Ритуал. Живые и мёртвые
Шрифт:
– Амикус! – вскрикнула Амалия и бросилась к стражу. Повалив зверя на пол, она принялась тискать его и чесать покрытый чешуёй живот под довольное виляние драконьего хвоста.
Реймар с трудом загасил атакующие чары, переглянулся с Элодриэлем. И неуверенно двинулся к русалке, но остановился, стоило дракону зарычать.
– Кхм… Амалия?
– Это Амикус. Мой друг. Мы с ним вместе переселились во дворец… незадолго до произошедшего.
– Амалия, мы хотим забрать тебя с собой, в мой дом, чтобы ты помогла восстановить справедливость
– Я его не оставлю!
Амалия прижала зверя к себе, обняв за шею. Разве же она могла бросить единственную родную душу в этих опустевших и омертвевших коридорах иссушенного временем дворца? Ответ был очевиден. Элодриэль отложил зеркало и подошёл, толкнув некромага в плечо.
– Конечно мы возьмём Амикуса с собой. Можно будет поселить его у меня в саду! Создадим все условия, – он улыбнулся девушке, и дракон довольно заурчал от такого предложения. Реймар бросил на эльфа недовольный взгляд. – Нам ведь нужна будет помощь Амалии, правда, Рей?
– Амалии, а не этого чешуйчатого…
– Рей!
– Ладно! Но этот хвостатый на вашей совести, я к нему отношения не имею. Сами о нём и заботьтесь, парочка природнутая.
– Ну, вот и договорились.
– Чудесно! Не забудь заготовить нам еду в дорогу. На закате мы должны быть готовы: здесь нечем дышать и чем раньше отправимся в путь, тем лучше.
Реймар вернулся к оставленным возле трона артефактам и, подумав, снял плащ, набросил его на зеркало, позволив лишь костяной руке мелькнуть на мгновение в отражении.
Дайдария Белая
Палящее полуденное солнце прогревало, казалось, до самых костей. Морской бриз развевал распущенные платиновые локоны, но их обладательница много лун как перестала сплетать мягкие пряди в причёски и отступать от этой привычки не собиралась. Витая серебряная тиара покоилась на голове, не позволяя волосам лезть в глаза, да и вообще как-либо мешать.
Длинные рукава с разрезом почти полностью прятали стройные руки с тем же успехом, с каким высокие кожаные сапоги до середины бедра – ноги. Узкая юбка с двумя боковыми разрезами, доходящими до самой талии, с этим явно не справлялась. Одежда, естественно, белоснежная, заметно контрастировала с кожей оттенка шоколадного мусса.
Подняв взгляд платиновых глаз прямо на яркий солнечный диск, она улыбнулась. Детей Жизни светом, хоть сколь угодно ярким, было не напугать, а уж главу светочей, так и подавно. Она спокойно прогуливалась по краю верхней палубы, скользя рукой по перилам фальшборта. Тихо заскрипели доски под тяжёлой поступью.
– Леди Дайдария, мне сказали, вы покинули каюту. Солнце порой коварно, вам бы поберечься.
– Не беспокойтесь, капитан. Если мне что-то и угрожает на вашем корабле, то уж точно не тепловой удар. И не солнечный.
– Простите?
– Я ведь единственная
– Ни один квентариец не посмеет обидеть женщину.
– О чём и речь, капитан, о чём речь. – Она наконец повернулась к собеседнику, улыбаясь. Будучи ниже почти на голову, Дайдария смотрела на мужчину свысока.
Его же медовая радужка контрастировала с подводкой, подчёркивая безразличный взгляд. Сложенные за спиной руки сдерживали привычную горячим квентарийцам бурную жестикуляцию, и лишь вежливое беспокойство отражалось на лице. Военная выправка позволяла мужчине сохранять невозмутимость в общении с Дайдарией, впрочем, будь это иначе, его бы не отправили возвращать главу светочей на земли Даймара.
– Как желаете. Не мне указывать Белой Пантере Даймара, как себя вести.
– Вы мне льстите, капитан. Это приятно, но всё же бессмысленно. Я бы предпочла узнать, как долго ещё продлится наше совместное путешествие.
– Мы обошли песчаное море и вскоре прибудем к землям Даймара близ Морозного леса. Надеюсь, вы помните, что мы не сможем причалить к берегу на «Водяном», но могу уверить, что вас сопроводят на шлюпке.
– Полагаю, мне стоит благодарить императора за такую заботу. Обязательно напишу ему письмо, как доберусь домой.
– Надеюсь, путь не будет вам слишком сложен и о вас позаботятся, – капитан предпочёл перевести тему разговора и отвернулся к борту, созерцая, казалось бы, бескрайнюю морскую гладь.
– Можете об этом не беспокоиться. На всём Даймаре нет места, где я осталась бы без поддержки.
Уже следующим утром, в пять часов от рассвета, Дайдария Белая сошла на берег Даймара. По давнему квентарийскому обычаю сопровождающий одарил её долгим взглядом на прощание и, не сказав ни слова, отплыл обратно, к кораблю.
Проводив его, Дайдария сцепила руки в замок за спиной и двинулась вдоль побережья в сторону Золотого леса. Взгляд скользил по опустевшей равнине, где ещё двадцать лун назад обитал Угольный клан демонов. Ныне же от поселения осталось разве что пепелище, выжженная земля. Это напоминало чью-то жестокую шутку, причём весьма неудачную.
На губах же Дайдарии замерла совершенно умиротворённая улыбка, какая бывает у человека, насладившегося десертом и теперь созерцающего опустевшую тарелку.
Близ Морозного леса всегда ходили пронизывающие ветра, и Дайдария с удовольствием вдыхала отдающий прохладой утренний воздух, наслаждаясь свежестью родных земель после двадцати лун жизни в извечно засушливом и жарком Квенте. Прогулка её продолжалась не столь долго, всего порядка получаса прежде, чем она услышала топот и ржание белогривов, замедлилась, оборачиваясь.
Мчащиеся по равнине два удивительно мощных для белогривов, но изящных, как все они, бестара. Золотая сбруя сверкала в ярких лучах утреннего солнца. Впрочем, внимание девушки больше привлёк всадник, нежели сами животные.