Рок-звезда для девушки бальзаковского возраста
Шрифт:
— Ты знаешь, Верочка решила сделать мне подарок, представляешь? — даже, можно сказать, совсем не вру я. — Не хотела её огорчать, она так мечтала увидеть меня на красной дорожке в её туфлях, — с невинным видом объясняю я.
И в душе надеюсь, что когда-нибудь он забудет об этом своём дорогущем подарке, который я обменяла на деньги за его спиной.
— Ну что, готов? — перевожу я разговор уже на другую тему. — Готов стать звездой номер один и поехать на конкурс? — смотрю я на своего кумира.
Которого считаю самым лучшим и самым достойным.
— А ведь всё это благодаря тебе, — снова зарывается
В конце концов, Руслан Царёв — вполне себе взрослый мужчина, который вполне может принять эту новость с открытым забралом.
Я уже привычно улыбаюсь в камеры папарацци, когда прохожу по красной дорожке сквозь густую толпу, и окунаюсь в позолоту и великолепие огромного банкетного зала со сценой в центре, с которой сегодня и будут объявлять результаты.
Вихрь друзей, поклонников и коллег сразу же захватывает моего Царя и уносит его от меня, как сухой осенний лист ветром, и я остаюсь стоять одна, не зная, куда себя приткнуть.
Хватаю с подноса у пробегающего мимо официанта бокал с шампанским, и только потом понимаю, что мне, вообще-то, совершенно нельзя пить. Ну что же, просто красиво постою с этим фужером, улыбаясь проходящим мимо знаменитостям.
— Ну как тебе роль девушки звезды? Нравится? — слышу я вдруг рядом с собой тихий мурлыкающий голос и, обернувшись, вижу смутно знакомой лицо.
Худое, тонкое, с тонной тонального крема, как я могу отчётливо видеть вблизи.
Элина Бромм! Та самая фотомодель, с которой встречался Царь до того, как встретил меня.
— Просто прекрасно, — улыбаюсь я ей. — Но ведь это не роль. Я на самом деле его девушка, — нервно делаю глоток и выплёвываю его тут же обратно в фужер.
— Ну мне-то можешь не рассказывать, подруга, — хитро улыбается Элина, выставляя на всеобщее обозрение свои острые ключицы и колени. — Все мы прекрасно знаем, что Царь встречается только по контракту… — Только не говори мне, — закатывает она к небу свои выпученные глаза, — что ты это делала из голого энтузиазма и любви к року…
24
24
И словно она наконец-то нашла свободные уши, эта ненормальная Элина продолжает:
— Ну что же, ты просто лучше подошла по возрасту к целевой аудитории, только и всего. Наш Царёк всё-таки не первой свежести, и все его поклонницы — твои ровесницы, так что ты как раз лучше всего и подходишь, — беззаботно щебечет она, как ни в чём ни бывало, и у меня вдруг всё обрывается внутри.
Я стою, словно меня пригвоздили к позорному столбу, словно все вокруг смотрят на меня и показывают пальцем, потому что они что-то знаю, а я — нет.
Я словно снова очутилась в той самой спальне, где мой муж резвился со своей нимфеткой-переростком, и я слышу его слова, эхом раздающиеся у меня в голове: «Ты — старая…»
А эта тощая стерва, не затыкаясь, не давая мне вздохнуть, тараторит дальше,
— Просто когда Руслан заключил контракт со мной, он всё время ныл, что я слишком молода для него, — демонстративно поправляет она свои волосы и постановочно улыбается в камеры фотографов, снующих мимо, как крысы.
Вот именно, что как крысы. Всё разнюхивают, пытаются разузнать…
Потому что уже через несколько секунд всё это разлетится по интернету с самыми похабными и глумливыми заголовками… «Старая новая и молодая старая… Что у них общего? О чём они говорят?!»
— Вечно жаловался своему менеджеру, этой недорекламщице, как там её… Сусанне… — морщит она свой узкий лобик, пытаясь припомнить незнакомое, слишком сложное для её курячьих мозгов слово, — ну так вот, жаловался, что публика воспринимает его как извращенца, как папочку со своей дочкой… Хотя, что уж там говорить, секс с ним, конечно, был просто отпад. Всё-таки взрослые мужчины — это именно то, что нужно девушке моего возраста…— мечтательно тянет она, поглядывая куда-то наверх. —
Видимо, вспоминает свой волшебный царский секс с Царём.
Хотя я бы дала её хорошего ремня. Которого, видимо, недодали этой невоспитанной соске родители в детстве.
Мне словно дали поддых. Я по-прежнему стою замороженной скульптурой в центре зала, и вижу, как побелели костяшки на моих пальцах, которыми я судорожно сжимаю свой нетронутый бокал с шампанским.
Хотя, чего я хотела?! Я ведь сама читала те самые статейки про Царя и его фотомоделек.
И почему же, когда одна из них делится со мной подробностями своей интимной жизни, мне так невыносимо больно?!
Так больно, что мне хочется уползти отсюда.
Так больно, что я чувствую, как под моими ногами качается пол, словно палуба пьяного корабля в шторм…
— Но Руслан молодец, конечно, — снова удостаивает меня высокомерным взглядом эта овца. — Подобрал себе нужную мамочку в целевую аудиторию. Не то что этот придурок Шаманов. Ещё не дорос… Ну надеюсь, тебе хоть нормально заплатили за эту вот роль, — снова высказывает свою озабоченность моими деньгами эта насквозь фальшивая дрянь.
В которую мне сейчас хочется вцепиться когтями и рвать её на мелкие кусочки.
И навсегда попасть в историю и во все таблоиды… И, возможно, сесть в тюрьму…
Я делаю глубокий вдох, вспоминаю пораненный детородный орган моего мужа, выбитый глаз Криворучкина и гематому Царя. Для полной коллекции ещё не хватает Элины Бромм с выдранными на голове волосами.
Но я всё-таки взрослая самодостаточная женщина, которая умеет держать себя в руках.
И я беру себя в руки, иронично улыбаюсь в ответ и отвечаю этой шваброподобной соске:
— Я не занимаюсь сексом по контракту. Я же не проститутка. А твоё модельное агентство точно модельное? — озабоченно переспрашиваю я её. — Ты уточни. Спроси свою мамочку, наконец. В моё время женщина, которая делала карьеру через постель, считалась шлюхой, а не моделью. Ну извини, я же всё-таки старше, — снова улыбаюсь я. — Поэтому опытнее и умнее. Ну ты извини, мне пора на церемонию, — поворачиваюсь я к ней спиной и гордо направляюсь к сцене, на которой уже стоят мой Руслан и Арслан.