Российское общество: потребление, коммуникация и принятие решений. 1967-2004 годы

Жаворонков Александр Васильевич

Что касается степени согласия с политикой газет в целом и отдельными суждениями журналистов относительно разобранных параметров, то в целом согласие довольно высокое в положительном плане, исключая нейтральную позицию общественного мнения в оценке ориентации газет по вопросам сельского хозяйства и снабжения овощами. Но вот отклонения от оценок по стратификационным группам и группам по активности чтения говорят, во-первых, о достаточно высокой сегментации процесса активного чтения газеты в группах верхней стратификации, во-вторых, о том, что степень согласия с позицией газеты и отдельными суждениями ее меньше в слое, где акт поведения-чтения характеризуется пропуском сообщения. Из 4546 контактов с материалами 2643 (58 %) завершились прочтением или просмотром, т. е. присвоением содержания, а 1903 (42 %) – пропуском сообщения. При этом отклонения в оценках у группы с низкой активностью приема сообщений коррелируют с отклонениями в поведенческом слое, отвергающем часть сообщений (нужно помнить, что часть сообщений этим слоем людей читается). Это значит, с одной стороны, что переход из группы пассивных читателей в активные и наоборот имеет скорее всего длительный цикл, а с другой – что есть корреляция поведенческого и группового отчуждения от навязываемой или циркулирующей в масс-медийном поле символики социального по внутренним вопросам жизни.

Пора взглянуть на динамику информационного

приема. Конечно, можно сказать: «Ну, что там Таганрог 1968 г.? Сейчас все иначе!» – и запретить исследования этого «иначе». Но «нынче так же, как было вчера». Только перебои со снабжением овощами и подрывом, таким образом, сельхозпроизводителя сменились невыплатой зарплаты и подрывом производства правительственным «бензобизнесом» и купцами из «ближнего зарубежья» (слово-то какое выдумали – в простоте и не догадаешься, что для кого-то зарубежье, а для кого-то колония или метрополия!).

Сопоставим реальный прием информации различных тем в газетах «Правда» и «АиФ» в 1990/91 г. в целом и в «Тамбовской жизни» в 2004 г. и в тех же газетах 1990/91 гг., взятых раздельно, а затем по знаку освещения той или иной темы.

Что касается потребностей населения в информации по основным темам, то в целом в 1990/91 гг. из «Правды» и «АиФ» наиболее активно принималась информация об органах власти. Спустя 14 лет в «Тамбовской жизни» к приему этой информации прибавляется интенсивный прием об актуальных проблемах и проблемах молодежи и армии. В последних четырех строках таблицы иллюстрируется более резкая дифференциация приема информации из «Тамбовской жизни» на личностном («герои») уровне в различных по активности группах приема (см. выше) [177] .

177

Небезынтересны значения энтропии в 10 секторах (помечены цифрами возле подзаголовков того или иного поля) информационного приема: 1 – «АиФ и Правда 1990/91 г. в целом» – 0,817, 2 – «Тамбовская жизнь» 2004 г в целом» – 0,807, 3 – «Правда 1990/91 гг. все сферы без учета знака» – 0,790 (резкое увеличение доли пропускающих материалы о деятельности власти и актуальных сферах, 4 – «АиФ 1990/91 гг. все сферы без учета знака» – 0,806, 5 – «Правда» 1990/91 гг. – знак «+» – 0,715 (резкое увеличение доли пропускающих материалы с теми же сферами), 6 – «Правда» 1990/91 гг. – знак «-» – 0,822 (относительно равномерное распределение), 7 – «АиФ 1990/91 гг. – знак „+“– 0,819, 8 – „АиФ 1990/91 гг. – знак „-“ – 0,823, 9 – „Тамбовская жизнь“ 2004 г. – прием информации по „героям-личностям“ группами активности – все поле контактов“ – 0,791,10 – „Тамбовская жизнь“ 2004 г. – прием информации по „героям-личностям“ группами активности – только прочитанные сообщения» – 0,775. По приему группами информации о личностях распределения резче, и здесь выбор граничит с негативным пропуском положительного потока материалов «Правды» о власти и злободневных проблемах.

