Роскошь нечеловеческого общения
Шрифт:
Однако сомнения все же не оставляли Анатолия Карловича.
"Может быть, и впрямь у него не все в порядке с налогами? Он же сам тысячу раз говорил, что ни один бизнесмен, будь он хоть владельцем ларька, торгующего лежалыми импортными шоколадками и презервативами, хоть директором банка, не платит все полагающиеся по закону налоги. Иначе разорение неминуемо. И не только разорение, это еще ладно, а действительно крупные, очень крупные неприятности. Потому что бизнесмен завязан на кредиты, на обязательства перед партнерами, перед "крышей", даже перед районным отделением милиции - масса народа вьется
Журковский вышел из такси и остановился возле ларька, на котором прежде красовалась надпись "Союзпечать", а сейчас никакой надписи не было вовсе, впрочем, как не было и ни малейшей в ней необходимости.
Яркие, разноцветные обложки многочисленных журналов - названий большинства Журковский даже не знал - были лучше любой рекламной надписи: они создавали иллюзию обилия печатных изданий и многообразия информации, которую можно получить, выбрав что-нибудь для себя за вполне умеренную цену.
Как-то раз Журковский решил ознакомиться с формами подачи материала в этих изданиях, да заодно и с их содержанием.
К его несказанному и искреннему удивлению - ведь прежде он никогда не покупал и не читал эти пестро-глянцевые журналы, - все они оказались совершенно пустыми, лишенными какой бы то ни было концепции и производили впечатление редакционной корзины, куда в конце дня выбрасывается всякий мусор, обрывки статей, материалы, не пошедшие в номер из-за безграмотности автора, и письма "чайников".
Об авторском стиле говорить просто не приходилось, Журковский вдруг подумал, что отечественная журналистика перестала существовать, ушла безвозвратно, и если ему казалось, что в советские годы она переживала клиническую смерть, то теперь, во времена полной, как считалось, свободы слова, умерла окончательно и реанимации уже не подлежала.
После прочтения нескольких репортажей, сводок новостей и даже не шарлатанских, а отдающих средневековым мракобесием статей о гипнозе, полтергейсте и НЛО Журковский зарекся знакомиться с подобного рода изданиями.
К еще большему своему удивлению, он вдруг осознал, что читать можно лишь те издания, которые прежде одним своим видом вызывали у него зевоту, то есть старые газеты и журналы, сохранившие свои прежние, советские названия.
Их авторы сохранили понятие о литературном языке, о стиле и не страдали дефицитом словарного запаса. Правда, политическая линия, которой придерживалось каждое отдельное издание, уже не просто проходила красной нитью через весь номер, а текла рекой раскаленной лавы, но, обладая даже зачаточной способностью к трезвому анализу, после прочтения трех-четырех газет, исповедующих разные политические убеждения, можно было составить более или менее объективную картину происходящего в стране и в Городе.
Когда Журковский поделился этими наблюдениями с Сухановым, тот рассмеялся.
– Слушай, Толя,
– Как это - "не читал"? Это было частью мой работы.
– Положим, это и сейчас часть твоей работы. И немаловажная.
– Ну, в общем...
– Не в общем, Толя, не в общем. Это очень важно. Ты все правильно сказал. Вот, разве что, твоя диссидентская манера читать прессу сегодня не актуальна. Нынче все гораздо проще. Нужно только знать, кто реальный хозяин каждого конкретного издания, а уж потом сопоставлять факты и делать выводы.
– Как же я узнаю, кто там...
– Верно, узнать это весьма трудно, потому что фамилия реального владельца нигде не фигурирует. Но, бывает, хозяина можно определить из анализа самих статей. Такой вот замкнутый круг.
– Это для меня сложно. Многослойный пирог. Тебе, математику, легче с этим разбираться.
– Ничего сложного. Наши люди не любят многоходовок. Это для них слишком сильное умственное напряжение. И здесь тоже скрыта подсказка. В стране есть всего несколько человек, которые используют длинные комбинации, цепочки интриг протяженностью в месяцы, а то и годы. И в том, что этих специалистов по интригам очень мало, заключается их слабость. Короче говоря, если почувствуешь где-либо длинную комбинацию - значит кто-то из них ведет свою игру, значит там присутствует интерес кого-то из наших элитных мыслителей, высоких профессионалов дворцовых переворотов.
– Большинство дворцовых переворотов делалось проще, - заметил Журковский.
– Вламываются во дворец солдаты, шарф на шею или штыки в спину - вот и весь переворот. Конечно, была предварительная, так сказать, работа...
– Вот именно. Президент наш, к примеру, тоже сторонник решительных действий. И кажется, что он совершенно непредсказуем. А на самом деле ты ведь знаешь, Толя, что в политике непредсказуемых поступков почти не бывает. Все они спонтанны только на первый взгляд.
– Верно. Каждый шаг готовится загодя. Всегда есть кому заняться разработкой долгосрочных планов верховного правителя.
– Вот и я о том же. Так что учись правильно читать газеты, Толя. Ты, наверное, слышал, что примерно девяносто процентов шпионской информации добываются из открытой прессы. Анализ, анализ и еще раз анализ - вот сила мыслящего человека. Поэтому, Толя, не пренебрегай прессой. Отслеживай, сопоставляй, анализируй. Из прессы много полезного можно узнать. А главное предугадать шаги наших противников.
– Все это так, - вздохнув, сказал Журковский.
– Но больно уж воняет. Противно.
– Терпи. Что делать? Нам все это дерьмо разгребать. Больше некому.
Журковский купил "Городские новости", "Ежедневные нести" и "Мир денег" других ежедневных газет в ларьке не оказалось. Конечно, вся периодика приходила и в штаб, но сегодня Анатолий Карлович еще не успел ознакомиться с новостями.
Быстро посмотрев на первые страницы, Журковский понял, что главная новость дня - убийство в Греции какого-то "господина Максименкова".
Что это за господин и чем он так прославился, что солидные издания отдали ему - точнее, его смерти - первые страницы, Журковский понятия не имел. Однако его очень заинтересовала знакомая фамилия, мелькнувшая в одной из статей.