Рикошет сна
Шрифт:
Вот он, все так же сидит на полу. Генератор умирает. Мальчик дергает щекой и рассеянно гладит агрегат по округлому боку. Жмет на экран телефона, снова жмет — уже в другую точку — глубоко и торжественно моргает и прижимает телефон к уху.
Лицо у него просветленное и возвышенное, как у ангела — оно сияет вдохновением дирижера, поднявшего смычок перед оперным оркестром. Пушистые ресницы трепещут, как крылья мотылька за секунду до столкновения с фонарем. Услышав в трубке нечто такое, что не доносится до меня, мальчик обессиленно падает на пол — словно в обморок, так еще и через замедленную съемку.
— Уфф… Стелла, твой ментальный экзоскелет возвращается. Как я замучался — думал, лапки в кровь сотру! — выдыхает ничуть не смущенный асфальтом крот и совершенно человечьим жестом утирает пот с мохнатого лба.
Глава 1. Беспощадная твердь Большой Земли
Глаза Вильгельма — одного из пяти менторов Ритрита и моего персонального наставника — похожи на ледяную сталь. Как и у того мальчика прошлой ночью, они серые с голубым проблеском — только у того живые, текучие, а у ментора жесткие, чеканные. Контроль над собой он теряет исключительно редко — и тогда кажется, что по незыблемому айсбергу его взгляда пробегает трещина.
— Ментальный экзоскелет опытного бойца Той Стороны — конструкция исключительно прочная, — хмурится Вильгельм, — я вообще не помню, чтоб на моем опыте такое случалось с сильным и талантливым человеком. С душевнобольными и морально сломленными — да. Но ты, наша Первая Названная, явно была вне зоны риска…
Да, я главная ударная сила боевого отряда Ритрита. И я стала первой среди тех, кто получил на Архипелаге новое имя, забыв старое в пепле прежней жизни. Но это мне не слишком помогло прошлой ночью при перевоплощении в вишню.
— Насколько я в состоянии мяукать по собственному опыту, — вступает в разговор Грабабайт, — Стелла могла послужить антенной для сигнала, который исходил от того мальчика с генератором.
— У меня тоже такая мысль мелькнула, — соглашается ментор. — Подросток попал в отчаянное положение и пытался до кого-то достучаться — скорее всего, даже без разницы, до кого именно. И первой его сигнал поймала именно ты.
Странно. В Ритрите у каждого своя специализация. Вильгельм и я отвечаем за тактику боя — а контактами, воспоминаниями, теорией информации и прочими смежными дисциплинами занимаются две профильные группы. Вызывать на общение надо было в первую очередь их.
Ментор зависает, как обескураженный компьютер. Кот косится на него с выражением лукавого превосходства: будучи уроженцем Той Стороны, он обычно не упускает возможности щегольнуть эрудицией. Выдержав эффектную паузу, Грабабайт курлычет:
— Молодое тело почти исчерпало свои физические ресурсы. Эмоциональное состояние достигло критически негативного уровня. Мальчик всеми силами цепляется за жизнь — но без посторонней помощи долго не протянет. На глазах Стеллы он утонул в…
Байт ждет, чтобы Вильгельм проявил любопытство — а еще лучше, восхищение. Но ментор смотрит на него ровно и пусто.
— …в Неподвластных Слоях, — кисло заканчивает кот. — Его тело еще биологически живо. А сознание уже почти
Я внимательно слушаю и молчу. Во время предыдущих миссий на Той Стороне я сотни раз вживалась в аватаров — переносилась в сознание других людей, смотрела на мир их глазами, управляла их движениями и чувствовала все то же, что они. Но это были люди — а не деревья, которые усилием воли могли заглянуть внутрь дома и разгуливать по его комнатам, подслушивая звуки из прошлого.
— Ага, — Вильгельм трет крыло своего огромного носа, торчащего из лица, как лезвие топора, — то есть мысленно юноша сейчас ползает вдоль шва реальности, пытаясь найти лаз в какую-то конкретную плоскость бытия.
— Не совсем так, — мотает мордашкой Грабабайт, — не ползает, а неподвижно застрял в Неподвластных Слоях. И там, если честно, очень… — кот мнется. Он старается быть культурным и потому избегает резких выражений, — …страшно.
За окном пушистятся безмятежные облака. Из ресторана доносится запах карамельного пудинга. Мне в левый кед попал крошечный камешек и въелся в кожу между средним и безымянным пальцами.
— Я так поняла, мне теперь предстоит его оттуда вызволить? — мой вопрос звучит по-профессиональному бесстрастно. Играть в спасателя на Той Стороне мне доводится не то чтобы часто — но ничего, и с такой миссией справлюсь.
— Нет. Сначала тебе — и нам всем — предстоит сообразить, как человека оттуда вообще можно вызволить, — морщится Вильгельм, недовольный собственной некомпетентностью.
Вопроса о том, нужна ли нам эта спасательная операция, никто не задает. Та Сторона не знает, что такое случайность — все, что имеет к ней отношение, наполнено смыслом и носит характер императива. Если бы Та Сторона сочла, что проблемы того мальчика меня не касаются — она бы просто не открыла мне его.
— Сейчас я тебе покажу нечто такое, чего ты еще никогда не видела и о существовании чего не должна сообщать никогда, никому и ни при каких условиях.
У Вильгельма на несколько секунд учащается дыхание, что в его случае свидетельствует о потере контроля над собой — но эти секунды заканчиваются очень быстро. Ментор вытаскивает из кармана смартфон, протирает его о джинсы и четырьмя взмахами пальца, за которыми я не успеваю уследить, изображает на поверхности монитора некий символ.
Смартфон согласно мигает и загадочно жужжит. На его мониторе заплескались морские волны — не в формате фото или видео, а реальные. Пахнет солью, Вильгельму на пальцы падает несколько капель. Ментор кладет телефон на стол, отодвигается и целится напряженным взглядом в воздух примерно на полметра выше столешницы.
Мы сидим в пустом классе. От того, что за партами вокруг никого нет, меня мутит ощущением обостренной пустоты и одиночества. Байт тоже пялится в воздух — но я пока не замечаю ничего, кроме игры солнечных лучей на волнах в мониторе.
— Ты хоть чуть-чуть помнишь географию? — непривычно ностальгическим тоном спрашивает ментор. — Вспоминаешь иногда свою прошлую жизнь, до Ритрита?
Нет. Я ничего не помню и не вспоминаю. Я захлопнула за собой прошлое, оставив пути назад заминированными, мосты сожжеными, а корабли утопленными. Нечего мне там искать, меня там уже нет.