Ришелье
Шрифт:
Аннексия Беарна Францией была не единственным бедствием, которое претерпел в ту пору протестантизм, другим несчастьем было поражение, нанесенное Габсбургами Фридриху V, курфюрсту Пфальца и королю Богемии в битве при Белой Горе [57] . Эти два события, происшедшие почти одновременно, вселили страх в сердца гугенотов, которые ощущали все большую уязвимость своих позиций с момента смерти Генриха IV. В декабре 1620 года на чрезвычайной ассамблее в Ла-Рошели они решили сопротивляться правительству, если понадобится, с применением силы. Отнюдь не вся гугенотская знать разделяла эту решимость. Ледигьеры, Сюлли и Буйон остались в стороне от ассамблеи, взвалив всю ответственность за ее действия на твердолобых ла Форса, Субиза и ла Тремуйя. Ассамблея распорядилась о наборе войск, выплата жалованья которым должна была осуществляться, где возможно, за счет общественных фондов. Протестантская Франция была разделена на восемь военных округов, или cercles, под верховным командованием Анри де Роана. Places de surete были приведены в боевую готовность, и провинциальные ассамблеи собрались на свои заседания с целью организовать сопротивление. Короче говоря, «Соединенные Провинции Юга»; которые доставляли немало неприятностей монархии в завершающие десятилетия религиозных войн, вновь стали реальностью. Канцлер Брюлар де Силлери, который был достаточно стар, чтобы помнить об этих бедствиях, поделился своими страхами с венецианскими послами: «Скажу вам откровенно, господа, я не знаю, что случится с нами. Зараза проникла в нашу кровь и плоть. Гугеноты создали корпорацию, наносящую урон власти короля
57
Битва при Белой Горе (8 ноября 1620 г.) — в этом сражении протестантские силы под командованием Христиана Анхальтского были разгромлены имперской армией Тилли. См. подробнее: Дельбрюк Г. Указ. соч. Т. IV. С. 166–174.
Не все члены правительства находили приятной перспективу возобновления войны с гугенотами, однако Людовик XIII, имевший в своем характере что-то от фанатика, не колебался ни минуты. И в самом деле, его вполне можно обвинить в том, что он первый развязал войну, ибо его решение совершить поход на юго-запад против гугенотов было принято месяцем раньше решений, одобренных на ассамблее в Ла-Рошели.
Прежде чем покинуть Сомюр, он получил отпущение грехов и помолился так, как если бы отправлялся в крестовый поход. Вслед за капитуляцией Сен-Жан-д’Анжели 24 июня его самоуверенность заметно возросла. «Он настолько решился довести свое предприятие до конца, — доносили венецианские послы, — что с крайним презрением обращается с теми, кто отговаривает его от этого. В результате он говорит, что встал на дорогу, следуя по которой станет настоящим королем Франции, и что всякий, кто пытается оттеснить его на второй план, никогда не будет его другом». В августе 1621 года королевский уполномоченный призвал ассамблею духовенства, собравшуюся в Бордо, предоставить Людовику один миллион ливров для выполнения его священного предназначения. «Так как Ла-Рошель является столицей раскола и мятежа, — заявил он, — ее покорение обеспечит уничтожение чудовища (еретичества). Отложив все прочее в сторону, следует атаковать — и ее падение станет неизбежным». В то время как духовенство изыскивало способы собрать такую огромную сумму денег, королевский крестовый поход набирал силу. 4 августа, после десятидневной осады, сдался Клерак. Однако при Монтобане он встретил стойкое сопротивление. Осада тянулась с 21 августа до 18 ноября, королевская армия буквально растаяла вследствие дезертирства, измены и эпидемии чумы. Из 20 000 человек в строю осталось лишь 4000. Людовику пришлось отступить, в то время как Люинь вел переговоры с Роаном.
