Романс для вора
Шрифт:
— Идиоты… — Ромка потерянно огляделся. — Это вот так вот, просто, спьяну… Может, подумаешь еще?
— Все уже обдумано, — отрезал Саня. — Держи корягу. А мне еще за некоторыми справками надо идти. Спецназ — это тебе не детский сад.
— Идиоты… — Ромка машинально пожал протянутую руку и пошел домой переваривать новости.
А дома его ждал очередной сюрприз.
Войдя в квартиру, он, как всегда, прямиком отправился на кухню.
На кухне перед маленьким черно-белым
— Допрыгался твой Мишка.
— Что значит — допрыгался? — в груди у Ромки екнуло. — Что с ним такое?
— А то, — бабушка горестно вздохнула, — по тиливизиру показали твоего Мишку. Он с какими-то архаровцами ларек ограбил. А продавец в больницу угодил.
— Не может быть! — Ромка почувствовал слабость в ногах и присел на стул. — Он же не такой…
— А вот оказалось, что такой. — Бабушка разгладила на коленях передник. — Вот так смотришь — вроде приличный мальчик, а он по ночам ларьки грабит. А я еще раньше сердцем чуяла…
— Да ничего ты там не чуяла, — отмахнулся Ромка и бросился к телефону, чтобы срочно позвонить Саньке.
Но, сделав два шага, остановился.
Что толку ему звонить!
Во-первых, его нет дома, а во-вторых…
Во-вторых, Санька наверняка скажет: так ему и надо, вору в законе недоделанному.
Ромка вздохнул и, пройдя в свою комнату, снял с полки том Джека Лондона, в котором у него хранились праведные сбережения. Взяв из них десять рублей, Ромка переоделся и отправился в пивной бар, где, как взрослый уже человек, рассчитывал утопить свои горести и печали, а также почерпнуть малую толику истины.
Если не в вине, так в пиве.
— Только полные недоумки, — повторил Роман и поднял рюмку. — Значит, за Боровика. — За него, — кивнул Арбуз. Они выпили, и Роман, поморщившись, сказал: — А коньячок-то твой того… — Что — того? — удивился Арбуз. — Клопами воняет.
— Темнота! — рассмеялся Арбуз. — А еще артист. Коньяк — он и должен клопами вонять. Иначе он не коньяк. Причем клопами лесными, плечистыми. Понял?
— Плечистыми… — Роман усмехнулся. — Это у нас Саня плечистый.
— Он-то — да, пожалуй…
Роман закурил и, задумчиво посмотрев на Арбуза, сказал:
— Сказать кому — не поверят. Один из упрямства стал спецом, а другой на спор — вором в законе. Это надо же! Глупый и страшный зигзаг человеческих судеб…
— Ишь ты, как красиво завернул… — вздохнул Арбуз. — А ты об этом песню напиши. Про то, как были двое друзей, и один стал ментом, а другой вором.
— Ага, — подхватил Роман, — а отец вора — прокурор, а мать мента — престарелая проститутка. А потом
— Дурак, — засмеялся Арбуз, — вечно ты все опошлишь!
— Да не дурак я, а просто этих песен с таким сюжетом знаешь сколько есть?
— Знаю, знаю, — кивнул Арбуз.
— Ну вот и хорошо. И вообще, что-то мы все о грустном… А ну, давай еще по рюмахе!
— Вот это я понимаю. Давай.
Арбуз взялся за бутылку, а Роман, следя за его манипуляциями, спросил:
— Ну а как там дочка твоя?
Арбуз вздрогнул и, едва не выронив бутылку, воровато оглянулся на дверь.
— Ты что, вообще охренел? — прошипел он. — Говорить об этом здесь! Откуда я знаю, может быть, здесь стены имеют уши… Идиот! Кретин!
— Да ладно, — Роман растерянно посмотрел на Арбуза, — что я такого особенного сказал?
— Я же тебе, болвану, объяснял, что у вора в законе не должно быть ничего и никого. Ни своего дома, ни богатства, ни жены, ни детей. А он про дочку… Недоумок! Ты ведь песни о нашей жизни пишешь, должен знать, что к чему.
— Ну все, все… Понял я.
— Ни хрена ты не понял, — тихим и злым голосом сказал Арбуз. — Убью дурака, вот тогда поймешь. Я не шучу — в натуре убью. Если из-за твоего длинного языка общество узнает про мою дочь — молись. Век воли не видать.
— Ну ты, блин, даешь! — Роман был ошарашен. — Ты это… не слишком?
— Ничего не слишком, — ответил Арбуз, — я сказал, а ты слышал. И хватит об этом. Давай за Боровика.
Он поднял свою рюмку, а Роман, машинально повторив его жест, вспомнил Алину, гражданскую жену Арбуза.
Десять лет назад, когда Арбуз еще не был вором в законе, но уже имел статус признанного авторитета, он случайно забрел в Мариинский театр на «Аиду» и там опять же случайно встретил молодую красивую женщину, которая покорила его тем, что у нее один глаз был зеленым, а другой — карим.
Потом он неоднократно повторял, что все в тот вечер было вовсе не случайным, а заранее начертанным на скрижалях событий и встреча с Алиной была предопределена звездами, планетами и нитями судьбы.
Они стали встречаться, потом Алина переехала в специально купленную Арбузом квартиру, которую он выдал за свое фамильное гнездо, и началась счастливая семейная жизнь. Арбуз убедил свою избранницу в том, что вступать в законный брак необязательно и даже вредно, потому что казенное вмешательство в личные отношения недопустимо, а любовь и счастье прекрасно чувствуют себя и без фиолетового штампа.