Романы катастроф
Шрифт:
Все эти дни он занимался с мальчиками. Он учил их водить джип. Затем съездил с ними в гараж, чтобы взять запчасти: бензонасос и катушку индуктивности. Он показал, как менять детали, и они немного потренировались.
Более всего Иш наслаждался, намечая маршрут путешествия. Он отыскал карты — старые, пожелтевшие, и внимательно изучал их, освежая в памяти всю географию страны. Он пытался представить, как разливы рек, песчаные бури, лесные пожары могли подействовать на дороги.
— Сначала поезжайте на юг, в Лос-Анджелес. Это был раньше прекрасный город. Может там остались люди, группы людей.
Взгляд
— Попытайтесь по 99 шоссе. Может, проедете по нему. Если она блокирована, то сворачивайте на 466 и поезжайте через ущелье Техачапи…
Он помолчал, так как у него вдруг перехватило горло и глаза наполнились слезами. Ностальгия переполнила его. Названия… О, боже, как давно это было. Бурбанк, Голливуд, Пасадена… Ведь раньше там жили люди! И он знал их. Теперь там водятся только койоты, которые гоняются за кроликами… Да, от городов только остались названия на карте.
Он проглотил комок в горле, помигал, отгоняя слезы, чтобы мальчики не заметили его слабости.
Он показал им, как ориентироваться по карте, чтобы не заблудиться в лабиринте дорог. Он считал, что на джипе они смогут проехать почти везде, если только дорога не завалена деревьями или не провалилась под землю. Но во всяком случае они могут всегда с помощью лопат и топоров проложить себе путь. Даже через двадцать один год большие шоссе еще наверняка не уничтожены.
Они ездили на джипе каждый день и выбрасывали спустившие шины, заменяя их новыми. Таким путем они надеялись, что им удастся выбрать наиболее надежные шины, которые смогут выдержать как можно более далекий путь.
И на четвертый день мальчики выехали в дорогу. Багажник автомобиля был завален шинами и другими запчастями. Сами мальчики были счастливы совершить такое путешествие; матери их чуть не плакали, предвидя долгую разлуку, а сам Иш испытывал огромное желание присоединиться к мальчикам.
После того, как мальчики уехали, Племя стало жить спокойной счастливой жизнью, которая могла бы дать основание снова назвать этот год Хорошим Годом. День шел за днем, недели за неделями. Дождливый сезон задержался, но, когда он начался, вся накопившаяся вода очень быстро вылилась с неба, и в наступившие ясные дни с чистым голубым небом величественно сиял свежеотмытый мост Золотые Ворота.
По утрам Иш собирал народ, чтобы поработать на рытье колодца. В первом колодце они уперлись в камень, не достигнув воды. Вторая попытка оказалась удачнее, и они вкопались глубоко в землю, добравшись до водоносных слоев. Они выстроили над колодцем деревянный шатер и поставили ручной насос.
Рыбная ловля была очень удачной. Все хотели ловить рыбу, и остальные дела отошли на второй план.
По вечерам они собирались вместе и пели песни под аккомпанемент аккордеона Иша. Иш предлагал им спеть каждому по отдельности. У Джорджа оказался прекрасный бас. Он понравился всем, однако они решили, что хором петь лучше и проще.
Да, подумал Иш, они не отличаются высокой музыкальной культурой. Много лет назад он пытался приучить их слушать серьезные музыкальные записи, проигрывая пластинки на фонографе. Конечно, качество звучания было недостаточно хорошим, но основные темы можно было уловить и оценить. Но
В качестве эксперимента он пытался проигрывать пластинки с записями джазовой музыки. Дети заинтересовались, но очень ненадолго. Горячий джаз с его причудливыми ритмами, замысловатыми вариациями был недоступен простому примитивному разуму этих людей. С таким же успехом можно было детям читать Джойса или показывать картины Пикассо.
Но больше всего его удивляло то обстоятельство, что дети вообще не любили слушать фонограф. Они предпочитали петь сами. Он решил, что это добрый знак: значит, они скорее участники, чем зрители.
Правда, у них ничего не получалось в сочинении своих слов и музыки. Сам Иш тоже пытался сочинить стишки на какую-нибудь известную им тему, но у него тоже не вышло ничего хорошего.
Частенько Иш думал о двух мальчиках в джипе. Они теперь, должно быть, уже далеко отсюда. Мысли о мальчиках частенько приходили к нему и по ночам, и тогда он просыпался, охваченный ужасом. Он-то знал, какие опасности могут встретиться им в пути.
Но больше всего мысли о других людях заставляли тревожно сжиматься сердце Иша. Какие люди встретятся мальчикам? Ведь могут сложиться самые разные обстоятельства, при которых сложились группы людей. Могут быть такие, где культивируется смертельная ненависть к пришельцам. Могли развиться дикие обычаи — может, даже человеческие жертвы… каннибализм! Может, как сам Одиссей, они встретятся с сиренами… листригонами…
Их племя, может, ведет скучную однообразную непроизводительную жизнь, но зато оно избежало развития каких-либо чудовищных обычаев. Но в том, что и другие группы избежали этого, не было никакой гарантии.
Однако наступало утро и все эти ночные кошмары отлетали прочь. Тогда он думал о мальчиках, которые наслаждаются путешествием, с любопытством осматривают новые для них места, города, встречаются с другими людьми. Даже если их автомобиль сломается, и они не смогут раздобыть другой, они ведь могут вернуться обратно пешком. В пище у них не могло быть недостатка. Двадцать миль в день, сотня в неделю. Даже если они уехали за тысячу миль, они все равно успеют вернуться до наступления зимы. А если машина у них не сломается, то они вернутся гораздо раньше. И когда он думал об этом, его охватывало возбуждение при мысли о том, какие потрясающие новости могут они привезти.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Время шло, и тревожные мысли о мальчиках реже стали посещать Иша. Судя по всему, они уехали очень далеко. Еще рано было ожидать их возвращения из трансконтинентального путешествия, но уже поздно ждать возвращения домой после неудачи. Теперь голову Иша занимали другие проблемы, другие тревоги.
Он занялся снова тем, что считал наиболее существенным — он обучал детей Племени чтению, письму, арифметике, чтобы сохранить то немногое, что осталось от цивилизации. Но молодежь относилась к этому с большой неохотой. Дети вертелись на стульях, болтали, с тоской смотрели в окна на волю. Иш знал, что им хочется туда, хочется бегать, играть, ловить рыбу… Иш старался всячески соблазнить их учением, он применял те приемы, что раньше назывались «прогрессивным образованием».