Роберт Маккаммон. Рассказы
Шрифт:
Хозяин кабинета с рубиново-красным ковром на полу и окнами, выходившими на оживлённую поутру Мелроуз-авеню, сидел по другую сторону стола, пытаясь отстраниться от густого дыма турецкого табака этих французских якобы сигарет. Казалось, его осаждали ароматные волны оттоманских янычар. Сам он хранил верность «Честерфилду». Его сигарета по-американски вежливо тлела в белой мраморной пепельнице, стоявшей по его правую руку.
— «Доложу», — поправил гостя Бош Циммерман, глава «Биг зет продакшн», для которого этот кабинет был раем и адом одновременно.
— Pardonne moi? [32]
—
— О, razbira se [33] . Я говорю на шести языках.
Циммерман потянулся за сигаретой. В бриллиантовом кольце на мизинце отразился осколок запоздало заглянувшего в окно сентябрьского солнца и расцвел, как киношный прожектор.
— Вам следовало бы освежить язык.
— Я всегда освежаю, — ответил гость, сверкнув зубами. — И чищу. Идеально.
32
Простите (фр.).
33
Конечно (болг.).
Телефон на столе Циммермана зазвенел, нарушая неловкое молчание. Потом ещё раз зазвенел, и ещё.
— Эва! — крикнул он в закрытую дверь, но — ах да — его секретарша вышла на перекур, как только проводила гостя в кабинет. Циммерман нажал на мигающую красную кнопку на аппарате и поднял трубку. — «Биг зет продакшн». — (Гость курил свой «Голуаз» и слушал, чуть наклонив голову набок, уголки его губ растянулись в лёгкой улыбке.) — Привет, Джек, как там мой фаворит? Да… Я знаю, что есть сложности. Нет-нет, я с ними разберусь. Правильно. Я займусь этим сразу, как только… да, наверное, ещё раньше. Клянусь могилой отца. Ты же меня знаешь. Я человек слова. Всё в порядке, не о чем беспокоиться. Хорошо. Обсудим позже.
Циммерман положил трубку, и тусклые глаза на осунувшемся лице уставились на гостя.
— Я предполагаю, — почтительным тоном сказал тот, — что вы говорили с мистером Джеком Николсоном?
— С Джеком Де Лукой, моим букмекером. А теперь букте… то есть будьте… сэр… давайте перейдём к цели вашего визита. Что вас привело ко мне?
— О, прицелиться, ja. Я замышляю спектакль, половинка на серединку.
«Почему ко мне? — подумал Бош Циммерман. — Почему всегда именно ко мне? Кто такой, во имя всего на свете, этот человек? Хорошо, у него есть имя, Эва представила этого парня, но этому кабинету не привыкать к тому, что всякие чудаки и придурки влетают сюда и разбрасываются идеями. Конечно, в конце концов, иногда идеи бывают не так уж и плохи, из тех, что стоит украсть».
Он затянулся «Честером» и ещё раз оценивающе посмотрел на гостя. Вероятно, ему лет сорок, но трудно сказать наверняка. Чёрные волосы до плеч. Лицо не то чтобы красивое, но и не безобразное, хотя есть в этих впалых щеках что-то от мертвеца. Скорпионьей черноты брови сходятся над тонким, острым носом. Клюквенного цвета костюм с бледно-голубым жилетом, рубашкой в красную полоску и белым галстуком аскот, обёрнутым вокруг шеи.
«Дешевка европейская? — Циммерман решил, что это один из тех клиентов, что околачиваются на Ривьере, увиваясь за богатыми пожилыми женщинами. Шампанское по утрам и кутежи до полуночи. — Ох, брат, давай покончим
— Я сделал… — продолжил гость, не дожидаясь, когда Циммерман попрёт на него бульдозером, — как это называется… депозит. Большого размера. Вчера, в Калифорнийском федеральном банке. Сразу, как только приехал сюда. Всё в порядке.
— Мм. Даже так?
— Разве я неправильно сказал?
Циммерман — крупногабаритный, как теперь говорят, мужчина — уже собирался выгнать взашей этого беженца из низкопробных заграничных фильмов, но теперь сощурил глаза, готовясь поймать его на блефе:
— По счастью, я знаком с одним парнем из федерального. Не возражаете, если я свяжусь с ним и немного повишу на проводе?
— Меня не касается, чем вы с ним будете заниматься.
— Позвоню ему по телефону. Позвольте мне проверить вашу креди… вашу личность, прежде чем мы продолжим. Хорошо?
— Si [34] , совершенно хорошо.
— Эва! — крикнул Циммерман, но секретарши всё ещё не было на месте. Пришлось звонить самому. — Ральф, у меня тут сидит один приятель, по имени Эр…
— Эрик, через «К», — напомнил гость, пустив ещё одну волну дымных янычар через весь стол.
34
Да (исп.).
— Эрик, через «К», Ван Хельсинг. У вас есть такой клиент?
Он замолчал, а потом передал гостю заданный Ральфом вопрос:
— Какое отделение?
— Уилшир. Большой дом.
Циммерман подождал, пока придёт ответ, натужно сглотнул, положил трубку и, глубоко вдохнув сладкий аромат французских сигарет, подумал, что сегодня, 23 сентября 1981 года, выдался удачный день. А потом губы его зашевелились, с усилием проговаривая каждое слово:
— Вы положили на депозит вчера вечером один миллион семьсот тысяч долларов?
— Сначала я с наслаждением пообедал, — сказал Эрик Ван Хельсинг. — Вы знаете «Макдоналдс»?
Циммерману послышался странный звук в горле, похожий на «бульк, бульк, бульк», но полной уверенности в этом у него не было. Он выпрямился в кресле, осознав, что подался всем телом вперёд, как медведь, готовый разорвать до костей дешёвое европейское мясо.
— Мистер Ван Хельсинг, — обратился он к гостю с настолько непривычной для себя улыбкой, что казалось, будто лицо его вот-вот треснет от напряжения, — чем я могу быть… вам полезен?
— Я хочу сделать спектакль.
— Фильм?
— Телевизионный спектакль.
— Сериал?
— Трудно объяснить. Jezik le vezan [35] . О, извините. Я попробую.
— Попробуйте, и, пожалуйста, с самого начала. ЭВА!
Услышав этот громогласный рёв, блондинка-секретарша уже решила, что пора вызывать полицию, но, вбежав с округлившимися глазами в кабинет, нерешительно остановилась на пороге.
— Кто бы ни позвонил — меня нет, — распорядился Циммерман и, как только дверь снова закрылась, сказал Ван Хельсингу: — Продолжайте, пожалуйста. Мои уши в полном вашем распоряжении.
35
Не хватает слов (словен.).