Россия нэповская
Шрифт:
Выполнение поставленных задач наталкивалось на проблему повышения производительности труда, прежде всего в государственном секторе промышленности. В целях стимулирования трудовой деятельности еще в начале 1919 года сдельная система оплаты труда начала практиковаться на предприятиях топливной, горной и металлургической промышленности. Задача всемерного развития премиальной системы поощрения трудового соревнования была выдвинута IX съездом РКП(б). В резолюции «Об очередных задачах хозяйственного строительства» премиальная система тесно увязывалась с продовольственным снабжением: «До тех пор, пока у Советской республики недостаточно продовольственных средств, прилежный и добросовестный рабочий должен быть обеспечен лучше, чем нерадивый» [338] . В соответствии с решениями съезда, в 1920 году в промышленности стало вводиться натуральное премирование. Но сохранявшийся до марта 1922 года институт всеобщей трудовой повинности сдерживал все попытки стимулирования труда.
338
КПСС в резолюциях… Т. 2. М., 1983.
Перестройка зарплаты рабочих началась с изменения премиальной системы. Эксперимент, согласно декрету Совнаркома от 7 апреля 1921 года, сводился к прогрессивному увеличению натуральных выдач за более производительный труд. Летом 1921 года была введена система коллективного снабжения, сущность которого состояла в том, что натуральное и денежное снабжение рабочих осуществлялось в виде оплаты за коллективный труд. Размер денежного и продовольственного фонда оплаты труда рабочих и служащих соответствовал производственной программе предприятия. Если штат сокращался при выполнении плановых заданий, то фонд зарплаты не уменьшался, а распределялся между оставшимися рабочими. Внутри предприятия зарплата распределялась между рабочими в зависимости от нормы выработки и квалификации рабочего.
Учитывая трудности со снабжением, Советское правительство в начале нэпа разрешало еще выдавать промышленным рабочим часть зарплаты натурой. В 1921 году денежная доля в заработной плате составляла всего 13,8 %. Но по мере развития рынка и денежного обращения сокращалась натуральная доля и увеличивалась денежная. Если в январе 1922 года рабочим крупной промышленности натурой выплачивалось 77,5 % зарплаты, то через год — только 21,7 %. В течение 1923 года процесс денатурализации заработной платы почти закончился: предприятиям в счет платежей за выполненные государственные заказы предоставлялся только поступавший по продовольственному налогу хлеб [339] .
339
См.: Рашин Л. Заработная плата за восстановительный период хозяйства СССР. М., 1928. С. 58–59; Русская промышленность в 1923 г. М.(1924. С. 126; Струмилин С.Г. Заработная плата и производительность труда в русской промышленности за 1913–1922 гг. М., 1923. С. 28.
Система коллективного снабжения являлась лишь первым шагом к реформе заработной платы. 10 сентября 1921 года СНК принял «Основные положения по тарифному вопросу», в которых был изложен новый порядок оплаты труда. Введение так называемой «сдельщины» ставило размер зарплаты в зависимость от уровня производительности труда и отменяло выдачу работникам различных предметов натурой. Для реального воздействия на работников, небрежно относящихся к труду, вводилась система штрафов, которые должны были образовать поощрительный фонд предприятия. В результате принятых мер, уже с конца 1921 года фиксируется резкое падение числа прогулов, а в следующем году количество рабочих дней в году достигает довоенной нормы. Одновременно росла и производительность труда: если в 1920/21 году она составляла лишь 30 % довоенной, до уже чрез год поднялась до 51 % от нее. В свою очередь, средний месячный заработок рабочего увеличился к концу 1921 года почти в три раза по сравнению со вторым кварталом, когда он достиг низшего уровня [340] . Рост заработной платы привел к существенному улучшению жизненного уровня рабочих и изменению структуры их бюджета. В 1922/23 году последний утратил исключительно продовольственный характер, как это было в предыдущий период. Все большая часть заработка шла на приобретение одежды и других предметов длительного пользования [341] .
340
Струмилин С.Г. Указ. соч. С. 22, 44, 54.
341
Черных А. Становление России советской: 20-е годы в зеркале социоло — гии. М., 1998. С. 231, 249.
Однако необходимо учитывать то обстоятельство, что восполнение недостающих продуктов питания в это время осуществлялось за счет подсобного хозяйства и продуктовых посылок от сельских родственников. По данным анкеты, распространенной в 1923 году среди тульских горняков, они на треть удовлетворяли свои потребности в еде за счет собственных подсобных хозяйств. Для уральских рабочих главное значение имело молочное хозяйство, покрывавшее 20 % доходной части бюджета. Такой же процент давало занятие сельским хозяйством симбирским суконщикам [342] .
342
Полляк Г.С. Бюджеты рабочих и служащих к началу 1923 г. М., 1924. С. 17.
«Сдельщина» в промышленности носила весьма ограниченный характер, так как проводилась в отношении сравнительно узкого слоя квалифицированных рабочих, да и то не в чистом виде, а преимущественно в комбинации с системой повременных тарифных ставок — в форме сдельного приработка к основной тарифной ставке, ограниченного определенным процентом. К тому же нормы выработки часто пересматривались в сторону повышения, что ослабляло заинтересованность рабочих в повышении производительности труда. А процесс денатурализации заработной платы вел к тому, что к осени 1922 года рабочий оставлял на частном рынке около 70–80 % своего заработка [343] . В этих условиях любые задержки в выплате зарплаты оказывали куда большее влияние на положение рабочих и их семей, чем при наличии гарантированного продовольственного пайка.
