Рики Макарони и Гриффиндорская мафия
Шрифт:
Между тем обстановка в «Слизерине» не могла не тревожить. Приближался очередной матч по квиддичу – правда, пока что не имеющий отношения к «Слизерину». Но Френк Эйвери снова развернул бурную активность. Он воссоздал-таки кружок пения, в чем Рики, наслушавшись на предыдущих матчах беспристрастного комментатора, не мог его винить. Однако многие моменты в стратегии Френка настораживали. На этот раз он не пытался созвать всех под свои знамена, а ограничился горсткой отборных сторонников. Совместными усилиями они сочинили песню, которую разучивали при каждом удобном случае, то есть всякий раз, когда рядом не оказывалось старост. Рики и Лео сразу стало понятно, почему, как только им представилась
— Слушай, неужели им это прокатит? – с удивлением спросил Рики у Лео. По его впечатлению, «Хогвартс» был местом довольно консервативным, где строго следили за соблюдением приличий.
— Это – вряд ли, — сказал Лео. – Эйвери вообразил, что воссоздает традицию, но на самом деле не учел, что сам он – далеко не достопочтенный сэр Драко Малфой. Тот был гораздо дипломатичнее и тоньше – его текст был так составлен, что не придерешься. Точно знаю, сатира на вратаря Уизли начиналась и заканчивалась словами «Уизли – наш король».
— Ни за что петь не буду ничего подобного ни про кого из гриффиндорцев, — категорично заявил Рики.
Однако он опасался напрасно – Эйвери не только не пытался привлечь их, а, напротив, отторгал, близко не подпуская к своему замыслу. Лео, предприняв несколько попыток вразумить его, исходя из интересов «Слизерина», в итоге предоставил их самим себе. Но Рики чувствовал, что не может так просто сдаться. Вначале он убеждал себя, что, если так оставить, из-за Эйвери колледж потеряет баллы, однако истинная причина была слишком очевидна, чтоб он мог долго игнорировать ее. Любое объединение Эйвери Рики воспринимал как клуб почитателей Упивающихся Смертью. Оно обычно состояло из чистокровных колдунов, в большей или меньшей степени разделяющих предубеждение Френка к магглам и маглорожденным – с прочими Френк попросту не водился. Они были потенциально опасны для всего, чем дорожил Рики, и терпеть это рядом и бездействовать было выше его сил. Для нейтрализации угрозы он был готов на все, вплоть до того, что предпочел бы быть задействованным в дурацком кружке, тратить свободное время и распевать вместе со всем колледжем, лишь бы держать планы врага под наблюдением. Но в такой огромной чести ему отказали, и у Рики остался единственный выход: поговорить с врагом и убедить, что его затея навредит «Слизерину». Рики предусмотрительно не стал сообщать о своем намерении Лео, прекрасно зная, что тот взглянет на эту идею куда более трезво и начнет его отговаривать.
Однажды после обеда Рики вернулся в подземелье один, потому что Лео отправился в библиотеку. Делать уроки без Лео он не привык, и потому решил почитать что-нибудь другое. Кстати вспомнилось, что он зачем-то купил «Историю «Хогвартса»», в которую ни разу не заглядывал с начала учебного года. Дабы наверстать упущенное, он наугад открыл это поучительное произведение и погрузился в чтение. Ему попалось про Хельгу Хуффульпуфф. Почитав немного, он твердо решил, что Дик не прав, в «Хуффульпуффе» далеко на тупицы – о чем Рики, собственно, знал давно. Однако он же ясно видел, что «Хуффульпуфф» постоянно остается в аутсайдерах. Сейчас они шли последними по баллам, но и с первых дней в школе это было заметно. Рики же привык считать истинно хуффульпуффские качества особо ценными, однако в школе они не вознаграждались, и Рики понимал, почему. Добросовестные хуффульпуффцы ни на одном уроке не умели себя подать, в то время как те же гриффиндорцы, не говоря о слизеринцах, не стеснялись ненавязчиво требовать награду за свой труд. Происходящее вызывало досаду – все, начиная с распределения, разведшего его по разным баррикадам с людьми, которых сам Рики считал вполне приличными,
Эти мысли испарили всякое желание читать о школе дальше. Рики отложил книгу и полез за блокнотом для рисования, чтобы вернуть хорошее настроение и отвлечься.
