Роковая музыка (Музыка души)
Шрифт:
Глода несло. Гномы считаются самыми энергичными дельцами, уступая в проницательности и наглости только маленьким пожилым леди.
Имп попытался сосредоточиться на происходящем.
— Итак, — говорил Глод. — Мы договорились?
— Договорились, — отвечала маленькая пожилая леди. — И не пытайтесь плевать себе на руку, пока я не пожму ее. Подобное поведение негигиенично.
Глод повернулся к Импу.
— Думаю, я провернул дело просто замечательно, — сказал он.
— Хорошо. Посллушай, это очень…
— Есть
— Что?
— Что-то вроде утешительного приза, я думаю.
Глухой удар донесся сзади. Катя перед собой здоровенный барабан и удерживая локтем стопку тарелок, появился Лайас.
— Я же говорилл, что у меня нет денег! — прошипел Имп.
— Да, но… слушай, люди всегда говорят, что у них нет денег. Это разумно. Ты же не будешь ходить повсюду и говорить, что у тебя полно денег. Значит, ты имел в виду, что у тебя их на самом деле нет?
— Нет!
— Даже каких-то двенадцати долларов?
— Нет!
Лайас свалил барабан, тарелки и пачку нот на стойку.
— Сколько за все? — спросил он.
— Пятнадцать долларов, — ответила старуха.
Лайас вздохнул и выпрямился. На секунду взгляд его приобрел отсутствующее выражение; затем он треснул себя по челюсти, залез пальцем в рот, пошарился там и извлек…
Имп вытаращил глаза.
— Так, дай-ка взглянуть, — сказал Глод. Он выхватил что-то из пальцев Лайаса и внимательно рассмотрел.
— Эй! Здесь как минимум пятьдесят карат! — воскликнул он.
— Я не возьму это, — заявила старуха. — Это побывало во рту у тролля.
— Яйца же вы едите, — сказал Глод. — Так или иначе, всякий знает, что у троллей алмазные зубы.
Старуха взяла алмаз и исследовала его в свете свечи.
— Если я отнесу его к одному из ювелиров на Улицу Совершенства, — сказал гном, — он скажет, что этот камушек стоит две тысячи.
— Ну а я скажу тебе прямо здесь, что он стоит пятнадцать, — ответила старуха.
Алмаз магическим образом преобразил ее. Она одарила их лучезарной улыбкой.
— А почему мы просто не забрали все это у нее? — спросил Глод, когда они оказались снаружи.
— Потому что она бедная беззащитная старая женщина, — сказал Имп.
— Точно!
Глод посмотрел вверх на Лайаса.
— Так у тебя полный рот этого добра?
— Угу.
— Слушай, я тут задолжал своему домовладельцу за два месяца и…
— И думать забудь, — сказал тролль ровным голосом.
Дверь за ними захлопнулась.
— Эй, не унывайте! — сказал Глод. — Завтра я устрою нам ангажемент. Не беспокойтесь. Я знаю всех в этом городе. Трое нас… это группа!
— Мы ведь даже не репетировалли вместе, — заметил Имп.
— Мы будем репетировать прямо по ходу дела, — заявил Глод. — Добро пожаловать в мир профессионалов!
Сьюзан не слишком хорошо знала историю. Она всегда
В чем смысл? Один король в точности похож на всех остальных.
Класс изучал какую-то революцию, в течение которой некие крестьяне выказывали желание перестать быть крестьянами и, поскольку победили аристократы, они очень быстро перестали быть крестьянами. Стоило ли учиться читать и копаться в источниках, чтобы узнать — что стоят серпы и вилы против арбалетов и мечей?
Она скрепя сердце дослушала до середины, а потом скука взяла свое, она достала книгу и отключилась от окружающего мира.
— ПИСК!
Сьюзан оглянулась. На полу у ее стола маячила маленькая фигурка. Она была чрезвычайно похожа на крысиный скелет в черном одеянии и с крохотной косой в лапах.
Сьюзан уставилась в книгу. Таких вещей не существует. Она вполне уверена в этом.
— ПИСК!
Сьюзан опять взглянула вниз. Видение все еще было тут. Вчера на ужин были тосты с сыром. Книги предупреждают нас, что следует ожидать подобного после сытного ужина.
— Тебя нет, — сказала она. — Ты просто кусок сыра.
— ПИСК?
Убедившись, что оно привлекло внимание Сьюзан, создание извлекло маленькие песочные часы на серебряной цепочке и настоятельно указало на них. Вопреки всем рациональным соображениям, Сьюзан наклонилась и подставила ладонь. Существо вскарабкалось на нее — ноги у него были как шпильки — и выжидательно уставилось на нее. Сьюзан подняла его на уровень глаз. Все в порядке, это, вероятно, просто плод ее воображения. Ей следует отнестись к этому серьезно.
— Я надеюсь, ты не будешь говорить ничего вроде «О, мои лапки и усики!», не так ли? — спросила она тихо. — Потому что если ты это скажешь, я пойду и сброшу тебя в уборную.
Крыса помотала черепом.
— А ты настоящая?
— ПИСК. ПИСКПИСКПИСКПИСК…
— Послушай, я не понимаю, — сказала Сьюзан терпеливо. — Я не говорю по-грызуньи. Из современных языков у нас только клатчский, и я знаю, как сказать «Верблюд мой тетушки пропал в миражах». И если ты воображаемый, то попытайся стать более… привлекательным.
Скелет, даже такой маленький, трудно назвать привлекательным объектом, даже если он выражает сочувствие и улыбается. Однако ей казалось… нет, она вспомнила… память подсказала ей что этот не только реален, но и на ее стороне. Это была непривычно. Ее сторону обыкновенно принимала только она сама.
Крыса напоследок глянула на Сьюзан, а потом, в одно движение, схватила маленькую косу зубами, сиганула с ладони на пол и поспешила прочь, лавирую между парт.
— И ничего не сказал про лапки и усики, — заметила Сьюзан. — Неправильный какой-то, в любом случае.