Роза в снегу
Шрифт:
— Гномов? — переспросила она.
— Ага. Маленьких человечков, — пояснил Беллами. — Они что-то вроде сказочных существ мужского пола. Ужасно любят озорничать.
Склонившись ближе к ухмыляющемуся лицу Беллами так, что они оказались практически нос к носу, Эмма отрезала:
— Чушь, мистер Беллами. Если вы надеетесь напугать меня подобными глупыми суевериями, не стоит беспокоиться. В такие сказки верят только люди недалекие и необразованные.
Филлис усмехнулся и ткнул Уоткинса локтем:
— А она не робкого десятка,
Уоткинс скорчил гримасу и взглянул на Алана, который сидел, упираясь локтями в колени, и не сводил глаз с Эммы. До сих пор он не сказал ей ни слова.
Размеры штольни, в которую они спускались, были чуть больше шести футов на четыре. На Эмму произвел впечатление каменный арочный свод, который придавал шахте аккуратный, упорядоченный и безопасный вид.
— Эта каменная кладка должна стоить целое состояние, — заметила Эмма скорее самой себе, чем мужчинам.
— А точнее шестьсот двадцать пять фунтов на укрепление сводов и стен каждой штольни, — ответил ее муж. Может, он больше не злится на нее за то, что она здесь?
— Огромная сумма, — отозвалась она. — Но это необходимо.
— Абсолютно, если мы не хотим увеличить риск для людей, не говоря уж о проблемах вывоза руды и шлаков на поверхность.
Эмма наблюдала за его лицом, пока он внимательно оглядывался вокруг. Время от времени они проезжали сальную свечу, которая была прикреплена к стене кусочком глины. Тусклый свет отражался от его лица, делая его похожим на ребенка, мечтающего о тарелке со сладостями, когда он говорил о руднике.
Как только они достигли входа в ближайшую штольню, Эмму охватило чувство облегчения, и она с трудом сделала глубокий вдох в разреженном воздухе.
Беллами и Уоткинс вышли первыми и сняли фонарь, который был не более чем мерцающим огоньком в угнетающей темноте. Алан шагнул вслед за ними, оглянувшись на Эмму, прежде чем подать ей руку.
Очень скоро Эмма узнала, что беды, подстерегающие людей в шахте, намного разнообразнее, чем она ожидала. С потолками настолько низкими, что Алану и графу Шеридану приходилось слегка пригибаться, шахты представляли собой катакомбы сплошных бедствий, только и ждущих подходящего момента, чтобы отобрать жизни шахтеров.
Эмму охватила паника. Но ведь она сама просила — требовала — этого осмотра. Она должна понять проблемы Алана.
Вонь сделалась настолько невыносимой, что пришлось прикрыть нос платком. Поддерживаемая слева Аланом, справа графом Шериданом, она продвигалась вниз по тусклым серым тоннелям, а Филлис тем временем объяснял, как руда транспортируется по крутым скатам на поверхность вдоль деревянных поручней.
— Там, внизу, то, что мы называем преисподней. Рабочие, которые вызываются работать в аду, подписывают свой смертный приговор. Если они не утонут, или их не придавит, или болезнь не доконает их, то это сделает угарный газ. Туда только один путь — по лестнице.
Осмотр продолжался.
— Сэр, я слышала о вашей склонности к филантропии, равно как и о попытках содействовать преобразованию промышленности страны. И вместе с этим вы допускаете, чтобы ваши рабочие трудились в таких ужасных условиях. Вы не можете позволить людям перекладывать всю вину на вашего брата. Эти проблемы существовали задолго до того, как вы передали их моему мужу, сэр.
— Согласен, мадам. Однако должен подчеркнуть, что я неоднократно предлагал закрыть эти дьяволовы чертоги. Как вы сами видите, стоимость ремонта значительно превзошла бы прибыль, которую мы еще можем получить от оставшейся свинцовой руды. Если она вообще еще осталась.
— Руда еще есть, — отрезал Алан. — Голову даю на отсечение. Но чтобы достать ее, потребуется разрабатывать новые шурфы.
— И на это нужны деньги, — подчеркнул Беллами. — Как, дьявол побери, вы надеетесь открыть новые шахты, когда у вас нет денег на ремонт тех, которые уже открыты? Говорю вам, вы окажете нам услугу, если продадите рудник Лондондерри.
— Только через мой труп, Беллами. Я…
В этот момент послышались крики мужчин, и участок земли и камней обрушился со стены. Шахтеры бросились врассыпную. Эмма внезапно почувствовала, что ноги ее оторвались от земли — это Алан схватил ее одной рукой за талию и оттащил в сторону, прочь от падающих камней. Он быстро передал ее графу Шеридану, который подхватил Эмму на руки и понес подальше от шатающихся глыб. Алан бросился к юноше не старше восемнадцати, который споткнулся и растянулся в грязи. Обхватив его за плечи, Алан помог ему подняться на ноги и поспешно отвел на безопасное расстояние.
К счастью, стена больше не обвалилась, и, словно ничего не случилось, Филлис заорал на людей, чтобы возвращались к работе, рявкая приказания и оскорбляя тех, кто замешкался.
— Милорд, вы можете поставить меня на ноги. Я прекрасно могу сама ходить.
Ральф поставил ее на ноги. Сердце Эммы клокотало от гнева. Гнева на невыносимые условия труда в шахте, не говоря уж о бессердечности Филлиса. Она подняла глаза на графа Шеридана и обнаружила, что он улыбается.
— Не вижу причин для улыбок, милорд.
— Я просто думал, что вы напоминаете мне одного очень дорогого и близкого человека.
— О? Кого же?
— Мою жену. Думаю, вы с ней подружитесь.
Вернулся Алан в сопровождении шахтеров.
— Вы совершаете ошибку! — рявкнул Филлис Алану, который остановился и повернулся к нему. — Вы вытащите этих людей отсюда, и они не вернутся на работу.
— Судя по виду этих перекрытий, им повезло, что они еще живы, Филлис. Что, черт побери, вы делаете с деньгами, которые я направляю на решение этих проблем?