Роза для навигатора
Шрифт:
Ангар стационара.
Огромное гулкое пространство с челноками ближнего следования. Ни одной нормальной машины, все для локального применения, не дальше десятка астрономических единиц от базы.
За астрономическую единицу здесь бралось расстояние от светила к материнской планете маресао. Я когда-то высчитала точно, получилось что-то около семисот миллионов километров. Как от Солнца до Юпитера примерно. Но там и звезда, давшая жизнь народу маресао, горячее и злее Солнца. Даже такое расстояние не особо спасало. Местным хватило: определение «солнечный» синоним понятию «смертельный», «день» как светлое время суток несёт
Смейтесь, если смешно! Первым делом, худо-бедно освоив язык, я взялась читать детские сказки и легенды. Были среди них совсем малышковые, но были и для взрослого ума — с тайной, до сих пор не раскрытой загадкой, со множеством смыслов… и со следами ранних контактов с другими расами. С народом Санпора, например. Целый цикл сказаний об Озере-над-Миром и Золотых Вратах.
Жаль, что я не увижу ни того, ни другого. Золотых Врат нигде сейчас нет, я имею в виду, действующих, сплошь развалины, предмет изысканий космической археологии. Нырять в прошлое на такой огромный срок — страшно выговорить, десять тысяч лет! — мы всё-таки не умеем. Максимальный порог — тысяча лет, плюс-минус двадцать. А материнские планеты обеих рас далеки от меня ровно так же, как и моя Земля двадцать первого века.
Ладно. Кому путешествия, а кому работа. Опасная, трудная, но невозможно ведь оторваться. С ужасом думаю, что будет, если вдруг спишут, скажем, по ранению. Навигатору навсегда приклеиться к какому-нибудь месту, в космосе или на планете, — всё равно, что сдохнуть, что бы там ни говорил Санпор про ценность жизни в любом её проявлении…
В ангаре техники подвозили очередную партию груза. На платформе сидела тоненькая субтильная девушка, болтала ногами. Машина встала, и девушка взялась за пульт управления разгрузочным манипулятором… Я смотрела на неё, не понимая, что в ней не так.
Тоненькая, худенькая… таких разве берут в космонавты? Да еще в техники, на долгую смену далеко от родной планеты. Явный же недостаток массы тела. Светлые, пышные волосы африканскими пружинками… а черты лица не африканские, наоборот, отточенная нечеловеческая красота…
Нечеловеческая.
Я вспомнила, где видела почти такое же лицо! Хлопок ладони по кругляшу-активатору брони…
«Девушка» внезапно обернулась, — боже мой, какой взгляд знакомый! Бешеная ярость вздёрнула меня на гребень громадной волны: получи по мозгам, сволочь!
— Дарух! — крикнула я за секунду до того, как вокруг нас возникло огненное море.
… доли секунды, которых мне вполне могло не хватить, но всё-таки хватило, броня успела облить меня защитой прежде, чем до слабой плоти добралось пламя. Дарух схватился с ублюдком, ничуть не уступающим ему в росте… и в памяти живо встал мой несчастный гараж, там, на Земле, шесть лет назад по личному времени, минус семьсот с копейками по базовому. Ничего, Дарух — не Олег, он справится. Моё дело — тварь, прикинувшаяся человеческой девушкой.
Тварь, по имени Чивртик.
Встретились, сука.
Свело нас время.
Не уйдёшь!
* * *
Когда-то я спрашивала Санпора, существует ли искусство ментального боя. Когда двое телепатов, примерно равных по силе, пытаются сжечь друг другу мозги, и побеждает тот, кто обучен нужным приёмам или выучил их лучше противника.
— Да, —
— Научите меня! — попросила я тогда.
— Обучение возможно только со сдачей тренинга на ранг и последующей интеграцией в инфосферу, — ответил Санпор. — Это слишком сильное оружие, что бы оставлять его без контроля. Ты будешь учиться?
— Нет, — отказалась я.
Я не хотела — в инфосферу. Я уже накопила достаточно наблюдений за телепатами: кроме Санпора, на стационаре были и другие, рангом ниже. Выводы я сделала однозначные. Мой разум — моя крепость. Никакой общаги на несколько тысяч рыл в моей черепушке не будет.
— Тогда извини.
— А если я снова встречусь с Чивртиком?
— Значит, встретишься, — спокойно ответил Санпор.
Его изуверские методы, отлично. Поступай, как знаешь, тебе виднее, ты у нас большая девочка. Но — будь умницей, делай, как я говорю… Шерсть на загривке дыбом от такого выбора.
— Я хочу его если не убить, то хотя бы оглушить! Связать и доставить вам на потрошение. Что мне делать, если я снова его встречу?
Секунду мы смотрели друг друг в глаза, потом Санпор отвёл взгляд, побарабанил пальцами по столешнице — разговор шёл в его милом кабинетике с окном-водопадом, — и сказал неохотно:
— Несколько общих советов мы тебе дадим.
Мы. Через него говорила теперь инфосфера, та её часть, в которую вовлечён был его разум в качестве объединяющего ядра.
— Вы не сможете противостоять ментальному удару телепата уровня Чивртика, Маршав. Вы не сможете отбить удар или уклониться. Попросту не успеете. Единственное, что можно предпринять — пропустить удар сквозь себя. Растечься, как вода под ударом железной палки, пропустить до самого дна, а потом атаковать ответно. Видели когда-нибудь, как возникает цунами? Вы — человек, Маршав. Сила людей — в их гиперэмоциональности. Вы ведь не в любви врагу признаваться будете, верно? Вот.
* * *
Я ни на секунду не сомневалась, что рано или поздно встречу Чивртика. Уж очень мне не хотелось упускать гада без возмездия! И вот, встреча случилась. Там, где не ждали. На стационаре Астрофизического корпуса Земной Федерации. Чивртик явился сюда за кораблём нашей службы, конечно же. План его был прост, как два рубля: Лазурная в том времени, откуда он явился сюда по нашу душу, уже значилась, как вспыхнувшая Сверхновая. Дата вспышки — известна. Материалы исследований локального пространства Лазурной — в информе тоже есть. А значит, за учёными явятся спасатели.
А значит, можно атаковать!
Всё это промелькнуло в единой вспышке, пока я пропускала удар. Чивртик уже видел меня без мозгов, пускающей слюни, на том и погорел. Я швырнула в него ответную волну злости, ярости и бешенства, одновременно прыгнула вперёд, что бы схватить за глотку. И ведь схватила! Успела!
… Короткий всплеск света, острый приступ тошноты, удар в висок и мгновенные искры из глаз. Но я успела извернуться, не грохнуться плашмя, а, сгруппировавшись в падении, приземлилась на одно колено, кулак в пол, — как учили. Чивртик взмыл вверх — хорош, зараза! Крылья работали быстро-быстро, как у бабочки, по ним то и дело пробегали яркие вспышки. Такая завораживающая инопланетная красота, один раз увидеть и умереть…