После этого унижения Людовик возвратился в Париж и распорядился начать мирные переговоры с гугенотами, но зима миновала, а результат так и не был достигнут. В апреле 1622 года король собрал свой армию в Нанте, откуда предпринял наступление в западном направлении и столкнулся с большой армией гугенотов под командованием Субиза, опустошившей Бретань и Пуату. 15 апреля королевские войска разгромили Субиза при Иль-де-Рье. Вслед за победой был сооружен Форт-Луи, господствовавший над прилегавшими к Ла-Рошели землями, который неизбежно должен был стать яблоком раздора. Горожане утверждали, что это ставит под вопрос их лояльность в отношении короля и нарушает торговые связи. В середине лета восемь тысяч солдат короля стали лагерем близ городских стен. Но вместо того чтобы немедленно штурмовать Ла-Рошель, король предпочел начать осаду другой гугенотской твердыни, расположенной несколько южнее, — Монпелье. Осажденные ожидали помощи от Роана, но у него возникли сложности с набором войск и денежные проблемы. Когда в октябре он предпринял наступление в направлении Монпелье, то обнаружил, что путь прегражден королевской армией, и не отважился дать сражение. Со своей стороны, Людовик XIII был озабочен положением дел в Италии, где Габсбургам удалось установить свой контроль над Вальтелиной. Таким образом, обе стороны в гражданской войне имели веские основания для подписания мира в Монпелье (18 октября 1622 г.). Подтверждая Нантский эдикт, мирный договор обеспечивал разрушение оборонительных сооружений гугенотских крепостей повсюду, за исключением Ла-Рошели и Монтобана.
Война 1622 года серьезно ослабила позиции гугенотов. Кроме пяти городов они утратили контроль над нижним Лангедоком. Ла-Рошель систематически отделялась от других территорий, однако правительство знало, что ее захват будет трудным и дорогостоящим предприятием. Правительству было также необходимо усилить свои позиции не юге, так как мир в Монпелье нелегко было претворять в жизнь. Гугенотские города крайне неохотно шли на разрушение своих оборонительных сооружений и находили всевозможные оправдания для того чтобы отсрочить уничтожение фортификаций. Правительство, занимаясь другими проблемами, не упускало из виду свою основную цель — покорение Ла-Рошели. В Форт-Луи находился сильный гарнизон, и правительство, кроме того, постаралось ослабить позиции Роана, поощряя протестантскую знать обращаться в католичество.
К этому времени Ришелье стал первым министром короля. Он был сильно обеспокоен международными делами. Французские войска заняли земли гризонов и в союзе с герцогом Савойским осадили Геную. Франция также направила войска на помощь голландцам и оказала денежную поддержку Мансфельду [58] . Но после обнадеживающего начала военные операции французов стали менее решительными, главным образом, из-за недостатка денег. Позиции кардинала в правительстве пошатнулись. Казалось, для гугенотов настал удачный момент вернуть потерянное. Субнз поднял мятеж и призвал население Ла-Рошели поддержать его, но жителей раздирали внутренние распри. Олигархия, управлявшая городом, уверяла корону в своей лояльности, но была вынуждена подчиниться горожанам. В мае 1625 года Ла-Рошель поддержала мятежного Субиза. Французские войска были разбросаны, а Ришелье, не теряя времени, пытался сыграть на разногласиях среди ларошельцев. 14 сентября он все еще вел с ними переговоры, тогда как большой королевский флот под командованием герцога де Монморанси приблизился к крепости, отрезав ее от флота Субиза, находившегося близ острова Ре. После битвы, продолжавшейся два дня, Субиз потерпел поражение и бежал в Англию. Начались затяжные переговоры между правительством и крепостью, причем камнем преткновения стало требование горожан о срытии Форт-Луи. Это требование могло быть удовлетворено лишь при условии, что гугеноты получат помощь со стороны Англии, однако направленные Карлом I к французскому двору посланники бросили их на произвол Ришелье. Им дали понять, что лучший способ послужить национальным интересам Англии состоит в том, чтобы принять условия мира.
58
Мансфельд Петер Эрнст (1580–1626) — граф, немецкий военачальник периода Тридцатилетней войны, командовал протестантскими войсками, одержав ряд побед над армиями императора.
5 февраля 1626 года мирный договор был должным образом подписан: ларошельцам было запрещено иметь военные корабли и требовать уничтожения форта.
