Рип
Шрифт:
— О, Боже... — прошептала женщина, ее глаза закрылись, и тело начало дергаться. — О, Боже, Боже... я…
Руки женщины сжали мои волосы, и она откинула голову назад. Я не мог перестать смотреть, как ее розовые губы раздвинулись, ее горячее дыхание скользнуло по моей коже, и протяжный крик вырвался из ее горла.
Ее бедра сильнее упирались в мой член. Я сжимал ее задницу, пока ее киска толкалась взад и вперед. Мои бедра напряглись, и я зарычал от удовольствия, исходившего от основания моего позвоночника.
Я закрыл глаза, успокоенный ее прикосновением. Медленно я обнял ее за спину, прижимая к себе.
У меня сжался живот, когда я подумал, что Хозяин придет забрать ее у меня. Я не хотел ее терять.
Я подумал о других женщинах, которыми он владел, и о том, что он заставлял их делать. Они трахали других мужчин, по нескольку мужчин за раз. Он заставлял меня трахать их. Жестко. Грубо. Он пытался заставить их плакать. Он будет смеяться. Он хотел, чтобы у них шла кровь.
Женщины не носили никакой одежды, и их номер был вытатуирован на затылке. Я напрягся. У этой женщины тоже был свой номер там? Ее тоже заставляли трахаться с мужчинами?
Ослабив хватку, я отклонился. Я посмотрел на лицо женщины. Ее глаза были в замешательстве. Она прикусила нижнюю губу. Мой взгляд упал на ее гладкое тело, ее бледную кожу. Никаких отметин, никаких цифр.
— Ты в порядке? — тихо спросила она. Я нахмурился.
Почему она говорила? Разве она не боялась наказаний Хозяина? Мне было запрещено говорить, никогда не поднимать головы, только следовать его приказам и убивать.
Я ждал, когда яд вернется в мою кровь. Я ждал, чтобы почувствовать боль в животе. Я ждал, когда потребность убивать захлестнет мое тело. Но ничего не происходило.
Никакого яда.
Никакой боли.
Никакой ярости.
Я не понимал, что со мной происходит. Ничего не имело смысла.
— Пожалуйста, — прошептала женщина и заскользила с моих коленей, чтобы наклониться и посмотреть мне в глаза, — ты в порядке?
Схватив ее за руку, я развернул ее и убрал волосы с ее спины. Она закричала, когда я это сделал, но мне нужно было увидеть ее номер. Ее шея попала в поле зрения. Номера там не было. Я осмотрел ее спину, руки и запястья. Никаких чисел.
Смущенный, я откинулся на спинку стула. Почему у нее нет номера?
Женщина повернулась ко мне, широко раскрыв карие глаза. Я уставился на нее. Я закрыл глаза, пытаясь вспомнить, как выглядели другие женщины. Но я не мог вспомнить их лица. Что-то не давало мне их вспомнить. Я помнил, как трахал их. Я помнил их номера. Но их лица я не мог вспомнить... и все же я помнил все с тех пор, как встретил ее. Каждая частичка
Женщина вдруг начала двигаться, привлекая мое внимание, и подняла свою одежду. Не отрывая взгляда, она натянула ее через голову.
Ее щеки были красными, и она дрожала.
Она встала, и мое сердце, казалось, остановилось. Она уходила. Я не хотел, чтобы она уходила. Ее карие глаза наполнились слезами, и она повернулась в сторону лестницы. Я причинил ей боль. Я не хотел этого делать. Я не хотел, чтобы она уходила.
Что-то внутри заставило меня двинуться вперед и обхватить ее руку. Она оглянулась, ее губы дрожали.
Моя грудь сжалась.
Что-то внутри заставило меня потянуть ее на себя. Она ахнула, но это не остановило меня. Я хотел обнять ее, прикоснуться к ней. Когда ее живот ударил меня в грудь, я обнял ее за талию.
Я услышал, как она нюхает меня, и закрыл глаза, надеясь, что она не покинет меня. Я всегда чувствовал огонь, мой разум пронзали боль и страдания. Но с тех пор, как ее привели ко мне, я ничего из этого не чувствовал.
Она прогнала огонь и боль.
Она заставила меня чувствовать себя... в безопасности.
Женщина даже не пыталась вырваться. Вместо этого она провела рукой по моей щеке. Я отстранился и посмотрел на нее. Ее глаза смягчились, и она спросила:
— Что это значит? Скажи мне, пожалуйста? Что ты искал на мне?
Я сделал пару шагов назад и поднял руку. Убедившись, что она наблюдает за мной, я провел пальцем по своему идентификационному номеру на груди — 221. Я был 221.
Глаза женщины все еще смотрели на меня, когда я поднял голову. Я кивнул головой к ее телу и указал на грудь.
Глаза ее расширились, и краснота исчезла с лица.
— Ты хочешь... хочешь знать мой номер? — спросила она.
Я кивнул головой. Я похлопал себя по затылку и тоже указал на ее шею. С губ сорвалось учащенное дыхание.
Женщина осторожно двинулась вперед и медленно опустилась на колени. Она наклонилась ко мне и провела пальцами по моей руке. Я смотрел на наши соединенные руки и чувствовал, как тепло обволакивает мое тело.
— Посмотри на меня, — сказала женщина. Я поднял голову.
Она подняла наши руки и положила на свою грудь. Прижимая ладонь к ее коже, я чувствовал, как бьется ее сердце.
Я посмотрел в ее темно-карие глаза, и она объяснила:
— У меня нет номера. — Мои брови опустились. У нее не было номера? Я ничего не понимал. Ее рука сжала мою. — Меня зовут Талия. У меня есть имя, а не номер.
Мои глаза опустились, когда я попытался понять, почему у нее было имя. Ее рука потянула мою.
— Ты меня понимаешь? Ты понимаешь, что у меня нет номера?