Роковые таблички
Шрифт:
От горячего ствола, жгущего кожу головы, шёл плотными волнами запах пороха с небольшой примесью палёных волос. Дуло ещё сильней упёрлось в затылок, когда раздался скрипучий голос:
– Попробуешь встать, я тебе башку прострелю, и мозги будешь свои из земли выкапывать. Так, кто ты такой?
Глава 6 Секта. След теряется
– Максим... П-полыхаев, - не очень членораздельно назвался, лежащий лицом в землю человек.
Тот, кто прижимал к его затылку дуло винтовки, ярился всё
– Да, плевал я на то, как тебя зовут. Ты кто такой, говорю? Из охраны? А форму, постирал что-ли?
– Из какой охраны? Я хотел еду у солдат выменять – иду издалека, и уже не жрал два дня. Слушай, да убери ты ствол, дыру в затылке просверлишь, - Максим попытался повернуть голову, но нажим на затылок усилился.
– Не дёргайся, сказал! Успел ты на землю прыгнуть, а то бы я тебя вместе с солдатнёй на пулю насадил. Ну, ничего, я это сейчас сделаю. Лучше поздно, как говорится…
Внезапно истеричные словоизлияния стрелка были прерваны низким голосом с отчётливыми властными нотками:
– Ладно, Топор, ты его сверху не убил, и здесь уже минуты три болтаешь, а он до сих пор жив. Так может и не стоит в него стрелять? Ну-ка, отпусти его.
Нажим на голову ослаб, и Максим повернувшись, сел, желая сначала осмотреться. Тот, что поближе стоял, с винтовкой казался слишком худым при его-то высоком росте. Ещё он был обладателем очень примечательной детали – его нос был просто огромен. Начинаясь прямо от нижней границы невысокого лба, он рос почти горизонтально, после чего резко обрывался книзу. Всем видом этот уникальный нос напоминал не то акулий плавник, не то… ну, точно – топор. Так вот откуда его прозвище. Максим с огромным усилием подавил смех, не желая раздражать нервного снайпера.
Второй человек был не так высок, да и не очень тонок – скорее, плотно сбит, как боксёр на пенсии. Мужчина лет сорока пяти с широким, украшенным залысинами, лбом на породистом лице. Его правильные черты не позволяли говорить ни о красоте, ни о безобразности. Единственное, что выделяло его среди остальных, стоявших рядом и поодаль, так это выражение бесконечной уверенности в правильности всего, что он делает и говорит.
«Топор» сделал шаг в его сторону, ещё больше ссутулившись, будто желая быть вровень с самоуверенным крепышом.
– Ведущий, а ты зачем спустился? Вдруг здесь ещё кто живой остался.
Тот, кого назвали «Ведущим», похлопал обеспокоенного снайпера по плечу:
– Это вряд ли. А если даже кто и выйдет с оружием – ты же рядом. А я в тебе уверен, Топор.
Снайпер на этих словах расплылся в счастливой улыбке, довольный, как пёс, которого хозяин потрепал за ухом. Максим сразу понял, кто здесь всё решает, и обратился к этому человеку в выпачканном длинном плаще:
– Послушайте, как вас, э-э… Ведущий. Я, в самом деле, шёл мимо, и решил выменять немного еды у охранников, вот у этих, с дырами в голове.
– Я тебе верю, как там тебя… Максим. Только теперь это наш грузовик, вместе со всем содержимым. А нас много, и поэтому делиться с посторонними
– Нет, я не могу с вами. У меня времени нет. Я лучше пойду, хорошо?
«Ведущий» нахмурился:
– Хорошо, пойдёшь, но только куда я скажу. Топор!
Дуло резво вскинутой винтовки остановилось аккурат напротив Максимовой переносицы. Тот, закусив губу, кивнул:
– Всё! С вами, значит, с вами. Пойду.
– Ну, вот и славно. А теперь принимайся вместе с остальными выгружать содержимое фуры. Надо поторопиться, пока за ней вояки не вернулись.
Несколько человек ловко, по-паучьи, забрались под тент. Остальные выстроились у заднего борта прицепа и стали принимать мешки и коробки, тут же рассовывая их по огромным заплечным мешкам из яркой ткани. Самые тяжёлые мешки привязывали к складным медицинским носилкам. «Навьюченные» люди тут же принимались карабкаться на откос.
Максиму, за неимением лишнего рюкзака, взвалили на плечи тяжеленный мешок с сахаром. За спиной заскрипел несмазанной калиткой голос Топора:
– Вперёд, умник, я за тобой пойду, так что не балуй.
Потом он, видимо, решил обратиться к своему предводителю:
– Ведущий, этот последний. Что смогли – погрузили. Надо уходить, пока за грузом хозяева не вернулись.
– Прекрасно – управились за пятнадцать минут. Всё, уходим, - Ведущий быстро, но без суеты, взобрался по склону. Ожидавшие наверху мужчины, подняли тюки и носилки с грузом, и, тяжело переставляя ноги, двинулись вслед за ним. Топор и ещё трое мужчин с ружьями замыкали колонну, шурша ботинками за спиной Макса.
Шли довольно долго, около двух часов, не раз останавливаясь для недолгого отдыха. И вот показались рыжие колонны соснового бора. Ветви сосен, как и всех деревьев на планете, пугали своей мёртвой чернотой. Они, как корявые пальцы чёрных мумий, царапали свинцовое осеннее небо.
Протоптанная тропка, петляя между мощных стволов, упиралась в металлические ворота. Высокие створки были украшены фигурками, которые, по замыслу неведомого художника-любителя, должны были напоминать известных мультяшных героев. «Когда-то здесь, наверное, детский лагерь отдыха размещался», - без труда сообразил Максим.
Ворота распахнулись с пугающим лязгом и громыханием, и поглотили вереницу согнувшихся под тяжкой ношей людей. За бетонным забором тут же раздался восторженный клич множества голосов. Оказавшись внутри, за воротами, Максим увидел множество женщин и детей, восторженно вопящих при виде богатой добычи. От забора также доносились приветственные крики – их испускали вооружённые мужчины. Они сидели на расставленных вдоль бетонной ограды конструкциях, грубо сколоченных из досок наподобие строительных козел.