С другой стороны, король получил право сохранить за собой Форт-Луи и расположить гарнизоны на прибрежных островах Ре и Олерон. Вполне понятно, что большинство ларошельцев было недовольно соглашением. Кроме того, что трудно смириться с существованием Форт-Луи, опасно присутствие королевских войск и боевых кораблей прямо у стен крепости. Возмущение вызвало также то, что нельзя было ввозить вино с. острова Ре, и вероятность, что их заставят платить габель [59] . Ришелье сделал все возможное, чтобы умерить их страхи, но на его слова не обратили внимания. Ларошельцы продолжали называть себя рабами. Они чувствовали, что корона намерена уничтожить их, это явилось бы первым шагом к искоренению протестантской религии во Франции в целом. Англия казалась им единственной надеждой.
59
Габель (gabelle
«Наши руки связаны, — заявил один из них, — наше спасение может прийти только с севера, то есть от всемилостивейшего монарха, являющегося гарантом мира, и его строгого выполнения, чего до сих пор не было сделано… Тот, кто владеет островами, владеет всем городом, а не только его окрестностями. Это бесспорная истина».
Гугеноты видели в короле Карле I своего покровителя, и Ла-Рошель направила к нему послов, поддержавших Субиза и других изгнанников.
В 1627 году фаворит и министр Карла I Джордж Вильерс, герцог Бекингем [60] снарядил морскую экспедицию против Франции. Она состояла из 84 кораблей и примерно 10 000 человек на борту. Достигнув острова Ре, Бекингем 20 июля направил в Ла-Рошель делегацию с просьбой впустить корабли в гавань. К его великому удивлению, он получил отказ. Мэр объяснил, что горожане верны королю Франции. Только Субиз, да и то не без труда, сумел попасть в крепость. После дальнейших переговоров ларошельцы поблагодарили англичан за помощь и пожелали экспедиции Бекингема успеха. Бекингем высадил войска на острове Ре и осадил крепость Сен-Мартен, которую оборонял маршал Туара. Герцог полагал, что если только ему удастся захватить крепость, гугеноты восстанут все как один. Но снаряжение и подкрепления, которые он требовал из Англии, так и не прибыли. «Наши запасы пополняются медленно, — писал он 14 августа, — а количество солдат убывает». Однако в начале сентября ларошельцы наконец отважились открыто поддержать англичан и вскоре к Бекингему прибыли 2000 ирландцев в качестве подкрепления. Герцог Ангулемский, командовавший армией короля под Ла-Рошелью, настойчиво просил помощи Людовика XIII. Он объяснял, что Сен-Мартен не сможет держаться дольше, если на остров Ре не будет немедленно направлена армия. Тем временем Туара изучал возможности урегулировать конфликт путем переговоров, однако Ришелье считал это невозможным до тех пор, пока хоть какие-то английские войска оставались на французской земле. Он объявил о том, что Людовик XIII вскоре возглавит армию и будут предприняты все усилия для того чтобы выручить Сен-Мартен. До прибытия короля руководство военными операциями было поручено его брату Гастону. К концу сентября солдаты Туара были готовы взбунтоваться. Маршал обратился к Бекингему с запросом относительно условий капитуляции, но герцог вместо того чтобы самому их выработать попросил Туара назвать свои собственные условия. Время, ушедшее на это, предоставило французам, находящимся на материке, возможность собрать флот в помощь осажденным. В ночь на 7 октября 29 французских кораблей с людьми и припасами проскользнули мимо англичан. Таким образом, крепость Сен-Мартен была спасена в тот момент, когда уже готовились сдаться неприятелю. На следующее утро ликующий французский гарнизон приветствовал осадивших крепость англичан вздетыми на пики цыплятами, индюшками, окороками и языками. Последняя попытка англичан штурмовать крепость 6 ноября закончилась полным провалом. Французы захватили 44 знамени, которые были с триумфом доставлены в Париж и выставлены в соборе Нотр-Дам. 8 ноября экспедиция Бекингема отправилась домой. Уход англичан позволил Людовику XIII бросить все силы на осаду Ла-Рошели. Приняв командование над армией 12 октября, он решил блокировать город. Со стороны суши была сооружена линия укреплений, полукругом опоясавшая город, края которой достигали залива Ла-Рошели. Они были заняты большой и щедро оплаченной армией. Как отмечал Ришелье: «Солдатское жалованье является душой солдата и поддерживает его бодрость духа». Но поскольку Ла-Рошель была портовым городом, ее следовало также блокировать и со стороны моря. Французский военно-морской флот не казался достаточно надежной защитой против возможных операций англичан по снятию блокады. Каменный док с брешью посередине, чтобы ослабить давление волн, был поэтому сооружен у входа в гавань Ла-Рошели. Авторство проекта принадлежало двум французским инженерам, Клеману Метезо и Жану Тирио, а его осуществлением занялись армейские добровольцы. Даже сам Людовик XIII время от времени лично участвовал в строительстве дока. В качестве дополнительного средства защиты от мелких судов, прорывавшихся в крепость, деревянные брусья, соединенные скрещенными перекладинами, были протянуты по морскому дну в том месте, где находилась брешь. Близ Форта-Луи была сооружена альтернативная гавань, получившая название Порт-Нев [61] , являвшаяся укрытием для королевского флота, прибывшего сюда в январе.
