и сухую траву, возведя крепостную стену перед тем, кто вздумал бы проникнуть в самое сердце леса. И над этой стеной, на фоне просвета между кронами, показались несколько серых силуэтов с полыхающими зелёным пламенем глазами.

Эльза обернулась. Позади такими же огнями вспыхивала вся чаща. И отовсюду слышался пронзительный вой. Он смолк лишь на миг. И герцогине Брабантской явственно послышался смех — пожалуй, ещё более жуткий, чем голодные голоса волков. В этом смехе как будто звучал ехидный вопрос: «Ну что? Ушла?»

В сознании молнией пронеслось: «Парсифаль! Ведь про него говорили, что он умеет зачаровывать волков!»

Либен захрапел, шарахнулся, опять взвился на дыбы, и теперь всадница на нём не удержалась. Удар о землю был не особенно сильным, лишь какая-то ветка больно царапнула щёку. Но поднявшись, Эльза увидела в нескольких шагах от себя серые тени. Они приближались.

— Боже Святый, прости мои прегрешения!

Герцогиня успела перекреститься. Тут же большой поджарый волк прыгнул на неё, растопырив

в воздухе лапы и раззявив пасть с белыми остриями клыков. Но одновременно раздался короткий звон. Стрела пронзила хищника в тот миг, когда его лапы коснулись плеч жертвы. Зубы клацнули перед лицом Эльзы, и туша уже мёртвого зверя скользнула к её ногам.

Остальные преследователи отпрянули, но не убежали. Какой-то полуторогодовалый волчонок дёрнулся было обойти Эльзу и напасть сзади. Его тут же уложила вторая стрела. Затем между деревьев метнулось рыжее пламя факела, сверкнул меч, и фигура мужчины, в неверном свете показавшаяся громадной, выросла среди окруживших прогалину волков. Меч чиркнул вправо, влево, раздалось рычание, потом хриплый визг. Волки шарахнулись в стороны, не уходя, не отдавая добычи, но отступая перед силой, с которой не могли совладать сразу.

— Целы? — не оборачиваясь, спросил незнакомец, ловя поводья Либена. — Кто вы такая? Как вас занесло одну в лес?

Эльза ахнула, взмахнула руками. В её голове не осталось никаких мыслей, в душе — никаких чувств. Кроме одной мысли, одного чувства, одного имени... Она узнала голос того, кто сейчас, рискуя жизнью, заслонял её от взбесившейся стаи.

— Фридрих! — закричала женщина, чувствуя, что готова сойти с ума. — Фридрих!

— Эльза!?

Он не поднял, а бросил её в седло, вскочил туда сам, развернул коня.

— Вперёд!

Либен поскакал прямо на сгрудившуюся среди сосен группу волков, и те бросились врассыпную. Один не успел отскочить — меч Тельрамунда рассёк его пополам.

— Эльза, милая, ради Бога... Только держитесь. Хорошо?

— Фридрих, Фридрих! — повторяла она, вцепившись в его плечо, захлёбываясь слезами. — Мой Фридрих!

Он сунул ей факел.

— Держите. Я не могу и управлять конём, и рубить этих псов, и освещать дорогу. Нам надо прорваться. Потому что они не отстанут от нас.

— Почему? Это не волки?

— Это волки. Но они не в себе. На них наведены чары. Но почему — вы?.. Почему — вас?..

— Потому что я стала им опасна. Фридрих, послушай!

— Потом. Главное — выбраться отсюда.

Они вырвались из чащи на дорогу, но стая, наступая со всех сторон, не отставала. Либен успокоился, подчинившись непреклонной воле всадника, и уже не шарахался в стороны. Когда сзади нагонял волчище и, клацая зубами, в прыжке пытался вцепиться в конский круп, Фридрих точным ударом срубал его, а один раз Эльзе удалось ткнуть горящим факелом прямо в оскаленную пасть.

Впереди раздались звук рога, ржание коней.

— Это мои друзья! — крикнул Фридрих. — Я ушёл от них, чтобы проверить тропу через лес. Эй, Луи, Эдгар! За нами волки! На коней, скорее!

— Мы на конях! — отозвался из темноты густой голос Седрика Сеймура. — Вы что, собрали всех волков этого леса, мессир? А вам не кажется, что это многовато?

— Мне вас одного вполне хватало! — отозвался Тельрамунд. — Вы — отличный Волк. Остальные мне уже не нравятся. Но не я их собрал: это — фокусы Парсифаля, чтоб у него рога выросли из задницы!