Российские университеты XVIII – первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы
Шрифт:
Таким образом, организация Московского университета являлась длительным процессом и прошла в своем развитии несколько фаз. С момента своего основания Московский университет, в отличие от «Академического» в Петербурге, получил от государства ключевые привилегии, придававшие ему тот же статус, что имели европейские ученые корпорации, а значит, как учебное заведение по праву носил название университета. Если М. В. Ломоносову в «Проекте об учреждении Московского университета» удалось воплотить, хотя и не полностью, свои представления о переносе в Россию традиционной университетской корпорации, то И. И. Шувалов ввел в «Проект» ряд положений в духе «модернизации» университетов в эпоху Просвещения, что отразилось на построении системы должностей, финансирования, внутреннего управления и отношений между университетом и государством. Деятельность по организации университета, как подчеркивал сам Шувалов, к началу 1760-х гг. была еще отнюдь не закончена, когда ему пришлось прервать ее в связи с вынужденным отъездом за границу после восшествия на престол Екатерины II. Но даже в незаконченном виде опыт организации Московского университета уже привлек в это время широкое внимание как внутри России, непосредственно повлияв на проект создания Батуринского университета, так и в университетской среде
693
Подробнее о связях И. К. Готшеда с Московским университетом см.: Краснобаев Б. И. Начальный период деятельности Московского университета // История СССР. 1980. № 3. С. 140—141; Krasnobaev В. I. Die Rolle der Moskauer Universit"at bei der Entwicklung kultureller Beziehungen zwischen den europ"aischen L"andern im 18. und zu Beginn des 19. Jahrhunderts // Wegenetz europ"aischen Geistes. Bd. 1. Wissenschaftszentren und geistige Wechselbeziehungen zwischen Mittel-und S"udosteuropa vom Ende des 18. Jahrhunderts bis zum Ersten Weltkrieg / Hrsg. von R. G. Plaschka und К Mack. M"unchen, 1983. S. 392; Андреев А. Ю. Основание Московского университета и русско-немецкие университетские связи в середине XVIII века // Вестник истории, литературы, искусства. 2005. № 1. С. 354—358.
Новая фаза организации университета падает на 1760-е гг. В эти годы развернулась начатая еще Шуваловым работа над Регламентом, который был призван в деталях установить все нормы внутренней жизни Московского университета и его взаимоотношений с государством. Императрица Екатерина II придавала завершению этой работы большое значение, рассматривая Московский университет в качестве возможной основы для системы народного образования в России, о чем свидетельствуют многочисленные проекты и записки по переустройству университета, направлявшиеся на высочайшее имя в 1760-е гг. Однако результаты работы не удовлетворили Екатерину. Авторами записок выступали ученые эксперты – выходцы из немецкой университетской среды, и подавляющее большинство их предложений были направлены на перенос в Московский университет всех элементов привилегированной автономной корпорации, что, как доказал уже европейский опыт XVIII в., объективно противоречило интересам государства. И хотя эти проекты, включая и текст Регламента, подготовленный немецкими профессорами Московского университета, не были утверждены, но на практике те же профессора – представители таких старинных немецких корпораций, как Тюбингенский, Лейпцигский или Венский университеты, – внедряли в Москве коренившиеся еще в средневековье традиции (корпоративное старшинство профессоров, иерархию факультетов и ученых званий, преподавание на латинском языке), которые шли вразрез с принципами университетской «модернизации».
Само же правительство в 1770—1780-х гг. перешло к поиску новых путей реформирования высшей школы с оглядкой на опыт других европейских стран. Среди них наибольшее значение для России в эти годы приобрели университетские преобразования, проведенные в монархии Габсбургов, поэтому на их характеристике следует остановиться подробнее.
Университеты габсбургских земель при Марии Терезии и Иосифе II
В 1750—80-е гг. по Европе прокатилась целая волна образовательных реформ, затронувшая территорию от Испании и Неаполитанского королевства до Пруссии и России [694] . В каждой из этих реформ четко звучала идея ответственности государства за образование своих граждан, а также уверенность, что государству, как и церкви, необходимы образованные служащие с высокой профессиональной квалификацией.
694
A History of the University in Europe. Vol. 2. P. 75–76.
Реформы затронули и католические земли Священной Римской империи, где многие университеты подверглись преобразованиям. Так, в результате усилий нескольких сменявших друг друга епископов было значительно обновлено преподавание и материальная база Вюрцбургского университета, за которым к 1780-м гг. закрепилась слава лучшего среди католических земель, не считая Австрии, открытого идеям Просвещения и двигавшего вперед католическое образование. [695]
Но особенно ярко замысел, реализация и ближайшие результаты реформ выразились на территории Австрийской монархии. Здесь преобразование университетов выступило лишь одной из составных частей грандиозного политического плана по модернизации и унификации государственных учреждений и административного аппарата в разрозненных частях наследственных владений Габсбургов, лежавших в Центральной и Восточной Европе. Этот план осуществляли в период своего правления Мария Терезия (1740–1780) и ее сын Иосиф II (1780–1790), руководствуясь в общих своих принципах идеями Просвещения, поэтому данная эпоха служит образцовой для изучения просвещенного абсолютизма в Европе. Несомненна ее связь с просвещенным абсолютизмом в России в царствование Екатерины II, – связь как типологическая, так и прямая, поскольку Екатерина не только лично общалась с австрийскими правителями, но и живо интересовалась ходом их реформ, учитывала советы обосновывавших их проведение экспертов при подготовке собственных преобразований в России. В этом смысле и образовательные реформы в Австрийской монархии оказали, как будет показано ниже, непосредственное и достаточно сильное влияние на развитие представлений о высшем образовании у российской власти и на дальнейшее конструирование системы российских университетов.
