Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Россия. История успеха. После потопа
Шрифт:

Вертинского полюбили и простые люди. Есть свидетельства, что его песни пели даже в лагерях. Срабатывал мощный контраст. Лиловый аббат, китайчонок Ли, принцесса Ирэн, юные пажи словно бы подмигивали комсомольцам, «ворошиловским стрелкам», зэкам и значкистам ГТО: «Знайте, ребята, есть другой мир. Есть синий и далекий океан, есть бананово-лимонный Сингапур. На свете много превосходных вещей, помимо соцсоревнования, пленумов Политбюро, кумачовых лозунгов и очередей за хлебом и мануфактурой». Для простых людей существование Вертинского и Лещенко было главным свидетельством об эмиграции, о второй России.

2. Закупорить СССР не удается

Коллективизация, «добровольно-принудительный» труд, высылки в холодные края – все это дало огромный урожай попыток бежать через советскую

границу. Рабочие и крестьянские парни, не знавшие никаких языков, твердо верили, что стоит оказаться на той стороне, как тут же найдется русский, который переведет, объяснит, поможет.

До февраля 1936 г. через Торгсин можно было купить (за 500 руб. в золотом эквиваленте) заграничный паспорт, дававший возможность законно уехать насовсем. Такие паспорта обычно покупали зарубежные родственники, чтобы вызволить своих. Рассказы о выезжающих жадно передавались из уст в уста, вокруг них складывался целый фольклор. Отъезды были лучшим свидетельством: «нашим» за границей живется неизмеримо лучше, чем нам здесь.

Пока не опубликованы данные по перебежчикам. Интересно, что бежали не только из «государства рабочих и крестьян», бежали и в него – простые люди, изредка наивные идеалисты. Из Финляндии границу переходили преимущественно карелы, из Эстонии и Латвии (с Литвой до 1939 г. общей границы не было) – молодые русские, из Польши и Бессарабии – русские, белорусы, украинцы, молдаване, евреи, из Синьцзяна и Маньчжурии – казаки. Переходили в надежде отыскать утерянных родственников, безработные рассчитывали найти работу, юношей и девушек привлекало бесплатное образование. Это были стихийные репатрианты. Большинство получало разрешение остаться в СССР, но слишком увлеченные рассказы о жизни «за бугром» закончились для многих пулей в затылок (постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «О мерах, ограждающих СССР от проникновения шпионских, террористических и диверсионных элементов» от 9 марта 1936 г., директивы НКВД о бывших перебежчиках от 17 августа 1937 г., 30 ноября 1937 г. и др.). К счастью, все же не для всех. Вдобавок слова и идеи подобны монетам – будучи однажды выпущены в обращение, они уже никогда не могут быть изъяты полностью, это вам подтвердит любой нумизмат.

Не исключено, что окажется во многом неожиданной, когда будет опубликована, и статистика легальных въездов и выездов. Практически не изучены активные действия эмиграции в СССР. Советские «труды» вроде «Крушения антисоветского подполья в СССР» (1980) Давида Голенкова не могут быть приняты всерьез.

В подготовленной «Мемориалом» книге «Расстрельные списки. Коммунарка, Бутово, 1937–1941» (М.: Мемориал, Звенья, 2000) на с. 274 фигурирует Константин Константинович Метелкин, 1915 г. р. (уроженец Томска, русский, беспартийный, образование низшее, курсант автошколы, адрес: Москва, Каланчевская, 21, общежитие), расстрелянный 16 июня 1938 по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР. Обвинение: членство в «к. – р. организации Народно-трудовой союз нового поколения» (позднейший НТС). Это случайно попавшая на глаза фамилия. Невероятно, чтобы Метелкин был единственным, кому было предъявлено такое обвинение.

Принять его в НТС мог только эмиссар этой организации. Они проникали в СССР с конца 20-х гг. через польскую и румынскую границы, это называлось «ходить по зеленой тропе». Проведя в СССР по нескольку месяцев, они возвращались обратно, не замеченные грозным НКВД. Но что они делали в стране? По рассказам, в архиве НТС во Франкфурте хранятся магнитные ленты с подробными отчетами об этих путешествиях ветеранов НТС Околовича, Трушновича, Колкова и других, надиктованные ими в 60-е гг. и до сих пор вроде бы не расшифрованные (информация нуждается в проверке). Эти скрипты могли бы бросить новый и, не исключено, неожиданный свет на деятельность русской эмиграции в СССР и на подсоветскую жизнь вообще.

О попытках агитационного воздействия эмиграции на СССР в 30-е гг. известно еще меньше. Благодаря разысканиям сотрудника Радио «Свобода» Михаила Соколова стал известен следующий факт: в 1933–1934 гг. из Праги велись радиопередачи на русском языке. Инициатором и душой их был эмигрант Борис Алексеевич Евреинов, до того – руководитель русских групп (не связанных с НТС), тайно ходивших через границу в СССР. Что особенно удивительно, Соколов нашел в фонде МИДа

Чехословакии в «Пражском архиве» ГАРФа два письма из СССР с похвалами «музыке» из Праги. Он же обнаружил упоминание об этих передачах в мемуаристике: в книге Ю. А. Лодыженского «От Красного Креста к борьбе с Коммунистическим интернационалом» (М., 2006) есть свидетельство немецкого консула в Киеве о том, что «радиопередачи Евреинова пользовались на юге России совершенно исключительным успехом и приводили в неистовство советчиков» (с. 426). Радиовещание на СССР предпринималось в 30-е гг. и в других местах русского рассеяния. Есть устные рассказы о таком вещании из Маньчжурии, Финляндии и Польши. Слово за историками, которые доберутся до точных данных.

