Роман с разведкой. Интернет-расследование
Шрифт:
Жизнь Ильина закончилась трагически. В 1990 году, он, уже глубокий старик, выходя из дома, попал под грузовую машину. У той якобы отказали тормоза. Смерть Ильина вызвала пересуды. Писали, что он обладал информацией, способной серьёзно скомпрометировать влиятельных тогда лиц. Судоплатов называл эту версию абсолютным вымыслом и настаивал, что гибель Ильина была обычным несчастным случаем. Но кто знает, кто знает. Тем более что по свидетельству другого писателя, Анатолия Рыбакова, в последние годы жизни и в сознании этого твердокаменного человека происходили какие-то изменения. К тому времени Рыбаков уже написал позднее ставший знаменитым анти-сталинистский роман «Дети Арбата», который в СССР был опубликован только в разгар перестройки. Рыбаков вспоминал: «Ильин позвонил мне, уже будучи на пенсии.
— Зашел бы, посидим, поговорим.
Знает много. Я поехал к нему на Ломоносовский проспект. Ильин провёл меня в кабинет, открыл дверцы книжного шкафа:
— Видишь?
Это были книги
— Только ни одной твоей нет.
Мы сели.
— Не думай, я не обижаюсь, цену этим подаркам знаю. За глаза-то как меня называли? «Генерал», «кагэбист», так ведь?
— Разве ты им не был?
— Был. Не отрицаю. Всю жизнь прослужил. Честно служил. Как коммунист. Много чего видел, но веры не терял. За это и поплатился. Знаешь мою историю?
— Слыхал.
— И сейчас веры не теряю. Потому так высоко ставлю твой роман, он всё во мне перевернул. В «органах» всякое приходилось читать, сам понимаешь, всё было доступно. Но ты
ткнул в то самое место, откуда росла эта опухоль. Удастся её удалить, как думаешь?
— Надеюсь.
— Говорят, продолжение пишешь. Какие годы?
— Те же. Тридцатые…
— Знакомое время. Наше ведомство присутствует?
— Конечно. Процессы Зиновьева, Бухарина. Дело Тухачевского.
— Какими материалами пользуешься?
— Тем, что было опубликовано. Стенограммы судов.
— Мало!
Он поднял на меня глаза, по его взгляду я понял: решение принял.
— Я работал в центральном аппарате, в секретно-политическом отделе, всё это проходило через нас. Отвечу на любые твои вопросы. При двух условиях: никаких магнитофонов, и на меня как источник информации сможешь сослаться только после моей смерти, если, конечно, при этом не пострадает моя семья, это на твоей совести.
Мы встречались с Ильиным несколько раз, говорили по многу часов. Он очень мне помог. Знал работников НКВД того времени, их биографии, слабости, сильные стороны, знал механику работы этого учреждения, вспоминал отдельные ситуации, подробности, детали, которые были необходимы для моей работы» . Продолжение романа «Дети Арбата» вышло в свет в 1990 году, в год смерти Ильина.
Не менее фантастической, чем судьба Ильина, выглядит послевоенная биография непосредственного начальника Демьянова по операциям «Монастырь» и «Березино» Михаила Маклярского. В 1947 году он был уволен из Министерства государственной безопасности в звании полковника. Завершение его карьеры в этом ведомстве было, видимо, связано с двумя обстоятельствами. Во-первых, Абакумов тем или иными способами избавлялся от неугодных ему людей. Во-вторых, в стране постепенно набирала силу антисемитская компания, и раньше всего это почувствовалось именно в «органах». А, может быть, и сам Маклярский уже был готов сменить профессию. Тем более, что чувствовал в себе литературный дар. Писать он, конечно, начал еще до увольнения. Ведь иначе бы в августе того же 1947 года в клубе МТБ не состоялся закрытый просмотр нового фильма «Подвиг разведчика», поставленного режиссером Борисом Барнетом по сценарию Маклярского и Льва Шейнина, который также совмещал работу писателя, драматурга и сценариста с деятельностью следователя Генеральной прокуратуры СССР. Именно Маклярский настоял, чтобы фильм снимал Барнет, автор знаменитой «Окраины», режиссер очень талантливый, но до этого не снимавший шпионских фильмов. Была, видимо, надежда на нестандартный взгляд несомненного мастера, каким являлся Барнет. Профессионалы фильм раскритиковали. Их общая оценка была такова: «Подобного в жизни, в действительности не бывает». Коллега Маклярского по операции «Монастырь», Игорь Щорс, сказал так: «Это ерунда, хотя смотрится интересно». Самым опасным был приговор Абакумова, заявившего, что по вине Маклярского «в фильме разглашаются методы агентурной разведки». Фильм спас Михаил Ромм, согласившийся, что, наверное, сюжет фильма далек от реалий работы разведчиков. Зато он точно соответствует законам жанра и будет способствовать популяризации деятельности советской разведки.
«Подвиг разведчика» имел оглушительный успех. Только за первый год проката фильм посмотрели 22 миллиона человек. В 1948 году Маклярский наряду с другими авторами получил за него Сталинскую премию. Сегодня, конечно, можно сколько угодно смеяться над ходульностью образов и наивным пафосом этой киноленты, но следует помнить, что из всех снятых в СССР шпионских фильмов по своему влиянию на зрителя советской эпохи с «Подвигом разведчика» (этот фильм можно посмотреть, например, здесь: может сравниться только незабвенный сериал «Семнадцать мгновений весны». Кстати говоря, литературный талант Маклярского проявился еще в ходе операции «Березино». От имени Шернхорста он сочинял настолько душещипательные и одновременно убедительные радиограммы, что даже такой зубр диверсионно-разведывательной деятельности, как О. Скорцени, спустя годы приводил их в своих мемуарах едва ли не со слезой как пример мужества и беззаветной преданности рейху.