695
Reb-Gombeaud S. L'Universit'e de W"urzburg: de la tradition j'esuite `a FAufkl"arung catholique // Universit'es et institutions universitaires europ'eennes au XVIIIe si`ecle. Entre modernisation et tradition / Dir. F. Cadillion, J. Mondot, J. Verger. Bordeaux, 1999. P. 157.
В 1747 г.
К моменту начала реформ в землях габсбургской короны насчитывалось семь университетов, из которых шесть на территории Священной Римской империи: столичный в Вене, провинциальные в Праге (Богемия), Ольмюце (Моравия), Фрейбурге (Брейсгау), Инсбруке (Тироль) и Граце (Штирия), а также один – в Трнаве, на землях венгерской короны. К училищам, близким к университетам по статусу и учебной программе, относились также академии в Кошице (Венгерское королевство) и Клаузенбурге (Трансильвания) и лицеи в Линце (Верхняя Австрия) и Клагенфурте (Каринтия). Все они находились под контролем ордена иезуитов, и это означало, что с конца XVI в. после принятия Ratio studiorum преподавание там оставалось почти в неизменном виде. Все учебники и программы сохранялись прежними, а научные открытия и новые дисциплины, которые вызвал к жизни век Просвещения, там отсутствовали, что иногда становилось предметом жалоб самих профессоров. Студенты этих училищ пополнялись в основном за счет среднего слоя горожан, а дворянство, вообще, предпочитало обучать своих детей в других учебных заведениях, и зачастую за границей. [696]
696
Hammerstein N. Aufkl"arung und katholisches Reich. Untersuchungen zur Universit"atsreform und Politik katholischer Territorien des Heiligen R"omischen Reichs deutscher Nation im 18. Jahrhundert. Berlin, 1977. S. 174—176.
Начавшиеся в середине XVIII в. реформы были нацелены прежде всего на «модернизацию» Венского университета, но затем, вместе с усиливавшейся централизацией монархии, все изменения, которые происходили в Вене, распространялись на другие провинции. Характерна специфика габсбургских университетских реформ относительно других католических государств: ни одно из них не считалось в глазах венского двора достаточно значительным, чтобы с него можно было брать пример, а соседняя Бавария даже рассматривалась в качестве соперницы. Поэтому был избран особый, не учитывавший университетского опыта других стран путь, основанный на своеобразном сплаве просветительских и этатистских идей, господствовавших тогда в Вене. Надо отметить еще, что именно на эти реформы, как ни на какие другие процессы «модернизации» немецких университетов в XVIII в., повлияли личные взгляды монархов – Марии Терезии и, в особенности, Иосифа II.
Душой же и главной движущей силой начального этапа реформ являлся лейб-медик Марии Терезии, выдающийся врач и просветитель, уроженец Нидерландов Герард ван Свитен. [697] Императрица, решив обновить преподавание в Вене, начала именно с улучшения подготовки врачей, поскольку от этого зависело здоровье ее подданных. По поручению Марии Терезии ван Свитен составил в 1749 г. новый учебный план для медицинского факультета, отвечавший всем достижениям современной медицины (в особенности новой практики в голландских университетах, где учился сам лейб-медик). В проекте значилось учреждение новых кафедр: хирургии, ботаники и химии, закладка университетского ботанического сада, открытие клиники для практического обучения врачей. [698]
697
См.: Gerard van Swieten und seine Zeit / Hrsg. von E. Lesky, A. Wandruszka. K"oln; Wien, 1973.
698
Engelbrecht H. Geschichte des "osterreichischen Bildungswesens. Erziehung und Unterricht auf dem Boden "Osterreichs. Bd. 3. Von der fr"uhen Aufkl"arung bis zum Vorm"arz. Wien, 1984. S. 189.
Однако одновременно ван Свитен выразил в плане и некоторые свои взгляды на новую организацию университета, которая, по его мнению, должна обеспечивать успешное выполнение плана. Из его замечаний следовало, что он не доверял не только возможностям иезуитов управлять университетом, но и корпоративности как таковой. «Латынь и метафизика еще не составляют ученого человека», – полагал он. [699] Предложения ван Свитена, одобренные Марией Терезией, включали отмену выборности профессоров (предписав вместо этого назначать их от венского двора, а также утверждать там ежегодно избираемого декана), ограничение судебных прав университета так, чтобы они действовали только собственно на профессоров, студентов и докторов. Кроме того, отвечать за исполнение университетом учебного плана должен был сторонний чиновник, назначаемый правительством – директор факультета. Все это выходило за пределы реформы одного медицинского факультета и требовало широкого вмешательства государства в университетскую жизнь.
699
Hammerstein N. Op. cit. S. 177.
Ван Свитен, назначенный в 1749 г. директором медицинского факультета Венского университета (профессором которого он никогда не был!), доказал за несколько лет эффективность своих принципов, победив «кастовость» врачей, существовавшую на этом факультете, и повысив уровень преподавания до международного. Но реформы на других факультетах осложнялись сильными позициями, которые имели там иезуиты, поэтому для их проведения Мария Терезия заручилась поддержкой Венского архиепископа, который, с одной стороны, признавал необходимость просветительских образовательных реформ, с другой, готов был воспользоваться возможностью потеснить иезуитов и расширить собственную компетенцию в образовательной сфере. [700]
700
Engelbrecht H. Op. cit. S. 190.