В советском документальном фильме «Заговор против Страны Советов» (1984, ЦСДФ) режиссера Е. Вермишевой (сценаристы М. Озеров и В. Севрук) среди прочих (и достаточно известных) примеров рассказывается о некоей группе Георгиевского (не Михаила Георгиевского, расстрелянного в СССР в 1950 г.), тайно проникшей в СССР и готовившей – ни более ни менее – захват Кремля. Дело было в 30-е гг. Были показаны лица заговорщиков (примерно десяти), включая прелестную женщину, все они были из Франции. Не исключено, что в архивах хранится некоторое число других подобных дел.

В марте 1935 г. СССР продал новообразованному государству Маньчжоу-Го Китайскую Восточную железную дорогу. Сразу после этого тысячи русских харбинцев, имевших отношение к КВЖД (и потому обязанных иметь советские паспорта), были вместе с имуществом вывезены в СССР и по возможности рассеяны по стране. Два года спустя, согласно тайному приказу НКВД № 00593 от 20 сентября 1937 г., множество этих харбинцев были арестованы по обвинениям в шпионаже и контрреволюционной деятельности. Причины понятны: дух и настроения эмиграции, которые они привезли с собой, были сочтены слишком опасными. Сыграло роль и вышеупомянутое имущество – слишком броское для быстро нищающего СССР, но соблазнительное для номенклатурных товарищей. К счастью, репрессиям подвергся далеко не каждый харбинец – вопреки тому, что иногда утверждается. Но где бы они ни находились – в лагерях или на воле, – харбинцы много лет невольно (а то и вольно) вносили свою лепту в подрыв устоев коммунистической утопии. Они чем-то смущали и вводили во искушение всех – и сотрудника «органов», и рабфаковца, и «усомнившегося Макара».

Четыре и пять лет спустя число таких людей увеличилось стократно. Вместе с благоприобретенными в 1939–1940 гг. территориями – Литвой, Латвией, Эстонией, Западной Белоруссией, Западной Украиной, Северной Буковиной и Бессарабией – Советскому Союзу достались и миллионы живших там людей. (Что до Карельского перешейка, он отошел к СССР без жителей.) Участь их была очень разная. Подверглись репрессиям, в первую очередь высылкам, тысячи человек, есть сведения о расстрелах эмигрантов во Львове. Тем не менее большинство пострадало лишь от советизации как таковой, что тоже, конечно, совсем немало. С началом войны многие эвакуировались вглубь СССР, преимущественно в Среднюю Азию, и не все потом смогли вернуться обратно. Кто-то попал туда после «отсидки», другие застряли в местах своей ссылки после ее отбытия.

Естественно, мы больше знаем о судьбах людей той или иной степени известности. Художник Николай Богданов-Бельский остался в Риге, поэт Игорь Северянин – в Таллине, философ Лев Карсавин – в Каунасе. «Король танго» Оскар Строк попал в Алма-Ату (тогда как Александр Перфильев, истинный автор его шлягеров [28] , предпочел Ригу не покидать). Борис Энгельгардт, один из руководителей Февральского переворота, первый революционный комендант Петрограда, был отправлен в административную ссылку в Хорезмскую область Узбекистана, где и пробыл до конца войны. Историк же Роберт Виппер переехал в Москву, стал профессором МГУ и МИФЛИ, а в 1943 г. был избран действительным членом Академии наук СССР минуя ступень члена-корреспондента. Советская власть была не без причуд.

28

См.: Мы жили тогда на планете другой… Антология поэзии русского зарубежья. 1920–1990. В 4 кн. Кн. 2 – М., 1994. С. 424.

Поделиться:
Популярные книги

На границе империй. Том 9. Часть 4

INDIGO
17. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 9. Часть 4

Безумный Макс. Поручик Империи

Ланцов Михаил Алексеевич
1. Безумный Макс
Фантастика:
героическая фантастика
альтернативная история
7.64
рейтинг книги
Безумный Макс. Поручик Империи

Росток

Ланцов Михаил Алексеевич
2. Хозяин дубравы
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
фэнтези
7.00
рейтинг книги
Росток

Возвышение Меркурия. Книга 7

Кронос Александр
7. Меркурий
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 7

Мастер 3

Чащин Валерий
3. Мастер
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Мастер 3

Охотник за головами

Вайс Александр
1. Фронтир
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
5.00
рейтинг книги
Охотник за головами

Наследник жаждет титул

Тарс Элиан
4. Десять Принцев Российской Империи
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Наследник жаждет титул

Беглец

Бубела Олег Николаевич
1. Совсем не герой
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
8.94
рейтинг книги
Беглец

Курсант: назад в СССР 2

Дамиров Рафаэль
2. Курсант
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.33
рейтинг книги
Курсант: назад в СССР 2

Дорогами алхимии

Видум Инди
2. Под знаком Песца
Фантастика:
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Дорогами алхимии

Сирийский рубеж

Дорин Михаил
5. Рубеж
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Сирийский рубеж

Князь Серединного мира

Земляной Андрей Борисович
4. Страж
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Князь Серединного мира

Пустоцвет

Зика Натаэль
Любовные романы:
современные любовные романы
7.73
рейтинг книги
Пустоцвет

Младший сын князя. Том 2

Ткачев Андрей Юрьевич
2. Аналитик
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Младший сын князя. Том 2