Родной ребенок. Такие разные братья
Шрифт:
На некоторое время Ананд лишился дара речи.
— Мальчик?! — наконец выговорил он и не узнал своего голоса. Ему показалось, что кто-то другой произнес за него это желанное для него слово.
— Спасибо, доктор, наконец-то! Боже, мне даже не верится!
Женщины в белых халатах заулыбались.
— Будьте любезны, сестра, — сказала доктор, — мужчины не поверят, пока не увидят собственными глазами, подкатите колыбель к двери, и мы позволим счастливому отцу посмотреть на своего сына. А с вашей женой все хорошо. Роды прошли
— А что с Деваки? — все же спросил Ананд.
— Ваша жена сейчас отдыхает, она только что уснула.
— Она спит?
— Да. И это очень хорошо, — заверила его врач.
Через минуту в дверях второго этажа появилась медсестра и подошла к балюстраде.
Ананд поднялся на площадку второго этажа, подошел к двери и увидел в колыбели тугой сверток, из которого торчала покрытая редкими черными волосиками маленькая головка с розовым личиком. Он во все глаза смотрел на это живое существо, которое было его ребенком, его произведением, его сыном.
— Это мой сын? — глупо спросил Ананд.
— Да, конечно, ваш сын! — смеясь, подтвердила врач. — Все, свидание окончено. До свидания, господин Ананд, через несколько дней вашу жену выпишут вместе с новорожденным. Ее врач позвонит вам и скажет, когда можно будет их забрать. Я желаю вам всего доброго и счастья в семейной жизни. Еще раз поздравляю вас, господин Ананд, с рождением сына. Ваша радость — наша радость! — и она, мягко ступая, пошла по длинному белому коридору.
— Спасибо, — пролепетал Ананд и спустился вниз. — Скажите, — обратился он к дежурной, — а что делают в таких случаях?
— В случае рождения ребенка? Я так вас поняла?
— Да.
— Отец, разумеется, должен выразить свою благодарность и поздравления жене через образ.
— Какой образ? — уставился на нее Ананд.
Девушка искренне засмеялась.
— Ну, символ, что ли. Ну, скажем, цветы или что и как у вас принято.
— А-а! Я понял. Спасибо, спасибо! — и Ананд выбежал из больницы так быстро, что чуть не сбил с ног входившую женщину, видимо, врача… Извинившись, он в мгновение ока очутился за баранкой «премьера» и на большой скорости помчался, сам не зная куда.
«Куда я еду? — вдруг опомнился он. — Сначала надо заехать в офис и рассказать обо всем Радже». — Он развернулся и поехал в контору.
Спустя четыре дня Ананд и Раджа стояли в приемном покое больницы с букетами цветов, ожидая выписки Деваки с новорожденным.
Через несколько минут тишину нарушил резкий писк младенца, а потом прерывистый плач.
По лестнице к ним спускалась Деваки в белом сари, край которого был наброшен на голову. Она прижимала к груди младенца, завернутого в пеленки. Ее сопровождали две медицинские сестры. За ними спускалась врач, наблюдавшая Деваки во время беременности.
Ананд бросился навстречу жене и осторожно взял у нее ребенка. Медсестры неусыпно следили за
— Поздравляю с рождением сына! Да будь же ты благословенна, о мать! — и он отвесил низкий поклон.
Деваки, необыкновенно спокойная и торжественная, со слегка осунувшимся лицом, поклонилась мужу.
Ананд передал младенца медсестре, стоявшей рядом, и совершил глубокий пронам, коснувшись правой рукой ноги супруги.
— Благодарю тебя, жена моя! Спасибо тебе за твои материнские муки. Спасибо за сына! Будь благословенна!
— Ананд! Поздравляю с сыном! — Раджа, попирая все условности, бросился на шею другу. — Дружище! Это так здорово! — восклицал он.
Медицинский персонал, окруживший счастливую семью, тоже поздравлял их.
Все улыбались. Раджа раздавал цветы и подарки.
Затем Ананду снова передали ребенка, и он, в сопровождении медсестер, подошел к машине. Раму предупредительно открыл все дверцы машины. Ананд и Деваки сели на заднее сидение. Раджа положил свои мускулистые руки на баранку, включил мотор и медленно выехал за ворота больницы.
— Человек родился! Он едет к себе домой! — с восторгом приговаривал Раджа.
Ананд и Деваки молчали. Бывают такие минуты, когда слова излишни.
Было сухо и солнечно. Вдали белела сахарная голова горы Найроби. Джавар, набегавшись за день по делам, мирно отдыхал дома под величественной головой винторогой антилопы. Рядом с ним стоял Дараян. Джавар посмотрел на него и ничего не сказал.
— Хозяин, вам что-нибудь нужно? — спросил предупредительно слуга.
— Нет, Дараян, спасибо. Надо бы позвонить в Бомбей племяннику, узнать, как у него дела.
— Я могу заказать разговор.
— Пока не надо, — отклонил Джавар рвение слуги.
— Сейчас должен прийти доктор, господин.
— Хорошо. Слетать, что ли в Бомбей, да дел по горло, — промолвил он задумчиво. — Выключи кондиционер, Дараян.
Дараян подошел к кондиционеру и выключил его.
— Спасибо.
— Идет доктор, хозяин!
Массивный, широкоплечий доктор с приплюснутым носом, в белом халате имел внушительный вид. Он поздоровался с Джаваром и, сверкнув красноватыми белками глаз, кивнул Дараяну.
— Как себя чувствуете, господин Джавар? — поинтересовался он, и не дожидаясь ответа, извлек из кейса фонендоскоп и профессионально произнес:
— Прошу, господин, снять халат.
Он медленно переставлял фонендоскоп по волосатой и широкой, как саванна, груди Джавара, прослушивая сердце.
— Дышите! Не дышите! — подавал команды врач, сопя, как бегемот.
Затем, не снимая фонендоскопа, извлек из кейса еще одну медицинскую снасть — тонометр. Туго обернув манжетой левую руку Джавара выше локтя, он принялся накачивать ее воздухом, безжалостно нажимая на пневматический нагнетатель.