Рождение и смерть похоронной индустрии: от средневековых погостов до цифрового бессмертия
Шрифт:
Другой технологией, схожей с ресомацией, является промессия: тело умершего охлаждают до -18 °C и оставляют замороженным на 10–11 дней. Затем тело погружают в жидкий азот, в котором оно становится очень хрупким. При помощи вибрации ставшие хрупкими останки разрушаются до порошкообразного состояния. Получившийся прах помещается в вакуумную камеру, где из останков методом холодного испарения удаляется
Еще одна технология, активно набирающая популярность, — захоронение праха в особой биоурне, в которую сажают дерево. Этим занимается компания POETREE при поддержке Procter & Gamble. Урны, из которых мертвые тела вырастают в ветвистые деревья, уже заняли свою рыночную нишу. Один из крупных игроков рынка — компания UrnaBios.
Превратить мертвое тело в дерево можно и другими способами. Итальянские дизайнеры Анна Чителли и Рауль Бретцель предлагают помещать специальным образом обработанное тело человека в кокон с корневой системой. Разлагаясь, тело является питательной средой для будущего дерева. Этот продукт получил название Capsula Mundi.
Другие проекты предлагают превращать тело человека в подобие питательного компоста и удобрять этой субстанцией мемориальные парки. Эта технология похожа на промессию. Подобные проекты реализует международная компания Urban Death Project (urbandeathproject.org). Они даже привлекли около 90 тысяч долларов с помощью краудфандинга на реализацию своего проекта.
Изменения касаются не только старых кладбищ и благоустройства новых, появляется и принципиально новый подход к местам захоронения. Например, в Колумбийском университете есть целая исследовательская группа DeathLab. Это коллаборация антропологов, урбанистов, архитекторов, которые разрабатывают новые решения для городской среды, связанные со смертью и умиранием. В одном из представленных ими проектов предлагается создать новое кладбище под Манхэттенским мостом в Нью-Йорке. Согласно проекту, разлагающееся тело дает энергию для источника света и медленно исчезает, излучая свет.
Несмотря на то что подобные принципиально новые практики обращения с мертвым телом пока не находят широкого отклика у потребителя, который по-прежнему предпочитает захоронение в землю или кремацию, эти услуги демонстрируют достаточно быстрый рост. Эксперты полагают, что по мере сокращения земельного ресурса и роста запроса на персонализацию, подобные практики станут все более и более распространенными.
Новые лица смерти: от биомедицины к иммортализму
Закончить эту главу и книгу я бы хотел в футуристическом ключе: предлагаю поразмышлять о том, как современные технологии способны если и не поставить крест на похоронной индустрии, то как минимум серьезно изменить сложившиеся практики.
Описанные выше изменения в похоронной индустрии основаны на отказе от традиционного понимания тела и его функций
Как я отметил в начале этой главы, развитие технологий заставляет нас пересматривать сами критерии смерти человека. С 1980-х годов медики ведут непрекращающиеся споры о том, как определить момент смерти. Сегодня принято считать, что смертью человека является смерть головного мозга. В подобной концепции рассмотрение человеческого тела (и его жизни) исключительно через одну его часть (пусть и очень важную) фактически ведет к нарушению целостности тела, наделяя остальные части тела более низким статусом.
Тони Уолтер отмечает, что сама идея «ремонта» тела как машины и дуалистичность природы тела и разума уходит корнями в картезианскую философию (Walter 2017) [165] . Ольга Попова придерживается схожей точки зрения, отмечая, что «в эпоху развития трансплантологии мертвое тело рассматривается фактически по-картезиански: из него при констатации смерти мозга забирают детали (органы), как из поломанной машины. Сама же проблема смерти мозга становится этическим фокусом для совокупности социокультурных установок относительно самопонимания человека в эпоху интенсивного развития медицинских технологий. Его характер задается денатурализацией умирания (смерть мозга констатируется в условиях, когда основные функции организма поддерживаются искусственно) и связанной с нею вариативностью концепций смерти: в соответствии с критериями отсутствия дыхания, на основании диагноза смерти мозга, в пределе — с возможностью субъекта самому выбирать предпочтительную концепцию собственной смерти» (Попова 2015). Развитие биотехнологий устанавливает между медиками и пациентами «так называемую инженерную модель взаимоотношений, в соответствии с которой врач в силу своего рационалистического восприятия видел в пациенте не подобную себе личность, а механизм, чье функционирование призвано было восстановить его "технэ"» (Попова 2015).
165
В книге я намеренно не давал более глубокого представления этой темы, но очевидно, что конкурирующие практики обращения с телом вырастают как раз из двух разных мировоззренческих парадигм.
Под влиянием растущей медикализации и новых технологий в современном мире происходит реконцептуализация «тела». Как отмечает Филипп Саразин: «Сейчас распадаются старые метафоры "тела-машины", где эта машина представала имеющей собственный "мотор" и стабильную внешнюю границу, а параллельно стираются и различия между биологическими и информационными системами. Прежние описания иммунной системы — вплоть до 1980-х годов — еще трактовали ее как механизм, позволяющий телу различать "свое" и "не свое". На сегодняшний день и это меняется: иммунная система мыслится как сеть, как открытая и гибкая система, в которой внешнее и внутреннее для тела всегда связаны между собой, более того, неразрывно соединены. Жизнеспособный индивид — этот тот, чья иммунная система способна творчески освоить вторжение внешнего» (Саразин 2005). Тело хоть и может быть отремонтировано, исправлено и доработано, оно уже не старое картезианское «тело-машина». Новым механизмам требуется новое тело.
В 2020 году планируется первая операция по пересадке головы. Уже сейчас успешно проводятся трансплантации органов и замена утраченных конечностей на «умные» протезы и т. д. Если человек в будущем будет несколько раз менять органы, конечности, сосуды, ткани и т. д., то по-новому встанет вопрос о том, что такое смерть человека. Еще недавно похоронная индустрия и человеческая мортальная культура убеждали, что смерть тела и является смертью человека. Но если мозг (голову) человека можно будет пересаживать на новое тело, значит, и смерть человека будет наступать только со смертью мозга. Увидим ли мы похороны мозга в ближайшем будущем?