Рифейские горы
Шрифт:
Конечно, всё это - только лишь слабая попытка воспроизвести тот захват виэлий-ского селения. Но Аридис, будем справедливы, постарался, и народу с обеих сторон много, при этом каждый знает своё место. А горящие варварские кибитки, выстроен-ные полукольцом, чего стоят! Кто не видел настоящего боя, поверит, что так оно и было.
Всё похоже, очень похоже. И костюмы особенно хорошо дополняют нужный эф-фект реальности. Как в настоящем бою, и люди гибли, вот только кровь их на тёмно-розовом песке арены казалась совсем незаметной и от этого своим видом не так пугала жадных до впечатлений мирных граждан.
Среди воинов на арене
Жаль, Велианаса нет в городе. Ему бы стоило посмотреть на это зрелище. Его Антирп просто великолепен.
____________________
Меч для предстоящего боя Айвар выбрал сам и трижды уже возблагодарил Мать Хранительницу за свой выбор. Этот меч ковал отец, Айвар узнал его по вязи букв, отчеканенных на лезвии. Всего два слова на незнакомом языке, но Айвар знал, что они значат. Это начало молитвы, посвящённой Матери: "Именем Твоим..." На этом языке справлялись все службы в храме Матери, и мать, главная жрица, обучила этому языку и своего младшего сына, храмового служителя. Вытравливая эти буквы на клинке, отец вряд ли знал их значение, он сам говорил однажды: "Это знак, всего лишь знак, приносящий удачу владельцу..."
Как же она нужна была сейчас Айвару, эта удача! Своего первого, такого же варва-ра, как и он сам, но только одетого в форму солдата аэлийской армии, Айвар опрокинул первым же ударом, просто рубанул мечом в коротком замахе. Он проры-вался вперёд, через всех, кто сам бросался на него. Шарши, он искал в этом хаосе Шарши.
Вайдар, с которым они и не дружили-то особо, но этот варвар был единственным здесь, на арене, кого он знал. Где же он? Где?
Среди пылающих обломков, бывших некогда кибитками, погибших и тяжелоране-ных на глаза попадалось всё больше. А живыми по большей части оставались те, кого защищали аэлийские доспехи, щиты и острые копья. Виэлийское снаряжение против такого - сущая мелочь. Деревянный щит прямоугольной формы, зауженный книзу, тяжёлый меч из дрянной стали грубой ковки. Ни шлема, ни панциря - один кафтан, перетянутый широким поясом с бронзовыми бляхами и пряжкой. Любимое оружие любого степного народа - это лук и стрелы, но распорядитель запретил им пользоваться, ведь тогда бы не было той зрелищности. Шарши, бедняга Шарши, как он расстроился тогда при этом известии. Он и сам понимал: ему с его опытом в на-стоящем бою не тягаться.
А "виэлов" оставалось всё меньше. Они по задумке распорядителя и в соответст-вии с реальными событиями прошлогодней давности должны были быть убиты все. Но жить-то хочется любому! Поэтому "виэлы" медленно из разрозненных одиночек, спасающих самостоятельно свои жизни, стали превращаться в одну группу, в единый коллектив. Они сбились в центре, у последней уцелевшей кибитки, инстинктивно доверяясь друг другу. Шарши среди них не было. Значит, погиб! Значит, уже позд-но!..
Среди "аэлов" особенно выделялся один, не только своим ростом и крупной фигу-рой, не только украшенной серебром и золотом блестящей на солнце кирасой и алым плащом, но и уверенностью, силой. Тем, что другие подчинялись ему.
Антирп! Это был он! Он даже жертву из последних выживших себе выбрал сам. Знаком дал понять своим: не трогать, не мешать. Я сам!
Айвар, последний из "виэлов", для всех, кто следил за ритуальным боем, оставался единственной преградой перед ударом победного гонга, извещающего о конце пред-ставления.
Для Антирпа - это секундное дело, один удар, тем более, что и противник не пред-ставлял из себя ничего особенного. Хотя для тех, кто сам владел мечом, видно было, что варвар этот не так прост, и не собирается умирать так легко.
Первый же удар - сильный, оглушающий, со всей высоты громадного роста - Айвар принял на кромку щита. Нет, зазубрина на мече не появилась, но Антирп удивлённо вздёрнул брови, а толпа вокруг взревела негодующе и возмущённо. Их любимец показал себя слабаком!
И Антирп разозлился! Рывком сорвал плащ, мешающий свободно двигаться, пере-бросил меч из левой руки в правую и шагнул на Айвара. Тот, отступая назад, только сглотнул всухую. Такого великана он ещё ни разу не видел.
Очень смуглый, почти до коричневого, с чёрными выпуклыми глазами, с широ-кими скулами и крупным, чуть приплюснутым носом. Коротко стриженный, как все аэлы, и всё равно дикарь, дикарь с Тиморских островов.
Кто-то из воинов бросил ему своё копьё. Зрители на рядах ждали поединка, не хотели быстрой смерти, неделя кровавых развлечений для них только-только нача-лась. Но Антирп мог позволить себе игнорировать мнение зрителя, его уже слишком любили, чтоб сразу же разочароваться.
Копьё выбросил с такой силой, что Айвар, загородившийся щитом, еле на ногах устоял. Качнулся, толкнувшись спиной на колесо кибитки. Острие копья пробило дерево, обтянутое в два слоя бычьей кожей, насквозь, застряло намертво - не вы-рвать. Айвар, не раздумывая, отшвырнул от себя щит, и неожиданно для всех сам бросился в атаку.
Антирп не ожидал такой прыти. Опыт, громадный опыт спас его от тяжёлого ране-ния в живот. Он успел отпрыгнуть, избежать удара, заслонился клинком. Мечи - аэлийский и марагский - скрестились, но их лязг в ревё толпы никто не услышал. А Айвар, отступая, готовясь для новой атаки, впервые, наверно, пожалел о том, что его меч так короток. Да и противник, несмотря на такой высокий рост и большое тело, двигался превосходно. Да, есть над чем подумать, если уже не поздно думать...
А жить-то как хочется! И день как назло, выдался неожиданный для поздней осени: тёплый, тихий, солнечный. Но чтобы жить, надо сначала этого вот великана одолеть. А он опасен, он и вправду очень силён. И он хочет твоей смерти...
Они снова сошлись. Без щита Айвар чувствовал себя уже не так уверенно, больше уворачивался и отступал. Сам атаковал редко, всё ждал момента, когда Антирп сде-лает ошибку и откроется для удара. Но Антирп был не из тех, кого можно поймать на ошибке, для этого он был слишком хорош.