Рики Макарони и Тремагический Турнир
Шрифт:
— Ах вот вы как! – взвыло под ухом.
Вздрогнув, они повернули головы. Скорбное привидение Миртл глядело на них с таким осуждением, словно в подобных обстоятельствах только презренные негодяи смеют улыбаться.
— В чем дело, Миртл? – спросил Рики, противостояв смущению.
— Школа вот–вот падет под натиском врагов, — запричитала хмурая барышня. – Если даже здесь возможно такое…
— Миртл!
Рики вновь содрогнулся. Впрочем, не он один. К ним медленно приближался Кровавый Барон. Поравнявшись с Миртл, он покровительственным жестом возложил прозрачную, но с пятнами
— Девочка, — сурово произнес он, – разве ты не знаешь, что секреты надо хранить?
Сам Рики на ее месте на некоторое время проглотил бы язык. Однако, либо за долгой срок привидения Кровавый Барон стал не так страшен, либо Миртл никому не делала столько чести, чтоб менять свой обычный стиль. Ее лицо скуксилось раньше, чем суровый призрак закончил последний слог.
— Ну конечно! – заревела она. – Я ничего не знаю! Никогда! Миртл – дура!
— Потише, — всего лишь поморщившись и выказав тем самым недюжинное самообладание, Барон отступил от нее на расстояние вытянутой руки. Рики и Селена чутко ловили, что дальше.
— А у меня есть чувства, между прочим, – взвыла Миртл.
— Кто бы сомневался. Довольно уж, — рыкнул Барон.
— Мои дорогие, — примирительно донеслось снизу. Для головы Жирного Монаха пол в тот момент служил воротником. – Вы не считаете, Барон, что некоторые вещи бесполезно скрывать ото всех подряд? Ведь юный Уизли был рядом. Кстати, мистер Филч просил Вас…
— Я знаю, — сердито ответил Барон и вернулся к Миртл. – Именно это я собирался сказать. И нечего шуметь раньше времени. Я жду благоразумия, — это уже предназначалось Рики, который легким кивком подтвердил свое почтение.
Кровавый Барон неторопливо скрылся за углом, а голова Монаха ушла вниз.
— Какой он нечуткий, — всплакнула Миртл.
— Но это к лучшему. Иначе Пивз его бы не боялся, — напомнил Рики.
— Правда, — вмиг просияла Миртл. – Вот, новая кража из кабинета самого директора тебя интересует или нет?
— Конечно, — уверил ее Рики. Миртл обожала, когда ее упрашивали, но и рассказывала охотно.
— Склянка с порошком из рога единорога, — сообщила она.
— Но это же… на вес золота, — вскричала Селена. Страшно разволновавшись, она приблизила к Рики пылающее лицо. – Во всем мире его на пересчет. Очень сложно найти умершего единорога, они уходят в недоступные места. А с живого…
— Будешь проклят, — резанула по ушам Миртл. – Украли во время совещания. Это последняя возможность. Они все тогда же пересчитали, и было на месте. Но за то короткое время, что тайник держали открытым, можно было попытаться. Сегодня все обнаружилось из-за Малфоев, — закончила она, сморщившись.
— Ты не любишь их, — заметил Рики. Миртл ведь давно обитала в школе и могла знать интересные вещи про многих ее бывших учеников.
— С какой стати? – фыркнула Миртл. — Его Гарри в школе терпеть не мог. А она! Притащила парней в мой туалет, да, она была в этом первая! Но зато у нее хвост вырос потом, так ей и надо. Не знаете?
— Миртл, тебе не стыдно? – строго спросила Селена.
— Зубрила и выпендрежница! Вечно командовала Гарри, лучший друг называется! Такой и осталась. Это благодаря ей все открылось.
—
— Да. Она решила по новой прочесать замок, потому что, видите ли, ее благоверный никогда ничего найти не может даже на собственной кухне, сколько она ни объясняла. Малфой извинился перед директором, но только в тайнике он еще не рылся. Все равно пора было оттуда доставать кое-что, состязание завтра.
— А не могли они сегодня стащить? – резонно поинтересовался Рики. Селена помотала головой, словно говоря: «Я не верю».
— Твой слизеринский друг тоже так подумал, — кивнула Миртл. – А племянник Малфоя признал, что участникам этого совещания запретили покидать замок. Хотя они позволили себя обыскать, а Дамблдор лично подтвердил, что только он прикасался к содержимому, — вздохнула Миртл. – Вряд ли они тут замешаны, хотя жаль.
— Где мне найти Артура? – спросил Рики.
Миртл внезапно превратилась в смесь возмущения и воинственности.
— Я затем тебя ищу, с ног сбилась! Они все ждут у меня только тебя, а ты здесь торчишь!
Компания в пустующем туалете на Рики с Селеной обратила не больше внимания, чем на прошмыгнувшую в кабинку Плаксу Миртл. Лео упростил загадочные случаи до головоломки, которая по уши втянула всех присутствующих. Расположив по оси х все пять краж, он сопоставлял с ними список подозреваемых.
— У меня никак не получается, чтобы у одного человека было пять возможностей, — повторял Лео. – Тогда он должен каждый раз полагаться на случай. Невероятная наглость и удачливость даже для гриффиндорца.
— Слизеринцев тут больше. Так вычеркни хотя бы тетю Пэнси, — требовал нервный Артур. – Большую часть времени ее здесь не было.
— Она весь год наезжала к Эльвире Паркинсон, — напомнил Ральф.
— Уж если к чему не придерешься, так это к поводу находиться в «Хогвартсе», — разозлился Лео. – Он у всех безупречен. Чемпионам непременно нужно все объяснить и показать. Снейп отвечает за зелья, Малфой и Уизли — за подготовку к Турниру. Пэнси Уизли не может не подбадривать племянницу, Парвати Патил – судья, Хагрид – преподаватель и доверенное лицо директора. Гермионе Малфой предпочтительнее сбежать из дома к мужу, чем куда-нибудь еще. И они имеют предлог, хотя и нелепый на первый взгляд, совать нос повсюду в замке. А для Вриттер это и вовсе ее натура, первая и единственная. Хуже всего, пусть я зелья провалю, если хоть кому-то из них не верю!
Лео зажмурился и сжал кулак.
— Стоит ли так переживать? – попробовала разрядить обстановку Селена.
— Стоит, потому что кражи – факт, — ответил Дик.
— Ты же сказал, — вскинулся Лео, — что все мои подозрительные обстоятельства высосаны из пальца и легко объясняются с помощью самой простой логики.
— Ты сам прекрасно это знаешь, — ответил Дик.
— Вот что, — медленно заговорил Эди. – Завтра последнее состязание. Если Рики нужен Упивающимся смертью для сока Наставника, нельзя дать им такую возможность. Ведь к отъезду из школы срок пройдет. Наверное, тебе не стоит ходить смотреть на Чемпионов? Ты же и так не одобряешь почти все задания. Я могу тоже остаться из солидарности.