Роман без последней страницы
Шрифт:
– Печатные машинки в те времена были дефицитом. И если предположить, что роман создан далеким от издательских дел человеком, то, скорее всего, он писал от руки. Наверняка в тексте немало помарок и исправлений.
– А как страницы обычно складывают?
– О чем вы?
– Ну, в папку, или скрепками соединяют, или сшивают.
– Здесь вы не мудрите. Прятал ее Тихонов. Например, в обычной конторской папке.
– Вот о чем я подумала. Наверняка еще живы люди, которые были свидетелями тех
– С какой целью интересуетесь?
– Они-то знают, кто про них написал.
Музычко замолчал, потом нехотя произнес:
– Вы, дорогая Людмила, утратили чувство реальности. Описываемые события происходили во время войны. Году в семидесятом еще можно было кого-то найти. Однако я не ставил перед собой такую задачу, сосредоточил усилия на анализе текста, сопоставлениях, экспертизах. Меня интересовал исключительно литературный аспект.
– Действительно, глупо было об этом спрашивать.
– Мой товарищ, который тоже занимался этим вопросом, году в шестьдесят восьмом нашел одного человека, но тот жил не в Чистовитом. Он жил в Муртуке и не располагал какими-либо сведениями. К тому же отказался с ним встречаться.
– Вряд ли он жив, – вздохнула Дайнека.
– Он уже тогда был немолодым человеком.
– Жаль… – Она вздохнула: – Глупо спрашивать… Вы не помните его имя?
– Нормальный человек после такого вопроса положил бы трубку.
– Простите.
– Но я – не из тех. У меня абсолютная память на имена. Его звали Прохор Федотович Исаев. Довольны?
– Спасибо.
– Я готов попрощаться.
– Пожалуйста, подождите… – взмолилась Дайнека. – Только один вопрос. Реальные географические названия совпадают с теми, что указаны в романе?
– По большей части – да. Есть сомнения по поводу деревни, где родилась главная героиня. Деревни больше не существует. В разных источниках ее называют то Чистовитым, то – Чистый Вид. – Музычко увлекся. – И я вам больше скажу! Есть предположение, что в романе описаны реальные люди и указаны реальные имена.
– Для чего?
– Тихонов этого просто не знал. А у настоящего автора, думаю, не спросил.
Дайнека замолчала.
– Я могу быть свободным? – поинтересовался Музычко.
– Спасибо, Виктор Николаевич. Большое спасибо!
Она отложила телефон и посмотрела на свои записи.
– Толстенная получается папка. – Потом прочитала вслух: – Исаев Прохор Федотович. Может быть, живет-поживает сейчас где-нибудь этот дед…
Дайнека покачала головой, признавая всю абсурдность такого предположения. Она снова взяла телефон, встала из-за стола и подошла к окну. Глядя на то, как понемногу темнеет, взгрустнула. У нее такое бывало – ничем не спровоцированные приступы одиночества. В такие минуты она всегда звонила отцу.
– Папа…
Он ответил вполголоса:
– Подожди,
– Ничего. Все хорошо.
– Слава богу.
– Пап, ты меня любишь?
Он вздохнул.
– Конечно.
– И я тебя, – она почувствовала, что сейчас расплачется.
Отец все понял и повторил:
– Я тебя очень люблю.
– Знаешь, я тут подумала, может, мне действительно стоит приехать на дачу?
– Было бы хорошо. Я немедленно приеду и заберу тебя.
Она промолчала.
– Вот видишь, – с упреком сказал он.
– Просто мне очень грустно. – Она взглянула на стол, потянулась, взяла листок. – Пап, я слышала, что есть такие базы данных, в которых можно найти любого человека.
– Ну…
– Мне нужно отыскать одного.
– Зачем? – Голос отца сделался жестким.
– Я могла бы тебе соврать. Сказать, что знакомая девочка ищет своего дедушку. Но я скажу правду: это связано с историей плагиата.
– Вот оно что, – судя по тону, отец не относился к этой истории слишком серьезно. – Хорошо, давай его данные.
– Исаев Прохор Федотович.
– Так, записал. Год рождения?
– Только не пугайся и не говори, что такого не может быть.
– Ладно, давай, говори.
– В общем, где-то до двадцатого года.
– Шутишь? Я правильно понял: до двадцатого года прошлого столетия? Ты хоть понимаешь, сколько ему должно быть лет?
– Я же предупредила.
– Передам в свой отдел безопасности. Но вряд ли его найдут. Теперь столько не живут. Особенно мужики.
– Ты у меня проживешь очень долго.
– Подлиза, – сказал отец. – Мне надо вернуться на совещание.
Он отключился.
Дайнека бездумно смотрела во двор сквозь окно. Из их подъезда вышли двое рабочих и отправились к арке. Оттуда появилась высокая девушка и пошла через двор.
Дайнека сорвалась с места прежде, чем поняла зачем. Не одеваясь, выскочила в подъезд, спустилась по лестнице, пулей вылетела во двор и кинулась к внучке пострадавшей старухи, Светлане, которая в этот момент заходила в подъезд.
Тяжелая металлическая дверь захлопнулась перед самым Дайнекиным носом.
– Вот так, – сказала она себе и поплелась обратно.
Пройдя пару метров, остановилась. У подъезда стоял золотистый «Бентли».
К счастью, под входную дверь опять подложили камень. Она успешно проникла в подъезд без ключей и подошла к лифту. Там стоял мрачный тип в черном пальто. Из-за его плеча выглянул добродушный старик.
– Пусти девочку в лифт, – не то приказал, не то попросил он.
Дайнека не стала ждать еще одного приглашения, зашла в кабину и встала рядом со стариком.