343
Правда. 1922. 27 октября.
Стремление сохранить социальную опору «диктатуры пролетариата» заставляло руководство страны периодически проводить кампании по повышению заработной платы вне зависимости от роста производительности труда. Повышение производительности 1 рабочего на единицу продукции по
344
См.: Рынсов А.И. Хозяйственное положение Советской Республики и очередные задачи экономической политики. М., 1924. С. 21; Сарабъянов В. Командные высоты к 1923–1924 году // Спутник коммуниста. 1924. № 26. С. 112; РГАЭ. Ф. 4372. Оп. 9. Д. 120. Л. 15
Социальная напряженность в государственном секторе была усугублена в 1923 году кампанией по пересмотру трестов. «Перетрестирование», целью которого была ускоренная концентрация производства и наиболее целесообразное объединение предприятий в тресты, подтвердило опасения практических работников госпромышленности о нецелесообразности и неосуществимости проведения подобной работы путем административных решений сверху. Усилия по концентрации ни в легкой, ни в тяжелой промышленности серьезных результатов не достигли: количество рабочих не только не сокращалось, а нарастало; снижение себестоимости (там, где этого удалось добиться) было весьма скромным. В целом по стране количество трестов не уменьшилось, а увеличилось. Во многом это объяснялось тем, что на местах занимали жесткую политику по сохранению «своих» трестов. Несмотря на сомнительные результаты деятельности Центральной комиссии по пересмотру трестов, ее значение было в ином: все это способствовало притягиванию трестов к управляющему центру, усилению организации промышленности на плановой основе. Процесс концентрации и централизации дал возможность государству выделить те отрасли, которые пользовались постоянной финансовой поддержкой и составили основу «социалистической» собственности вне зависимости от перевода их на хозрасчет [345] .
345
См.: Богомолова Е.В. Хозрасчетные тресты — основное звено хозяйствования // Хозяйственный механизм периода новой экономической политики (По материалам 20-х годов). Сб. обзоров. М., 1990. С. 19–20; Лютов Л.Н. Указ. соч. С. 16–18.
Это стало общим фоном развития монополизации производства, которая противоречила рыночным отношениям. Наиболее ярко это проявилось в деятельности синдикатов и акционерных обществ, целью создания которых являлось преодоление разрозненных выступлений на рынке отдельных трестов в одной и той же отрасли промышленности. Реально идея синдицирования родилась у руководителей трестов еще в 1921 году, когда ограниченные в средствах тресты вступали между собой в острую конкурентную борьбу, организовывали собственную торговую сеть, выбрасывали на рынок товары по исключительно низким ценам. В основу деятельности синдикатов, согласно постановлению ВСНХ от 21 января 1922 года, была положена следующая идея: при сохранении в производственной деятельности самостоятельности трестов обеспечить позиции государства как собственника промышленности, поэтому в 1922 году инициатива создания синдикатов больше исходила от главков, желающих продолжить свое существование в новой форме. Синдикаты появлялись одновременно с ликвидацией главков и центров. Так, текстильный синдикат образовался из Главтекстиля, кожевенный — из Главкожи, спичечный — из Главспички и т. д. Организованные таким образом синдикаты сразу стремились к монополизации сбыта продукции и заготовки сырья, оставаясь центрами соответствующих отраслей промышленности и одновременно органами ВСНХ. На лето 1923 года в составе 19 синдикатов функционировали 180 трестов из 478 (37,65 %), тогда как число рабочих синдицированной промышленности достигало в это время 79 % занятых во всей трестированной промышленности. Причем в это время 6 синдикатов контролировали от 60 % до 100 % продукции объединяемых ими трестов [346] .
346
Нефтесиндикат — 100 %, Металлосиндикат и Уралмет — 90 %, Солесиндикат — 80 %, Продасиндкат — 75 %, Табачный — 60 %, а остальные — менее 50 %. (См.: Святицкий Н.В. Организация российской государственной промышленности. М., 1924. С. 43).
При организации синдикатов в начале 1922 года исходили из приоритетов, диктуемых нэпом. Поэтому в тезисах о синдикатской политике, выработанных Экономическим управлением ВСНХ в мае 1922 года, предусматривалось, что синдикатские организации должны создаваться на основе добровольного соглашения предприятий и трестов. Незначительная часть принудительных или плановых синдикатов в это время была скорее исключением. Так, в середине 1922 года по инициативе ВСНХ были созданы угольный и нефтяной синдикаты. В «Меморандуме» ВСНХ о его деятельности и ближайших перспективах, принятом в июне 1922 года, еще допускалось существование как принудительных, так и добровольных синдикатов. В этом же месяце на заседании Президиума ВСНХ было принято решение обязать вятский и пензенский тресты не выходить из Спичечного синдиката. В тезисах «О законодательном нормировании синдикатов», принятых Президиумом ВСНХ в июле 1923 года, еще предусматривалась некоторая самостоятельность трестов в синдикате: право свободного выхода треста из состава синдиката ограничивалось необходимостью предупреждения в срок, установленный уставом синдиката [347] . Но на практике, в условиях поддержки синдикатских деятелей со стороны партийно-государственного руководства, превалировал принцип принудительности.
347
Законодательство о трестах и синдикатах. М.—Л., 1926. С. 474, 476; Лютов Л.Н. Указ. соч. С. 61; Торгово-промышленная газета. 1922. 3 мая; Экономическая жизнь. 1922. 27 июня.