Рики Макарони и Тремагический Турнир
Шрифт:
— Это совершенно недопустимо, — последовал ответ. – За исключением гнева, которым благородный воин дает знать другому о его недостойном поведении. Хотя держаться за нож, как твой друг однажды, слишком для его возраста, у нас это не вызывало осуждения.
— Я считаю, ваши правила разумны, — сказал Рики.
— Я благодарен тебе и школе «Хогвартс» за открытость и гостеприимство, — улыбнулся Ван. – В моей жизни это значительный год. Мне передали, что ты приходил и показывал рисунок змеиного короля.
— Да, — Рики не сразу вспомнил, что было еще до каникул. –
— Ты? С чьей колдографии? – спросил Ван.
— Я сам нарисовал, а мне потом сказали, кто это, — объяснил Рики.
— Странно, — вымолвил Ван. Поговорив еще о погоде, они вернулись в Большой зал на обед. Где-то в середине трапезы профессор МакГонагол попросила внимания.
Вначале поднялся Дамблдор.
— Сегодня прекрасный день. Завтра будет другой прекрасный день, но по–другому. Сегодня все равны, завтра определится победитель…
В своей речи достопочтенный Цянь–цзы снова цитировал легенду, где один из учеников Конфуция считал бесполезным ритуал с принесением в жертву барана. На что Конфуций ответил: «Ты заботишься о баране, а я забочусь о ритуале». Турнир, который нас объединил, пройдет все свои этапы как должно, а мы примем результат, каким бы он ни был – вот какой вывод сделал предводитель китайской делегации.
— Фразу про барана часто говорил мой папа, — сказал Рики другу сквозь шум аплодисментов.
Профессор Джиовинеза выразила глубокое удовлетворение от своего пребывания в «Хогвартсе», объявив, что этот год был для учеников «МентеСана» очень полезен, а что касается Турнира, то «пусть победит сильнейший». С тем и разошлись досдавать оставшиеся экзамены.
В залитых рассеянными солнечными лучами теплицах было душно и по–домашнему мирно, так что Рики клонило в сон, невзирая на нервную и неприятную для многих процедуру оценивания. Рики автоматически сортировал бобы по еле заметным признакам, которые другие мучительно искали. Общение с чемпионом задело некую струну в его душе; Рики не подозревал о ее существовании, но подсудно ощущал волнение. Как будто что-то вскоре должно случиться, и знай он, что именно, ему бы очень не понравилось. Рики не мог объяснить, почему Ван так сказал о рисунке василиска. Подумаешь, гигантская змея… Интересно, какого размера у нее чешуйки? При мысли об этом он почти разозлился, хотя прекрасно понимал, что повода нет.
— Макарони, можете оставить бобы. Помогите мне с силками дьявола, — позвала профессор Стебль.
Рики с благодарностью кивнул ей. Для решения сложной задачи ему частенько требовалось просто отвлечься – для чего идеально подходила работа, требующая полной концентрации внимания.
Освобожденные от зубрежки последних дней ученики шествовали на ужин, как на праздник. Чемпионы не появлялись в Большом зале. Дора Нотт шепнула, что они в комнате на первом этаже, куда можно попасть из Зала. Рики стало неловко, когда он вспоминал, сколько всего от нее скрыл Клуб Единства. Но рассказывать ей все с начала казалось долгим и ненужным.
После ужина ученикам предстояло разойтись по общежитиям, откуда их, согласно заранее известному сценарию, завучи
Члены Клуба задержались в холле.
— Дядя Драко задумал нечто потрясающее, — сказал Артур. — Это будет грандиозное зрелище!
Предсказание Вана несколько утешило Рики.
— Лео, ты не хочешь рассказать, чем дело кончилось? – спросил Дик.
Рики только сейчас понял, что его друзья ждали целый день, и поразился их терпению. Он совсем забыл, что они не живут с Лео в одной спальне.
— Если нас недосчитаются… Впрочем, скорее всего, ничего не будет, – решился Лео.
— Конечно! Конец года, и директор на нашей стороне, — напомнил Ральф.
— Надеюсь, нам вернут штаб, — проворчал Артур. – Иначе Тони меня доведет.
Рики удивился, что Эдгар не протестовал против этой неблагоразумной акции. Обернувшись к нему, Рики заметил, что хуффульпуффец переминается с ноги на ногу.
— Идите к Миртл, — сказал он, — а я собираюсь поговорить с одним преподавателем. Я ненадолго.
— Еще один больной на голову, — процедил Уизли. – Зачем тебе преподаватель, когда экзамены кончились?
— Он обещал рассказать мне, как улучшить успеваемость по зельям, — упрямо заявил Эди и отошел от лестницы.
— Люпин не станет его задерживать, — сказал Дик.
— Для улучшения вообще-то есть единственная возможность, — усмехнулся Лео. – Ладно, идем.
По неизвестной причине Плакса Миртл отсутствовала в своих владениях.
Рики не очень интересно было выслушивать объяснения по второму разу. Он отошел к окну и стал наблюдать, как постепенно сгущаются сумерки. После недавних дождей летний вечер был тихим и безоблачным. Погода, в отличие от Драко Малфоя, благоволила чемпионам.
Из окна открывался вид на внутренний дворик, совершенно пустой. За спиной Лео начал рассказывать про роль Риты Вриттер. Рики вспомнил, как привел ее в этот двор, и невольно улыбнулся.
Год кончился, впереди состязание, сейчас обсуждаются успехи, и почти все друзья рядом – что может быть чудеснее летним вечером? А ведь с самого начала столько всего произошло… Воспоминание о начале года отчего-то развеяло всю идиллию.
Разглядев как следует скамьи и газон, Рики принялся изучать окна напротив. Почти все они были темны, за исключением тех, где, как он догадывался, располагались общежития «Хуффульпуффа». Да, ведь Эдгара до сих пор нет, как тогда, в поезде. Он так волновался, когда искал его.
— Что там такое? – шепнул Дик, слегка подвинув его плечом, чтобы встать рядом.
— Ничего особенного, — словно издалека услышал себя Рики. Он поднял взгляд выше – туда, где наполовину скрытая шпилем башни, выглядывала полная луна. И, вздрогнув, обернулся к Дику, который также глядел на него в упор.
— Эдгару нечего делать у Люпина, — отрезал Рики.
— Да, — согласился Дик. – Он показал мне записку и сказал, что профессор обещал помочь ему.
— Ерунда, ничего страшного, — с жаром возразил Уизли. – Люпин безопасен. Только вот чего Эди там так долго копается?