Если взять процессы приема по «Правде» и «АиФ» 1990/91 гг. раздельно и без учета знака освещения сферы жизни, то картины окажутся почти идентичными, если не считать более высокого приема из «Правды» познавательных материалов, информации когнитивного интереса, прием которой в «АиФ» резко снижается и, возможно, по причине уменьшения ее веса в предлагаемом потоке вдвое в сравнении с «Правдой». По объему принятой информации, исходя из того, что «АиФ» выходит раз в неделю, а «Правда» ежедневно, относительная величина чтения «Правды» выше, но за счет тиража «АиФ» выходит вперед. Однако люди, читающие обе этих газеты составляют ядро аудитории 1990/91 гг. При этом рассмотрение приема информации различных сфер жизни по знаку в этих двух каналах не дает большой дифференциации газет. В реальном чтении и «Правды», и «АиФ» сообщений с положительным знаком, доминирует присвоение информации о деятельности власти; в «Правде» добавляется интенсивный прием «других» сфер. В обеих газетах падает прием информации с положительным знаком об «актуальных» сферах, объемы которой значительны и там, и там. Сходная картина приема и информации с отрицательным знаком из обеих газет: в обоих каналах растет поток принятой информации о состоянии промышленности и деятельности власти. Разница по сферам когнитивного интереса с отрицательным знаком очевидна, но объем освещения этих сфер в 3 % и 2 % не вносит в общую картину существенных корректив. Можно, конечно, сказать: «что русскому хорошо, то немцу – смерть». «Правда» пишет хорошо о М. Горбачеве и плохо о Б. Ельцине, а «АиФ» наоборот. Но данные реального присвоения информации говорят, что аудитория как раз принимает и то, и другое в равной степени (здесь выясняется, что в обоих случаях «немцу хорошо»). Потребность в объективной картине безразлична к каналу и его позиции – она реализуется на конкретном тексте, а кто и с какой политической окраской его дает и как этот текст будет понят, – личное дело читателя. Утверждать, что мы знаем, какие потребительские свойства информационного товара и с какими восторгами воспринимает душа реципиента, сверхнаивно. Самое время рассмотреть группы по уровню семиотической подготовки читателя, группы по умению адекватно и неадекватно интерпретировать текст и понимать цель сообщения.

Семиотические группы (группы понимания текста)

Среди тех, кто в 1967 – 73 гг. работал по проекту «Общественное мнение», лишь Т. М. Дридзе обратилась к проблеме адекватности интерпретации текстов медийного поля применительно к газетам [178] . На апробации ее кандидатской диссертации В. В. Сазонов заметил, что главный вопрос в том, как работают найденные по сути в «лабораторном эксперименте» семь семиотических групп и другие (группы по степени осознания штампов текста масс-медиа, группы по «номиналиям» – знанию имен деятелей культуры) в реальных условиях, в обычном информационном поведении людей, каков широкий ряд их характеристик в реальности? Этот вопрос долго оставался без ответа. Кроме того, стоял и вопрос о статистической репрезентативности результатов, полученных на массиве в 300 респондентов и их подтверждении.

178

Наиболее полно и популярно свою методику исследования Т. М. Дридзе представляет в книге «Организация и методы лингво-психосоциологического исследования массовой коммуникации» (М.: МГУ, 1979). Именно с этой исходной работой следует сопоставлять дальнейшие результаты, если, конечно, не считать первичного массива данных ее исследования в базах данных Института социологии РАН.

В последнем Всесоюзном исследовании «Правда»-90/91» основные показатели исследования 1968 г. были использованы в повторном замере. Тест относительно косыгинской реформы, служивший одним из трех «пластов» наряду со знанием общего и специального словарей прессы, был запущен в «поле» только с изменением даты (1968 г. на 1990 г.) [179] . В

анкете-интервью сохранялся специализированный словарь газетных текстов с заменой нескольких слов: ведены «гласность», «прогресс», «демократия». Общий словарь газетной лексики был сохранен, но документ составлен так, что на него могли отвечать не только в процессе интервью, но и в ходе анкетирования. На 3000 человек (треть выборки), которым давался вкладыш с просьбой прочитать и проинтерпретировать суть предложенного текста-теста и кратко пересказать его основную идею, сложилось стихийное представительство ответов по искомым категориям. В итоге у 2000 человек уровень семиотической подготовки был измерен по параметрам методики 1968 г. 1500 человек русскоязычного населения (в основном по РСФСР) имели наиболее широкий набор зафиксированных признаков. В отличие от исследования 1968 г. теперь учитывались такие параметры, как реальное чтение накануне опроса газетного текста с его различными характеристиками, полученными методом анализа содержания, включенность в информационную макроструктуру общества, активность в различных областях жизни, уровень благосостояния, цветовые предпочтения (применялся словесный аналог цветового теста, который дал впоследствии хорошие результаты на валидность в небольшом контрольном исследовании). Измерялись и другие параметры людей, их поведения в отношении прочитанного текста, самого текста, включенности людей в различные сферы жизни общества как в целом, так и в зависимости от групповой принадлежности респондента. По части параметров исследование имело «блоки» со стихийным представительством ответов по вкладышам в анкету-интервью. Например, по реально прочитанным накануне газетам и их материалам, по отношению к межнациональным конфликтам, по спросу на товары длительного пользования, по предпочтениям медийных средств и оценкам благосостояния различных социальных групп в зависимости от формы вопроса, по ответам на тест с целью измерения степени «консерватизма – инновационности» [180] . После выбраковки части полевых документов объем снизился до 1407 человек [181] .