60
Герцог Бекингем, Джордж Вилльерс (1592–1628) — английский государственный деятель, фаворит королей Якова I и Карла I. Современники, в том числе и кардинал де Ришелье, давали ему, как правило, весьма нелестную оценку, но мнению кардинала; «Он (Бекингем. — А. Е.) был человеком весьма чувствительным и безрассудным, немного экстравагантным и бешеным, и совершенно неограниченным в своих страстях». См. о нем: Ивонина Л. И. Джордж Вилльерс, герцог Бекингем // Новая и новейшая история, N 1, 1993. С. 234–240.
61
Порт-Нев — буквально Новый Порт.
Ларошельцы не могли рассчитывать самостоятельно, без помощи извне, снять блокаду. Они уповали главным образом на Англию, одновременно также ожидали помощи от собратьев по вере из Южной Франции. И сентября 1627 года на протестантской ассамблее в Узе Роан был утвержден в должности первосвященника всех протестантских церквей и было решено заключить союз с Англией. Однако многие гугенотские города отказались поддержать его мятеж. Это привело к затруднениям для Роана в сборе денег, необходимых для армии. Он довольно успешно сражался против Конде и Монморанси, командовавших войсками короля на юге, но постепенно оказался в безвыходном положении в Севеннах. Таким образом, он был не в состоянии прийти на помощь Ла-Рошели. Поддержка со стороны англичан осталась единственной надеждой ларошельцев. Но отправленный им на помощь английский флот под командованием графа Денби не предпринял серьезной попытки прорвать блокаду, организованную французским королем.
10 февраля 1628 года Людовик XIII возвратился в Париж, возложив руководство военными операциями на Ришелье в качестве своего генерал-лейтенанта. Той же ночью он написал ему: «Вы всегда можете быть уверены в моей любви и в том, что я сдержу свое обещание относительно вас до самой смерти! Сейчас мне очень не хватает вас». С помощью отца Жозефа кардинал всецело посвятил себя порученному делу. Он опасался, что аристократы, командовавшие полками, не станут выполнять распоряжений священнослужителя, но те слишком завидовали друг другу, чтобы мешать ему. Таким образом, он не встретил серьезного сопротивления, когда начал активную подготовку к штурму крепости. Все это время он сообщал королю обо всем происходящем, включая неудачную попытку штурма 11 марта. К середине апреля Людовик возвратился в лагерь, разбитый возле городских стен, и Ришелье вновь стал его главным советником. Проведя инспекцию армии и дока, Людовик написал письмо матери, в котором высказал уверенность в кардинале. «Вы занимаете все его мысли, — писала Мария Ришелье, — он говорит, что без вас все обернулось бы плохо!».
Однако к середине августа Людовику стало ясно, что осада продлится еще достаточно долго. Расходы на содержание огромной армии и на постоянный ремонт дока стремительно росли. Король был чрезвычайно обеспокоен событиями в Италии. Поэтому миротворческие настроения охватили и ларошельцев, но их новый мэр Жан Гитон был исполнен решимости сражаться. Он будто бы вонзил кинжал в стол, воскликнув: «Так я прикончу первого, кто заговорит о сдаче».
Однако мнения ларошельцев на этот счет не совпадали, и Ришелье делал все возможное, чтобы усилить их разногласия посредством пропаганды. Правительственный памфлет, каким-то образом попавший в город, осуждал необузданную тиранию избранных, приносящих бедствия ларошельцам. Они захватили все имеющиеся запасы зерна, хотя бедняки умирают от голода и при известных обстоятельствах сумеют получить все от договора с королем.