Рождение городской легенды
Шрифт:
— Ага, — торопливо согласилась Юкки, тоже старательно и часто кивая.
— Так вот, спрятали, — повторила девушка уже с немного другой интонацией. — А мальчишки утром нашли, когда пришли в бейсбол поиграть. Конечно, как такое не заметить… Ее хоть и в углу, за кучей хлама, закопали, но дети же везде долезут…
Я перевернул страницу газеты, продолжая сосредоточенно хмуриться, пытаясь вникнуть в суть статьи, которую читал, но всё же вполуха прислушиваясь к разговору.
Мы сидели на веранде небольшого, но достаточно популярного — благодаря невысоким ценам — кафе. Людей, как обычно, было много,
Даже погода располагала. Солнца еще не было видно из-за зданий, свет был мягким, но прохладным, уже осенним. Редкие облака барахтались в разлившейся по небу чистейшей синеве, скатывавшейся струйками отражений по внушительным драпировкам из стекла и бетона и разводами растекавшейся по редким лужам от вчерашнего, последнего летнего дождя. Он прошел только по северной части города. И эта маленькая веранда, укрытая от дождя навесом, а потому совершенно им не затронутая, ужасно напоминала кусочек южной части, как и положено, утопающий в цветах. Как вырезка из глянцевого журнала, приклеенная в чей-то старый альбом с фотографиями, частичка мечты, неумело, но с любовью вписанная в реальность.
Мы приходили сюда почти каждое утро перед работой. За вдохновением, как говорила Юкки. Это была скорее приятная традиция, нежели реальная необходимость. И единственная возможность для подруг, не видевшихся аж со вчерашнего вечера, встретиться перед работой, чтобы поболтать, обменяться свежими сплетнями… Мое же присутствие оставалось необходимым лишь потому, что с Юкки мы работали вместе, и я должен был следить, чтобы безответственная ведущая не опаздывала на радио к своему утреннему эфиру, который ей не так давно доверили.
Девушки еще с минуту пообменивались традиционными в таких случаях охами и причитаниями в духе «как страшно жить» и «куда катится мир», а после Юкки с каким-то плохо скрываемым азартом уточнила:
— А ее целиком закапали или расчленили?
Я не сдержался и усмехнулся. Девушка резко повернула голову, тряхнув прядками жестких ядовито-розовых волос, хищно посмотрела на меня. Не дождавшись испуганных извинений, да и вообще хоть какой-то реакции, она разочарованно покачала головой, видимо, в очередной раз убедившись в моей безнадежности, и вернулась к собеседнице.
— Так что?
— Целиком, — нечаянно разочаровала ее подруга.
— А-а-а… — протянула девушка-фуксия, как будто даже потеряв часть интереса к жертве ночного маньяка.
Я снова прыснул.
— Мамо, — вспылила Юкки, решительно хлопнув ладошкой по столику, заставив ложечки на блюдцах испуганно
— Тебя, — прямо ответил я, откладывая газету и серьезно глядя на Юкки. — Ты чуть слюнями не капаешь от восторга, но всё равно пытаешься притвориться, что напугана и сочувствуешь убитой, — я повернулся к ее подруге, бездумно попивавшей свой кофе. — Кто она вообще была?
— Жертва? — девушка неопределенно пожала плечами. — Никто из родственников не объявился, да и друзей не нашлось. Впрочем, слухи ходят… Говорят, что, возможно, она была, ну… скажем так, не совсем приличной… и уважаемой в обществе особой, — путано пролепетала она.
— Проститутка, что ли?
Шатенка поперхнулась и робко кивнула, отставляя чашечку с латте в сторону и заливаясь румянцем.
— Ясно. Поэтому о ней ни слова в газетах. Ведь в нашем городе такого просто быть не может. Самого такого явления ведь не существует.
— Думаешь, правительство решило замять это дело? — Юкки отставила в сторону пустую чашку от горячего шоколада и стала что-то искать в сумочке, постоянно поднимая на меня взгляд, чтобы показать, что она терпеливо ждет ответа, и отмолчаться мне никак не удастся.
— Возможно, но уже не получится, — скривился я, — на каждом углу обсуждают эту новость. Такая мощная волна слухов принесет им нестерпимую головную боль. Придется что-то предпринять. И уж поверь, они смогут использовать это удачно для себя.
Юкки на мгновение отвела взгляд, но тут же взяла себя в руки, и я подумал, что, возможно, в душе она со мной полностью согласна.
— Главное — чтобы убийцу нашли, — нечетко проговорила девушка, глядя в крохотное зеркальце и подкрашивая пухлые губки.
— Главное — чтобы нашли настоящего убийцу, — поправил я.
Юкки со звонким щелчком закрыла украшенное объемными цветами зеркальце, аккуратно спрятала его в маленькую сумочку вместе с помадой, коснулась кончиками пальцев своей зачесанной назад челки и, склонив голову к плечу, от чего украшения в ее прическе едва слышно зашуршали пластиковыми лепесточками, устало уставилась на меня. Как на человека, который упрямо несет несусветную чушь, совершенно не желая слушать умную и разумную девушку, пытающуюся научить глупого приятеля премудростям жизни.
— Полагаешь, администрация станет откровенно врать нам? — приподняв изящную, тонко выщипанную бровь, с сомнением спросила Юкки.
Ее позиция, как обычно, была мне не ясна. Юкки часто заводила меня в тупик. Я не мог понять, что она думает, ведь зачастую это никак не было связано с тем, что она мне говорила. И я даже не мог толком определиться, врет она мне или просто рассуждает, прикидывая варианты и пытаясь убедить в чем-то саму себя.
Нет, Юкки не была глупой, как многие почему-то решали, едва с ней познакомившись. Красивая еще не значит глупая. Другое дело, что Юкки и сама зачастую притворялась наивной дурочкой. А я на правах друга детства был удостоен чести лицезреть ее реальное «я».