179

Характерно, что несопоставимость смысла экономических мероприятий и даты отметил лишь один (!) человек из 3000 обследованных, которым тест предлагался.

180

По последнему тесту, к примеру, оказались опрошенными более 4000 человек, которые распределились нормально по степени консерватизма на шкале из 17 пунктов. Пять групп по степени консерватизма дали дифференциацию прогнозных оценок развития политической ситуации на момент 1990/91 гг., а группа высокой степени инновационности продемонстрировала интерес к западным странам, в отличие от «полярной» группы с интересом к странам Востока. Все это темы отдельных работ.

181

При этом учтем, что на «пересечении» ряда параметров он остался «плавающим» из-за «затрудняющихся ответить» на те или иные вопросы или уходящих от ответа на них вовсе.

В исследовании Т. М. Дридзе 1968 г. было 300 человек, у нее была типологическая стратифицированная выборка по Таганрогу. Во Всесоюзном исследовании 1990/91 гг. по городам типа Таганрог с использованием тех же социально-демографических признаков (пол, возраст, род занятий, образование), которые были положены в основу выборки 1968 г., исследованными оказались 453 человека.

У Т. М. Дридзе было семь семиотических групп, а у меня на пересечении знаний общего и специального словарей прессы и умений интерпретировать текст адекватно его цели, выделять логико-фактологическую цепочку, работающую на цель сообщения, оказалось более 20 групп, которые оказались легко сводимыми к аналогичным семи. Данные по этим семи группам в 1968 и 1990/91 гг. представлены в табл. 7.13 (массив Всесоюзного исследования не перевзвешен, данные не преобразованы, у 77 % респондентов родной язык – русский).

Самые талантливые в отношении восприятия сообщений люди не знают общего словаря, но адекватно интерпретируют текст – это седьмая семиотическая группа. В исследовании 1968 г. они составляли 1,7 % от объема выборки, а в 1991 г. – 3,9 %. Третья семиотическая группа в принципе широко известна – это Вероника Маврикиевна и Никитична. Так что Т. М. Дридзе здесь статистически открыла в 1968 г. и то, что стало потом не только полюбившимся предметом эстрадного искусства, но и зафиксировалось реакциями людей в виде анекдотов в массовом сознании. В 1990/91 гг. использовался другой метод – смешанное анкетирование и интервьюирование, но, несмотря на это, и при разнице почти в 25 лет реакции респондентов на текстовую модель распределились практически тождественно (люди, адекватно интерпретирующие текст, составляют в 1968 г. 13,7 %, а в 1991 г. – 12,9 %). Результат повторился, а значит, феномен узнавания текста, его адекватной или неадекватной интерпретации, вычленения в первую очередь цели сообщения, его фона, отдельных эмоционально окрашенных слов существует. Следовательно, есть люди с разным умением интерпретировать тексты, и они статистически значимо фиксируют свойство человеческого сознания адекватно и неадекватно интерпретировать смысловую ткань текста.

Нам было важно узнать, как люди с разной степенью умения интерпретировать текст, выделять цель сообщения, с разными навыками и уровнями языковых знаний среагируют на сообщения с разной информативностью. Я предполагал, что группы с высокой степенью умения адекватно интерпретировать текст, могут извлекать информацию из чтения любого осмысленного текста. Отсюда следует, что у групп с низким уровнем семиотической подготовки должно наблюдаться (если исходить из верности концепций типа «стимул – реакция») снижение приема информации с высокой информативностью («сухих» сообщений) и повышение приема сообщений с высокой словесной избыточностью. Гипотеза частично (не во всем, как увидим ниже) провалилась, однако выводы из опровергающих и подтверждающих ее фактов оказались важнее ее полного и прямого подтверждения.

Проверяется гипотеза двояко. Во-первых, семиотические группы должны быть связаны с приемом сообщений различной информативности вышеуказанным образом, во-вторых, у них должна быть сильная связь с группами по степени осознания своих информационных потребностей (табл. 1.12). В первом случае единицей измерения выступает не респондент и не сообщение (с характеристиками «контент-анализа»), а акт поведения читателя в отношении сообщения – поведенческое поле с исходами «читал – не читал». Оно составило: в 1968 г. 4546 актов поведения 107 читателей четырех номеров «Таганрогской правды» со 160 материалами; в 1991 г. – 65 155 актов поведения 871 читателя 10 номеров газеты «Правда», 10 номеров еженедельника «АиФ» и одного номера «КП», представленных 1072 материалами. Уровень семиотической подготовки был замерен в этом поле у 493 человек, уровень информативности текста относительно цели сообщения – в 838 материалах. Поле приема информации составило здесь более 30 600 контактов (человеко-сообщений) с одним из двух исходов: сообщение прочитано или пропущено.