Rise
Шрифт:
— Значит, пробуй еще, — сказала она, пожав плечами.
Я закрыл глаза и сосредоточился.
— Диффиндо! — зеленый луч попал точно посередине, и передо мной теперь лежали две части яблока. — Получилось, — радостно воскликнул я. Но, похоже, проявлять такую бурную радость не стоило, голова внезапно закружилась, и меня качнуло в сторону.
— Эй, все в порядке? — спросила Грейнджер.
— Да, просто слишком много сил в последнее время уходит на магию. Мне стало труднее колдовать. Теперь я слабею гораздо быстрее, чем раньше. Мадам Помфри предупреждала, что нельзя слишком усердствовать.
— Тогда почему ты не соблюдаешь ее предписания? —
Я пожал плечами.
— Я хочу быть не хуже других.
Грейнджер вздохнула.
— Ладно, я сейчас ухожу, а ты зови своего эльфа и перемещайся в комнату. Потом пришлешь ко мне его, я передам тебе книгу.
— Спасибо, — тихо проговорил я.
Грейнджер уже успела дойти до двери. Она обернулась, слегка улыбнулась и сказала:
— Пожалуйста, — и вышла за дверь.
Всю дорогу до комнаты я размышлял о нашем разговоре. Общаться с Грейнджер было лучше, чем просто наблюдать за ней со стороны. Я надеялся, что мне удастся хоть иногда беседовать с ней вот так, как сегодня. Ведь несмотря на то, что вокруг меня сейчас было полно народу, я все еще был достаточно одиноким.
*
После тяжелой первой недели дни полетели очень быстро, хоть и казались однообразными. Мадам Помфри снова грозилась, что отправит меня в Мунго, если я не буду себя жалеть, но так как визиты к ней были нечастыми, я не особо обращал на эти слова внимания. Нельзя было сказать, что я чувствовал себя хорошо, но, хоть и впритык, сил хватало на то, чтобы не скрутиться от боли где-то в углу. Пока студенты наслаждались солнечными днями на воздухе или играли в квиддич, я работал над собой. Все свободное время я теперь проводил с Алексом в библиотеке или в старом кабинете ЗоТИ, отрабатывая новые и новые заклинания. Книга, что дала мне Грейнджер, помогла мне сдвинуться с мертвой точки, и я уже не ощущал себя таким бесполезным, но особого прогресса я не достиг, как бы ни старался. Однако профессор Флитвик отметил, что я стал лучше колдовать, да и Грейнджер не скупилась на похвалы, когда я этого действительно заслуживал и делал успехи в трансфигурации. Она даже поставила мне “превосходно” за одно эссе, которое задавала. Кроме того, у меня абсолютно не было проблем с зельеварением, Слизнорт часто ставил меня в пример, и на этом уроке я почти всегда был источником заработанных для Слизерина баллов. Правда, во время занятий по ЗоТИ именно я чаще всего все эти набранные баллы терял. Куппер продолжала свирепствовать, однако доставалось не только мне, но и остальным, ко мне она придиралась только чуть чаще. Со мной по-прежнему никто, кроме Алекса Митчелла, не горел желанием общаться, однако это не тяготило, я привык к одиночеству, и скорее уж удивлялся частому общению с Алексом. С Грейнджер мы тоже больше нигде, помимо трансфигурации, не пересекались. Даже сны с ее участием перестали меня посещать.
*
Так пролетел сентябрь и первая неделя октября.
Воскресным утром я отправился в Больничное крыло за новой порцией укрепляющих зелий, которыми без перебоя снабжала меня мадам Помфри. Без них я не справился бы и с половиной нагрузки. По дороге меня перехватил Алекс.
— Какие планы? — спросил он.
— Собираюсь зайти в лазарет за… бодроперцовым зельем, — соврал я. Мы не были пока близкими друзьями, потому я не собирался посвящать его в такие личные проблемы.
— Простудился? — он удивился.
— Нет, я на будущее, на всякий случай.
— А, ну это правильно. Кстати, сегодня
— Ну… Не знаю, — растерялся я.
— Ты же, кажется, никогда и не выбираешься за пределы замка, кроме как на Травологию! — воскликнул Алекс.
— Так и есть, — честно ответил я.
— Ну тогда пошли, иногда надо отдыхать.
Я задумался. Можно ли было ему доверять?.. Он был немного странным, помешанным на книгах, и я не так уж часто видел его в компании других студентов. Я не понимал его дружелюбия в мой адрес. Но, возможно, это был хороший момент, чтобы обсудить такие вопросы.
— Ладно, пошли, только я сначала в Больничное крыло. Встретимся через пятнадцать минут в главном холле.
— Хорошо, — согласился Алекс и ушел в ту сторону, откуда пришел.
Получив наставления мадам Помфри, а также флаконы с зельем, я позвал эльфа, чтобы он отнес их в комнату, а сам направился в холл. В первой половине дня мне удавалось перемещаться достаточно быстро.
Многие студенты решили провести этот день на воздухе. И не зря. На улице и правда было здорово. Свежий прохладный воздух приятно ободрял. Легкая дымка из белых облаков покрывала отдельные участки неба, а мягкие солнечные лучи освещали округу так, что казалось, будто все вокруг светится.
Мы с Алексом добрались до поваленного дерева на опушке леса и решили, что лучшего места для любования природой не найти. Алекс сел прямо на землю, я же остался в своем кресле, хотя чувствовал я себя при этом неуютно, будто восседал на троне. Мы немного помолчали, тишина была не давящей, а скорее уютной. Но долго молчать не входило сейчас в мои планы, я решил, что пора обсудить вопросы, которые меня интересовали.
— Алекс, а ты знаешь кто я? — глуповато сформулировал я первый вопрос.
— Сложно сказать, — Алекс засмеялся. — А ты что, забыл?
— Я серьезно. Ты знаешь о моем прошлом?
— Та-а-ак, — протянул он, — к чему эти вопросы?
— Ты должен был слышать о моей семье. Малфои были сторонниками Волдеморта. Мой отец в Азкабане. Я — бывший Пожиратель Смерти. Именно потому меня избегает чуть ли не вся школа. А ты ведешь себя так, будто не знаешь ничего обо мне.
Я ждал какой-то бурной реакции, но Алекс был абсолютно спокоен.
— Я все это знаю, — безэмоционально сказал он. — И в чем проблема?
— Я думал, что ты общаешься со мной, потому что не в курсе. И все ждал, что тебя кто-то просветит.
— Думал, не буду с тобой общаться из-за прошлого? — удивленно спросил он.
— Да. Многие так делают, — сказал я.
— Я — не они, мне все равно что у тебя там было раньше. Важнее то, какой ты сейчас. Меня все устраивает. Тебя — нет?
— Дело не в том. Ты ведь не поддерживаешь идеи Волдеморта о чистоте крови? — спросил я.
Алекс фыркнул.
— Разумеется, нет. Я и сам — полукровка. Да и это, в общем, совершенно неважно. Погоди, а с чего ты решил об этом спросить? Со стороны выглядит так, что я фанат чистокровных?
— В какой-то мере, — усмехнулся я, — ты же со мной общаешься. Но я не потому спросил. Просто я не пойму, с чего вдруг ты решил общаться именно со мной. Не видел, чтобы ты часто беседовал с кем-то еще из студентов.
— Все так и есть. Больше я ни с кем не общаюсь. Понимаешь, Драко, книги для меня гораздо интереснее многих людей, потому за шесть лет учебы от меня отдалились все, кто пытался завести дружбу.