Как раз в этот момент в спальню вошел Френк. Листая, Рики не обращал внимания, что делает враг за его спиной. Но тот внезапно выхватил блокнот и потряс перед лицом Рики изображением, подписанным его именем.
— Что это еще такое? – зловеще прошипел он.
— Ты ведь читать не разучился, Френк, — сказал Рики, радуясь долгожданному поводу выяснить отношения.
— Не смей обращаться ко мне так запросто! Соблюдай дистанцию, Макарони, — вскричал Эйвери.
— Тогда не хватай мои вещи, выскочка, — парировал Рики. Он мог понять реакцию Эйвери, но, вообще-то, никто не заставлял его подглядывать.
— Что за шум? – в спальню вошла Эльвира. Позади нее робко выглядывала Дора Нотт. Не обращая внимания, Эйвери продолжал как никогда яростно.
— Чтоб ты знал, такие маггловские штучки позорят наш колледж. Ты недостоин «Слизерина», попал сюда неизвестно как!
— Ошибаешься, — холодно возразил Рики. – Я здесь за мои мозги и истинно слизеринские качества – о которых ты, на мой взгляд, имеешь весьма смутное представление. Если б не твоя гнилая чистокровность, тебя вообще никуда бы не взяли.
Одновременно они выхватили палочки. Рики готов был сразиться: он долго сносил выходки Эйвери слишком спокойно.
— Только попробуйте! – отчеканила староста. – Вкачу взысканий вперед недели на две. Уберите палочки. Живо!
Однако подчинились они не сразу. Дора наблюдала за ними с любопытством, Эльвира сохраняла непроницаемость.
— Теперь так. Эйвери, у меня к тебе серьезный разговор.
Эйвери воззрился на Дору, которая тотчас отвернулась.
— Макарони, выйди и жди меня в гостиной, тебе мне тоже есть, что сказать.
Рики оставил альбом как есть и вышел вместе с Дорой.
— Что ей надо? – спросил он об Эльвире.
— Э. Может, это и не очень хорошо с моей стороны, — хитро улыбнулась Дора, — но Лео намекнул, и я подумала… Френк слишком рискует с этим своим кружком. Да ты, наверное, сам знаешь.
Рики остолбенел от восторга. Ловко! Науськать на Эйвери Эльвиру посредством Доры – так просто, но все же сам Рики до такого не додумался. Лео все-таки истинный слизеринец!
Минут через пять пришла Эльвира.
— Макарони, — сурово сказала она, — Конечно, по существу мне не в чем тебя упрекнуть. Однако я заметила в твоем поведении опасные тенденции и считаю своим долгом предупредить тебя.
— О чем? – спросил Рики.
— О том, что Френк Эйвери в чем-то прав, — вздохнула Эльвира. – Ты должен лучше понимать, в каком колледже учишься. Маггловские замашки – да, ты должен привыкать к этому слову – здесь не очень приветствуются; впрочем, в других колледжах тоже, но не в такой степени. А твои комментарии по поводу обычных в колдовском мире вещей иной раз просто несносны. И еще – то, что ты сейчас позволил себе высказать о чистокровных.
— Иногда это правда, — Рики заглянул в ее глаза.
— Иногда – да. И как раз поэтому помалкивай, — приказала Эльвира. – Это очень тонкая и щекотливая тема.
Рики потупился, недовольный, чувствуя, как в нем закипает обычное бунтарство.
— Я это говорю тебе для того, чтоб уберечь от неприятностей, — произнесла староста уже гораздо мягче. – Все-таки я, надо признать, от души рада, что теперь по углам не валяются обертки от шоколадушек. Нам с Марком не удалось бы этого добиться никакими взысканиями.