После ухода из МТБ Михаил Борисович сначала был назначен председателем объединения «Экспортфильм», потом трудился директором Госфильмофонда СССР. Он активно работал как драматург, и его пьесы, посвященные всё той же работе разведки и борьбе со шпионажем, были в то помешанное на шпиономании время
Показания на Маклярского дал уже сидевший там же его постоянный соавтор Шейнин. На гребне антисемитской компании в числе прочих было состряпано и дело о «заговоре драматургов-сионистов», активным участником которого следователи пытались представить и Маклярского. Смерть Сталина спасла его если не от гибели, то уж точно от многолетнего лагерного срока. «Драматургов-сионистов», в том числе и Маклярского, освободили.
Больших чиновничьих постов Маклярский больше не занимал, а будучи членом Союза писателей, стал человеком свободной профессии. Вся его дальнейшая жизнь была связана с театром и кино. Практически до конца дней он оставался успешным сценаристом, только с началом 60-х годов, когда в моду вошли детективы, он переключился на них. Большим успехом, например, пользовались фильмы «Инспектор уголовного розыска» и «Будни уголовного розыска», сценарии для которых он написал в соавторстве с уже упоминавшимся мной в связи с фильмом «Корпус генерала Шубникова» К. Рапопортом. Но значимое место в истории отечественного кино Михаил Борисович занимает не благодаря своим сценариям, и поставленным по ним фильмам, а потому, что наряду с режиссёром Иваном Пырьевым был организатором, а с 1960-го по 1972-ой год руководителем Высших курсов сценаристов и режиссёров, сыгравших важную роль в развитии нашего кинематографа. Там помогали овладеть профессией сценариста или режиссёра уже состоявшимся людям, которым не было смысла поступать в Институт кинематографии и постигать азы вместе со вчерашними школьниками. Достаточно вспомнить, что среди первых выпускников этих курсов были такие выдающиеся в дальнейшем режиссеры, как Леонид Гайдай, Василий Шукшин, Ролан Быков. В воспоминаниях выпускников курсов Маклярский остался таким: «Подтянутый седовласый джентльмен с ироничной всезнающей улыбкой на губах».
Последней работой Михаила Борисовича Маклярского был сценарий фильма «Агент секретной службы», где он снова возвращался к годам своей молодости и где видны следы его личного опыта работы в разведке. Фильм вышел на экраны в 1978 году. В этом же году Маклярского не стало.
Игорь Щорс, самый молодой из организаторов операции «Монастырь», вскоре после выхода на экраны «Подвига разведчика» признал, что недооценил его авторов. В то время он работал в Болгарии, где фильм тоже прошёл с большим успехом. И привез в подарок Маклярскому болгарскую афишу. А в Болгарии Щорс оказался одновременно и как сотрудник МТБ, и как горный инженер. С 1944 года он был привлечён Судоплатовым к работе в рамках советского атомного проекта. Дело в том, что в Болгарии были небольшие залежи урана. И когда она вышла из войны и оказалась под контролем Советского Союза, было решено, учитывая их доступность, использовать болгарский уран для работы над атомной бомбой до тех пор, пока не будет освоена его добыча на территории СССР. Щорсу поручили руководить разрабатываемым там урановым рудником. Потом он, судя по всему, попал под атаку Абакумова на всех людей Судоплатова. С 1948 года Игорь Щорс работал в Комитете информации при Совете министров СССР, в котором тогда ненадолго было сосредоточено руководство военной и политической разведкой, а потом в экономических управлениях МТБ, а с1953 года — МВД СССР. К оперативной разведывательной работе его больше не допускали. Начавшаяся после смерти Сталина борьба за власть, которая принесла свободу Маклярскому и Ильину, а для Судоплатова обернулась длительным тюремным заключением, больно ударила и по Щорсу. С его карьерой было покончено. В 1955 году, видимо, за близость к Судоплатову, его отправили на Чукотку начальником угольной шахты, находившейся в ведении ГУЛАГа. Со службы он ушел в звании подполковника.
Как и многие другие герои этой истории, Игорь Щорс прожил долгую жизнь. Щорс не оставил мемуаров, но успел дать интервью авторам фильмов, посвящённых операции «Монастырь» и ее участникам. Он ушел из жизни последним из них — в 2006 году.
Судопаатов
Несмотря на напряженные отношения с Абакумовым, возглавившим в 1946 году Министерство государственной безопасности, Судоплатов благополучно пережил все политические перипетии последнего периода сталинского правления. В том числе и самого Абакумова, арестованного в 1951 году. Еще до ликвидации в том же 1946 году возглавляемого им 4-го управления, Судоплатов возглавил отдел «ДР» — службу проведения диверсий и актов индивидуального террора. Под разными вывесками он занимался этой деятельностью до конца карьеры в МТБ. Как я уже писал в самом начале книги, он признавал и во время следствия, и в мемуарах, что во второй половине 40-х годов был организатором четырех политических убийств внутри страны. Обставлялись эти убийства как несчастные случаи или внезапные заболевания. Тогда в дело шёл яд. Уже упоминавшемуся мной греко-католическому епископу Ромже, например, сначала организовали автомобильную аварию, а когда он в ней выжил, добили в больнице ядом. Кстати говоря, в 2001 году во время визита Папы Римского Иоанна Павла II на Украину Теодор Ромжа был причислен к лику блаженных. То есть, согласно традициям католической церкви, стал кандидатом в святые.